— А ты как вообще? — шмыгнула я носом, жалея соседку. Мы не то, чтоб подругами были, но приятельствовали. И теперь мне прямо не по себе было от случившегося. Как она так умудрилась-то?
— Да жить буду, — расстроенно сказала Ирка, — и не болит уже, меня тут накачали всем на свете…
— Приехать к тебе?
— А смысл? Я пока все время сплю. Вот, пришла в себя, маме позвонила. И тебе. Больше у меня особо нет никого… Мар, я, скорее всего, академ буду брать… Говорят, такую травму надо лечить долго, чтоб потом не отразилось… Поеду домой, скорее всего…
— Поняла, — сказала я, — вещи соберу, в деканате предупрежу, потом скажу тебе, что надо для оформления академа.
— Спасибо, Мар, — пробормотала Ирка, — все, я отрубаюсь…
Она реально отрубилась, а я осталась стоять в коридоре, в легком ступоре. На пару минут даже грандиозные перемены в моей личной жизни отошли на второй план, потому что сразу все перемешалось в голове: и Ирку жаль, такая фигня с ней случилась! И надо в поэтапно спланировать, что дальше делать, как ей помочь. У нее мама одна. Наверно, надо собрать денег… И в деканат надо, насчет академа для нее. А еще надо срочно искать соседку в комнату. Потому что, если профилоню, подсунут не пойми кого. И шустро это сделают! Места в общаге — дело такое, дефицитное!
В общем, обратно на лекцию я заползла только в перерыве между занятиями, успев сгонять в деканат, выслать Ирке информацию про академ и договориться насчет объявления во всех официальных чатах универа о сборе средств в помощь.
Шлепнулась на стул рядом с Васькой, по-прежнему грустной и загруженной. И чего это она? У нее, вроде, тоже интересный вечерок намечался. Вчера вон, как ее Камень целовал! Он, конечно, страшный на редкость, и даже не внешне, внешне он — огонь, но вот по поведению, по слухам жутким, которые про него ходят…
Он же бандит какой-то, и убивал, говорили… Ужас.
Короче, жуткий парень, и даже странно, что мой Тигрик с ним дружит… Они такие разные.
Но на Ваську вчера этот Камень смотрел так, словно она, ну, не знаю, богиня прямо. Мне даже было бы завидно, если б я могла вообще испытывать хоть какие-то эмоции, помимо щенячьего восторга и сладкого, спазмирующего возбуждения, предвкушения того, что будет.
И оно не обмануло, это предвкушение!
Даже еще круче все оказалось!
И пусть сегодня сидеть было неудобно и больновато, и все время ощущалось, будто внутри чего-то не хватает… Большого такого… Горячего… Ар-р-р…
Все равно было нереально хорошо! И тогда, и сейчас! Еще бы Ирка в порядке была, коза такая…
Я подумала, что Камень все-таки своего добился вчера, утащил Ваську к себе… Ох, я понадеялась, что он не был с ней жестким!
Все же, там разница в габаритах еще похлеще, чем у меня с Тигриком!
Хмурость Васьки намекала, что все не так гладко прошло, и я начала ее расспрашивать.
И узнала, что плохое настроение однокурсницы имело совсем другую причину: она полаялась с предками и свалила из дома с вещами. И теперь ей негде жить.
И, блин! Пазл сошелся!
Я прикинула, что нужно сделать, чтоб заполучить Ваську к себе в соседки, и развила бешеную деятельность.
Ну не суждено мне было сегодня вдоволь половить афтешоки кайфовой ночи с Тигриком, что поделать?
Надо было ловить момент!
И Ваське помочь в ее сепарации от предков, жутко занудных, кстати и, на мой взгляд, очень ограниченных, и дочь свою державших в ежовых рукавицах.
И закрыть вопрос с возможным неприятным соседством. Васька — чистюля, это видно было. А еще — на редкость приятная и правильная девчонка. С ней должно быть комфортно жить на одной территории.
Так что пары были временно посланы к черту, и мы с Васькой ломанулись к Сашке Колеснику, с чьей группой она вчера выступала. Если кто и мог помочь с местом в общаге, так только племянник ректора.
И Сашка не подвел!
Остаток учебного дня мы занимались вообще не учебой.
Собирали вещи Ирки, встречали ее маму на вокзале, ездили в больницу, потом, отдав вещи, прибирались в комнате под нескончаемые звонки предков Васьки.
Она периодически брала трубку, выслушивала проклятия, отключалась со слезами на глазах.
Оказалось, ее мать вообще с ума сошла. Кто-то ей насвистел, что Васька встречается с Камнем, и та решила, что дочери не место в универе. Дура прямо какая-то, хоть нельзя так о старших!
Васька на бюджет поступила! В самый крутой универ в нашем крае!
И училась лучше всех!
Да тут радоваться надо, что дочь такая умница! Но там, судя по скупым обмолвкам Васьки, все было дико печально.
Я слушала и радовалась даже малодушно, что моим на меня всегда было плевать с высокой колокольни. Съехала, освободила жилплощадь, ну и умничка.
Иногда равнодушие предков — реально благо.
Занятая свалившимися на меня насущными проблемами, я пропустила звонок от Тигрика.
А потом, когда увидела, вспомнила, что он сегодня обещал сделать…
И ой!
— Ты где? — низко прорычал в трубку Тигр, когда я, наконец, решилась ему перезвонить, — я возле универа стою уже час.
— Ой… Тигрик… А я в общаге… — растерянно забулькала я, — у нас тут такое… Понимаешь, Ирка упала с лестницы, она в больнице… А Васька из дома ушла… А я вот в больницу… И деньги на помощь… И деканат…
— Ты в общаге? — уловил главное из моего блеяния Тигр.
— Да-а-а…
— Когда освободишься?
— Через полчасика, наверно…
— Я приеду. Никуда не уходи.
— Но… Тигрик…
— Ты меня слышала? — еще ниже и раздраженней зарычал Тигр, пробуждая во мне миллиард мурашек, почему-то скопом улетевших куда-то в район живота, — никуда не уходи. Я приеду за тобой. И накажу за то, что даже не позвонила.
О-ой…
9
— Тигрик, я тебе все сейчас объясню…
— В машину.
— Да, но я тебе сначала…
— В машину, говорю…
Ой… У него такой был голос… У-р-р-р… С легким акцентом, который прямо в сердце отдавался. Или не в сердце? Ниже? Определенно, ниже…
Но я в любом случае сначала хотела объяснить ситуацию. Да и столько новостей же!
Потому я, несмотря на явное раздражение во взгляде Тигрика, снова попыталась поделиться эмоциями.
И даже открыла для этой цели рот.
А затем взвизгнула от неожиданности, когда он просто меня подхватил под ягодицы, усадил себе