— Предупрежу, — пообещал директор. — Строго-настрого.
— Не подведи меня, Семен Михайлович, — сказал на прощание начальник управления. — А не то, как в белорусской сказке: будет мне, будет и тебе.
Вернувшись в ресторан, Семен Михайлович собрал коллектив и огорошил его новостью.
— Сами понимаете, товарищи, — закончил свой проникновенный спич. — Обмишулимся — последуют оргвыводы, вплоть до увольнения с работы. Всем понятно?
Люди закивали: терять место в ресторане не хотелось никому. Хлебная работа! Официанты получают чаевые, повара несут домой бесплатные продукты, сэкономленные на клиентах, а у буфетчиков полно халявного спиртного. Короче, всем тепло и сытно.
— И смотри мне, Коля! — директор показал кулак руководителю ансамбля. — Мне за вас сегодня выволочку сделали. Это с каких пор вы стали брать за песню по двадцатке?
— Так дают, — пожал плечами длинноволосый музыкант.
— Могут дать не двадцатку, а три года, — информировал его директор. — И петь будешь в тюремной самодеятельности. Распустились, понимаешь ли! Волоса свои поотрастили, певуны патлатые. Чтобы постриглись аккуратно!
— Ну, Семен Михайлович, — заныл руководитель музыкантов. — Мы же творческие люди, нам положено.
— Где и кем? — окрысился директор. — Управлением культуры исполкома? Нечего смотреть на Запад, мы живем в советской Белоруссии. Так что убирайте свои патлы! Я же не командую постричься налысо. Есть красивые прически. Пусть будет длиннее, чем обычно, но, чтобы аккуратно, а то ходите как хиппи. И песни чтоб были идеологически выдержанные. Не дай бог услышу «Поспели вишни в саду у дяди Вани» или какую буржуазную иностранщину! Это будет последний ваш концерт. Уяснил?
— Да, — вздохнул руководитель музыкантов…
Может, кто из персонала ресторана думал поживиться на роскошной свадьбе, но надежду эту резко обломали. С самого утра в субботу в ресторан явились два сотрудника из КГБ и, потребовав себе белые халаты, стали наблюдать за приготовлением блюд для свадьбы. Это было необычным, и Семен Михайлович встревожился.
— Зря не доверяете моим работникам, товарищи, — упрекнул суровых офицеров. — Даже грамма из продуктов не возьмем! Все, что получили, выставим на стол.
— Если вдруг чего-то не доложите, это полбеды, — сообщил один из офицеров. — Главное, чтоб не добавили, понятно?
— Да, товарищ старший лейтенант, — поспешил директор, вмиг сообразив. — Лично прослежу.
Словами комитетчики не ограничились, потребовав от поваров дегустировать приготовленные блюда. Хотя директор был уверен, что никто из персонала не вздумает травить гостей на свадьбе (зачем им это?), но и сам к контролю подключился. Видя это, повара и официанты старались не на шутку, и к шестнадцати часам столы накрыли. Семен Михайлович проверил расстановку блюд, приборов и напитков на накрахмаленных скатертях и, найдя все это безупречным, отправился к входу в ресторан. Там уже толпились гости, принаряженные и веселые. Сбившись в кучки, весело болтали. Молодежь — отдельно, кто постарше — наособицу.
Но вот к ресторану подкатил кортеж из «волг». К радиатору передней привязали куклу, сам автомобиль разукрасили воздушными шариками и лентами. Распахнулись дверцы, и наружу выбрались молодожены. Невеста в белоснежном платье с кружевами, в шляпке, отороченной вуалью. Жених — в костюме и рубашке с галстуком. Ничем не примечательная пара, решил Семен Михайлович, разве что невеста очень хороша.
Гости, ожидавшие приезда молодых, расступились, открывая им проход. Жених взял за руку невесту, и они направились к входу в ресторан. Следом потянулись свидетели — парень с девушкой, оба с лентами через плечо. Им навстречу выступили трое: женщина с мужчиной в возрасте за сорок и еще одна гражданка, явно деревенская по виду. Она первая приблизилась к молодоженам и перекрестила их иконой Божьей Матери, дав ее поцеловать. Следующая пара поднесла хлеб и соль. Отломив кусочек каравая, жених обмакнул его в солонку, откусил немного сам и дал невесте. На этом ритуал закончился, и Семен Михайлович поспешил обратно в зал, чтобы дать отмашку музыкантам. Те не подвели: как только молодая пара показалась из дверей, заиграли марш Мендельсона, а директор подошел к молодоженам.
— Рад приветствовать вас в нашем ресторане, дорогие гости, — сказал им, улыбаясь. — Попрошу вас следовать за мной.
Столы в зале составили в форме буквы «П», к ее перекладине Семен Михайлович и подвел молодоженов. Усадил сначала их, затем свидетелей, а возле них по сторонам — родителей пары, тех самых женщин и мужчину, которые встречали молодых у входа. Рядом с деревенской теткой пристроился мужчина лет шестидесяти, представительный и строгий. Директор знал его — тот руководил сотрудниками КГБ, которые не только проверяли кухню, но сейчас, распределившись в зале ресторана, изображали из себя официантов, на деле охраняли или молодых, или кого-то из гостей. Их старший лично инструктировал сотрудников и распределял по точкам наблюдения, директор это краем уха услыхал.
Тем временем официанты рассаживали остальных гостей. Те, осмотрев накрытые столы, восклицали удивленно: «Да тут — икра! И рыбка красная. Гляди-ка — полендвичка!» Семен Михайлович довольно усмехнулся — запомнят гости эту свадьбу. Его никто не упрекнет, что на столах чего-то не хватало.
Наконец, расселись. К микрофону перед ансамблем вышел массовик-затейник, который должен был руководить застольем. Его прислали от управления культуры исполкома — как видимо там тоже побывали комитетчики. Но начал свое выступление массовик довольно странно.
— Товарищи! — сказал слегка смущенно. — Прежде чем мы приступим к торжеству, предоставлю слово гостю из Москвы, товарищу Самойлову, генерал-майору.
Тот самый представительный руководитель сотрудников КГБ поднялся и вышел к микрофону. Следом устремился один из комитетчиков с какими-то коробками в руках.
— Уважаемые молодожены, родители и гости этой свадьбы, — сказал Самойлов. — Правительство Советского Союза доверило мне ответственное и важное поручение. Карина Айковна и Константин Васильевич, прошу вас подойти.
Молодожены подчинились. По их лицам было видно, что они удивлены.
— Указом Президиума Верховного Совета СССР, — продолжил генерал-майор, взял у помощника красивый лист бумаги и стал его читать: — За выдающиеся заслуги по разработке препарата для лечения онкологических заболеваний наградить Чернуху Константина Васильевича орденом Ленина.
Отдав помощнику бумагу, Самойлов взял у него бордовую коробочку, достал оттуда орден и прикрепил его к пиджаку молодожена. Ансамбль не подвел и грянул туш.
— Тем же указом, — объявил Самойлов после того, как стихла музыка, — награждена Клинцевич, теперь уже Чернуха Карина Айковна, — он улыбнулся. — Ей причитается орден «Знак Почета».
Помощник