Какая неудача! Кто мог предвидеть⁈ Творец, неужели ты окончательно отвернулся от рода Шамет⁈ Чем же мы, твои верные слуги, так прогневали тебя⁈
Мысль о Творце придала сил. Что ж, небеса видят, что он ни в чем не предал интересов рода Шамет, и примут это во внимание. Творец не допустит гибели рода, даже если сейчас дело выглядит безнадежным. Разве в прежние эпохи не подымались они после еще худших ударов судьбы?
Вот только…
Зачем этот человек на самом деле показал ему это видео? Для чего рассказал все это? Для чего не убьет сразу?
Ответ пришел немедленно, как только Эсоакин дал себе труд задуматься: он не убивает его, потому что тянет время перед чем-то. Возможно, не дает ему сбежать от фаранийцев, которые вот-вот явятся штурмовать поместье… Хотя нет, чепуха — куда он побежал бы в его-то годы? Проще принять яд, который лежит у него в сейфе… Творец, конечно, запрещает отнимать собственную жизнь, но Эсоакин был уверен: у главы рода, который отвечает не только перед творцом, но и перед предками, есть обязанность в случае чего уйти с честью!
А… Да, ведь это очевидно.
— Вы уже отравили меня, — проговорил Эсоакин, поглядев на своего убийцу. — Вы ждете, когда подействует яд.
— Вы совершенно правы, — дружелюбно ответил Весёлов. — Это редкий яд, который я распылил прямо в воздух. Он быстро распадается в организме и не оставляет следов. Вас найдут мертвым через двадцать минут без следов насильственной смерти.
Только после этих спокойных слов весь ужас ситуации разом навалился на Эсоакина. Патриарх рода мертв — его сын и внук в тюрьме… Правнука, которому нет и десяти лет, вероятно, пощадят… Но земли и бизнесы, безусловно, конфискуют — все или почти все. Каким бы малыш Эсоргам ни был умницей, даже с помощью своей рассудительной матери он едва ли сможет вернуть позиции Шаметов за одно или даже два поколения!
Какой долгий и унизительный спад им предстоит!
Эсоакин еле сдержал стон. Нельзя доставлять удовольствие врагу. Нужно попытаться хоть в чем-то нарушить его планы, в любой мелочи! Например…
Взгляд сам собой упал на черно-золотую косу, который Весёлов держал в руке. Несомненно, посох мага, созданный на основе холодного оружия! Лезвие выглядит острым.
Если успеть броситься… Но кровать велика, убийца стоит на другом ее конце и подходить ближе явно не намеревается.
И тут Эсоакину пришла помощь, откуда он и не думал ее ждать.
С легким мяуканьем из-под кровати вылез и вспрыгнул на край Пушок!
Ах он серый засранец!
— А, вот где он прятался… — пробормотал Весёлов. — Что ж, будем надеяться, яд на него не подействует. Я как-то не уточнял о ветеринарном применении.
— Ну вы и живодер, молодой человек, — ворчливо проговорил Эсоакин, лихорадочно просчитывая про себя следующие движения. Спасибо тебе, Творец, за малые милости, из которых вырастают большие! — Даже невинную тварь не пожалели!.. Дайте хоть поглажу его напоследок!
— Вперед, — чуть улыбнулся убийца. — Даже у нас на эшафоте разрешают последнее желание. Если, конечно, сумеете. Яд уже должен был начать действовать.
— До сих пор вешаете своих убийц, как дикари… — пробормотал Эсоакин, просто чтобы что-то сказать.
Он свесил ноги с кровати, нашарил тапочки.
— А разве не ваш великий философ сказал, что осмысленное следование традиции как раз признак великой культуры? — уточнил убийца.
Эх, если бы у Эсоакина было чуть больше времени и он чуть лучше подготовился бы, непременно попробовал бы использовать против Весёлова его смешанный со снобизмом нарциссизм. Но увы.
Встав на ноги, он тотчас почувствовал, что насчет яда — вовсе не блеф. Ноги и в самом деле подкашивались, голова кружилась. Стиснув зубы, он все же сделал несколько шагов до изножия кровати, протянул руку к Пушку, что с интересом наблюдал за ним безразличными желтыми глазами. Вот же тварь неблагодарная! Хоть бы в самом деле его тоже отравило!
Главное, что теперь Эсоакин оказался всего в шаге от убийцы. Черное лезвие в белом свете свернутого пространства казалось особенно острым. Стиснув зубы, Эсоакин рванулся — в последний раз, напрягая все силы. И упал на косу животом!
Он рассчитывал если не погибнуть сразу, то хотя бы нанести себе травмы, достаточно серьезные, чтобы план Весёлова с якобы естественной гибелью не сработал. Однако вместо резкой боли и фонтана крови получил ощущение тупого удара, когда кулем свалился на пол с лезвия косы. Которое оказалось не просто тупым — чуть ли не закругленным, как валик кресла!
Что за⁈..
— Вы кое-что не учли, — весело произнес убийца, башней нависая над Эсоакином. — Это же стандартный предмет-компаньон ребенка-волшебника. Он не убивает и даже не ранит, если его владелец не хочет.
— Ребенка-волшебника⁈ — пробормотал Эсоакин, лежа на полу. — Но… Как⁈
— Хотите сказать, вы не знали, что Аркадий Весёлов и Смеющийся Жнец — одно и то же лицо?.. Ну-ка, давайте я вам помогу.
С этими словами он одной рукой — в другой по-прежнему держа косу — буквально вздернул Эсоакина с пола, после чего легко, как куклу, усадил его на кровать.
— Обратно под одеяло вы, конечно, не полезете… Ладно, так тоже ничего.
— Была такая версия, — пробормотал Эсоакин, думая о предыдущей реплики убийцы — насчет Жнеца, — но я счел ее маловероятной! Хотите сказать, это были вы? С самого начала? Вы нарушили мои планы⁈
— Вы убили мою мать, — легко и спокойно произнес убийца.
— Я? Молодой человек, побойтесь Творца, в жизни никого не убивал. Она была сопутствующими издержками. Я даже имени ее не помню.
Разумеется, ложь, но Эсоакин все еще не окончательно утратил надежду хоть как-то вывести этого ублюдка из равновесия.
— Я и не думал иначе, — к его удивлению, убийца просто спокойно кивнул. — Поэтому уже очень давно не хочу прикончить вас ради мести. А просто ради того, чтобы очистить воздух. Как видите, даже мой предмет-компаньон не нанес вам вреда.
— Почему вы… Как вы…
— Долгая история. Вряд ли у вас сейчас есть на нее время. Впрочем, раз вы подсылали ко мне агентов с иммуномодуляторами, то знали ведь, что сердца у меня не было,