Наверное, я еще никогда в жизни не встречала настолько легких, приятных людей. И, в итоге, усадив Джиозу за стол, мы сами пошли на диванчики. Разговаривали там. Сходили за вином. Пили его, опять общались. На этот раз алкоголь давался намного проще, но, наверное, что-то внутри меня не выдержало и я им рассказала про Матео. Без особых подробностей, но, вырвав это из своего сознания, ощутила облегчение.
После этого пошло обсуждение всего мужского пола. Девушки тоже рассказали про тех, с кем встречались. В том числе и про Джиозу. Он все это слышал, но делал вид, что оглох и просто занимался очередной картиной. Хоть, наверное, и не был рад тому, что у него в мастерской внезапно организовался девичник.
А потом, мы, пьяные, пошли рассматривать его картины. Дошли и до той, на которой изображена я. Дита и Ванеса сразу меня узнали, а я, упершись, спорить начала. Говорила, что не похоже и все.
— Да ты голову подними. И вон туда посмотри. Да не горбься. Вот так, — указывая как встать, Дита, меня сфотографировала и показала снимок. — И в чем не похожа?
Готовая опять спорить, я в итоге не произнесла ни слова. С такого ракурса, уже без челки и с немного другими бровями, я уже увидела сходство с картиной.
Я что ли могу быть красивой?
И дело было не в том, что я зависела от чужого мнения, а в том, как я себя чувствовала. Хотелось быть сильной. Жестоко разбить пренебрежение во взгляде окружающих. И наконец-то почувствовать, что я ни от кого не завишу.
* * *
На следующий день Дита опять пришла в мастерскую. Джиозу сказал ей, что у меня сгорел не только дом, но и все мои вещи, из-за чего девушка принесла мне кое-что из своей одежды. Мы были примерно одного телосложения, но стиль у нее совершенно не такой, как у меня. Юбки, платья, блузки.
Переодеваясь и все примеряя, я почувствовала себя, как в прошлые времена, когда еще жила с отцом. Я тогда тоже носила более строгую одежду, несмотря на то, что являлась ребенком. Но мне нравилось. В первую очередь из-за того, что рядом со строгим папой, я так выглядела более внушительно.
Может, мне опять вернуться к такому стилю?
Главное, денег на него раздобыть. Пока что у меня имелась зарплата. Я все же стала натурщицей Джиозу.
И, получая ту помощь, на которую и не рассчитывала, ведь, по большей степени вообще перестала верить в людей, не понимала, как могла сейчас опустить руки.
Из-за этого у меня шло переосмысление всей своей жизни. Матео ублюдок и я его больше видеть не желала, но благодаря нему я начала себя ценить. Черта с два я теперь поведусь на такую чушь.
И то, что сгорел мой дом… Это ужасно. Я до сих пор не могла внять этой мысли, но раньше все мои деньги уходили на то, чтобы попытаться починить особняк. Теперь я могла снять квартиру, или заехать в общежитие. Так у меня получится откладывать деньги и больше тратить на себя. А особняк я позже обязательно отстрою.
Но пока что я жила в мастерской Джиозу. Убирала у него. Готовила. И мы тут каждый день собирались с Дитой и Ванесой. Джиозу от этого не был в восторге, но, чтобы не слушать наши женские разговоры, уходил на второй этаж и там рисовал.
А мы пили кофе, разговаривали, девчонки учили меня делать маски для лица и вообще уходу за собой. И, оказывается, это приятно. Красивая — это не то, как ты выглядишь, а то, как себя чувствуешь. Но, конечно, когда ты красиво одета и ухожена, ощущения куда лучше, чем когда ты с изуродованным лицом, пытаешься спрятаться от посторонних взглядов.
И именно сейчас я понимала, какой хочу быть.
* * *
Прошла неделя и мое лицо полностью зажило. Благодаря тому уходу, который мне показали Дита и Ванеса, кожа стала мягкой и у меня полностью прошли покраснения от ожогов. Или я просто начала нормально высыпаться, чего раньше уже несколько лет не могла сделать.
Пока что я не ходила в университет, но декану я все же позвонила и он сказал, что попытается войти в мое положение. Он имел ввиду мой сгоревший дом. Все равно уже оставалось несколько дней до каникул. А после них, конечно, меня по учебе будет ждать ад. Но ничего, я и к этому была готова.
А пока что я пыталась собраться с мыслями и правильно выстроить планы на жизнь.
О встрече с Гравано я помнила каждый день. Понимала, что ее ни в коем случае нельзя пропустить и, в назначенное время приехала к его офису. Молодая женщина отвела меня к нужному кабинету и, постучала в огромную деревянную дверь. Офис Гравано вообще вызывал мурашки. Но такому человеку он подходил. Гравано ведь теперь личный адвокат Коза Ностры.
Секретарь открыла дверь и я вошла в помещение. Кабинет был большим. С минимум мебели, но я особо не осматривалась. Увидела Гравано, сидящего на диване. В кресле напротив него сидел парень лет двадцати пяти. Он высокий, темноволосый. Одетый в брюки и рубашку. Атмосфера от него исходила тяжелая. Давящая.
— Доброе утро, сеньора Верди, — Гравано жестом указал, что я могу сесть на диван. — Вижу, вы выглядите превосходно.
— Спасибо, — пройдя по кабинету, я села на диван. Когда Гравано видел меня в последний раз, я прятала лицо из-за ожогов, поэтому меня не удивило то, что он взглядом скользнул по моему лицу. Он его видел впервые с тех пор, как я была ребенком.
— Оказывается, вы похожи на свою мать, — произнес он немного более задумчиво, костяшками мощной ладони, проводя по подбородку.
Про мою мать говорили, что она была первой красавицей Флоренции, но это впервые я слышала, что похожа на нее.
Но я думала не об этом, а о том, почему вообще пришла сюда. Гравано изначально заверил, что меня не ждет ничего плохого, но нервозность все же вспыхивала в теле.
— Сеньора Верди, я хочу вас познакомить с одним человеком. Это Анджело Джулиани. Его отец, Калвино Джулиано, был предан вашему отцу.
Я перевела взгляд на парня, только сейчас немного лучше рассматривая его. У Анджело грубые черты лица. Он обладал жесткой, именно мужской привлекательностью. Глаза черные и взгляд такой, словно состоял из