…А ещё лучше было бы внушать воспоминания о несуществующих событиях. Приехал в гости, выпил чаю, а дама помнит в деталях, каким восхитительным было соитие…
М-да.
Даже несмотря на то, что Доновану удалось зародить зерно сомнений в моей душе, к соитиям ни с кем другим я определённо сейчас способен не был.
Поэтому только чай.
Только высокие отношения, не оскорбляющие прекрасную даму низменными порывами плоти…
Тьфу!
Я собирался через силу, и пока вышел, прогретое сидение уже выстыло.
Возница тронул сани, и мы поехали по дороге к набережной. Я смотрел на красивые, нарядные здания, пытаясь проникнуться атмосферой, когда заметил знакомую фигуру, и сердце тревожно забилось.
Я стукнул по стенке, вынуждая возницу затормозить.
- Грейс? Ты куда? – крикнул я.
- О! Крис! – Она сразу расцвела с лица, увидев меня. – Меня господин Донован отправил разнести письма.
- А посыльные на что? – возмутился я, глядя на её худые сапожки.
- А посыльные не получают моих денег, ‑ рассмеялась Грейс. – Да не так это сложно. Мэтью сказал, что ты уехал с визитом. А мне скучно сидеть в одиночестве. Хотя бы прогуляюсь.
- А я не уехал, ‑ возразил я.
- Только собираешься?
- Слушай, давай я тебя подвезу, куда надо? А потом уже поеду по своим делам? – Возможность оттянуть нежеланную встречу сразу согрела душу.
- Да мне здесь немного… ‑ Она вынула из-за пазухи конверты, подписанные ровным почерком директора. – Всего лишь пять. Не стоит ради этого терять время…
- Может, я напротив, жажду его найти, - улыбнулся я.
Глава 19. Немного счастья промозглым днём
Я велел отдать вознице конверты, чтобы тот знал, куда ехать, и Грейс села в повозку, отряхивая снег с сапожек.
- Донован сильно ругался за газету? – сочувственно спросила она, когда сани тронулись.
- Скажем так: мы не сошлись во мнениях, о чём мне следует общаться с прессой, ‑ уклончиво ответил я.
- Ну да, он Розалинде точно не о твоей личной жизни рассказывал, ‑ легко улыбнулась Грейс.
- Он ей что-то рассказывал?
- Да, сразу после концерта, в фойе Оперы. Наверное, для него просто стало неожиданностью, что опубликовали не его интервью, а твоё. Возможно, он потому и расстроился? Иногда люди болезненно реагируют на то, что их планы рушатся. – Грейс коснулась моей руки. ‑ Извини, мне жаль, что у вас с ним возникла размолвка. Он почему-то считает, что я на тебя плохо влияю.
Она отвернулась к окну.
- А ты влияешь хорошо? – Судя по самочувствию, которое от встречи резко улучшилось, ответ был положительный.
Но мне было интересно, что ответит моя спутница.
- Не знаю. Лично для меня наша встреча стала неожиданной и заставила о многом задуматься. Правда. – Грейс посмотрела мне в глаза. – И не только о том, что я была несправедлива к тебе в детстве. Честно говоря, тогда рядом с тобой я чувствовала себя неуютно. На уровне ощущений. Почему в детстве ты не пользовался своими способностями?
Я печально хмыкнул.
- В детстве ментальный дар почти незаметен. Разве что отрицательные эмоции пробиваются: боль, гнев, обида. И люди воспринимают их как свои, адресованные маленькому менталисту. Как ты понимаешь, любви к ребёнку от этого не прибавляется. В полную силу дар проявляется только к подростковому возрасту, и то… неровно, скажем так.
- То есть отношение к тебе со стороны ребят… ‑ стало доходить до Грейс.
- Да, возможно, я сам провоцировал их своими… эманациями. Но я не знал! Я вообще не знал о своей магии. Мне никто о ней не говорил! Настоящий папаша приехал, помахал передо мной какими-то артефактами, сказал, что дар слабый, поэтому корона во мне не заинтересована. Я тогда даже не понял, о каком даре речь. Уже позже, когда я увлёкся музыкой, стал замечать, что мои песни влияют на слушателей сильнее, чем у других. И научился это использовать.
- А когда вы познакомились с Мэтью?
- Года через два-три после школы. Я тогда тоже перебрался в столицу и пытался выступать в ресторанах. Тогда у меня уже было несколько инструментоидов. Не таких совершенных, как сейчас, а небольших, которые можно было легко носить с собой. Вот тогда Донован меня приметил и предложить помощь. Стал знакомить с нужными людьми, водить с собою на вечеринки… Ну и так, шаг за шагом…
- То есть вы с ним знакомы уже сколько?.. Лет семь-восемь? – удивилась Грейс.
- Да. И он действительно очень многое для меня сделал. Ему просто на удивление удавалось решать самые сложные проблемы.
Сани встали.
- Приехали! – раздался голос возницы.
- О! Я сейчас, быстро! – пообещала Грейс, выскочила на улицу и поспешила с письмом по первому адресу.
Я смотрел ей вслед.
Разговоры о том, с чего всё началось, будили сложные эмоции. Я был благодарен Мэтту за поддержку. Мы много трудились, чтобы добиться успеха. Я работал, улыбался нужным людям, снова работал до седьмого пота… Но ведь сейчас мне уже не нужно пробиваться! Я уже наверху!
Я всем всё доказал.
Достиг всего, чего хотел.
Получил всё, о чём мечтал.
Могу я наконец просто пожить в своё удовольствие, спокойно занимаясь любимым делом?
Мэтью постоянно твердил, что я – публичная персона, и теперь обязан соответствовать. Неужели я теперь должен до конца жизни прогибаться на потеху публики? Не имея права на выбор, на отдых, на ошибки, на свою личную жизнь?.. Подстраиваясь под требования поклонников и их вкусы в страхе их разочаровать?
В общем-то, пока в моей жизни не было ничего по-настоящему ценного, это не слишком напрягало, потому что всё было одинаково безразлично и работало на общую цель.
Наверное, Донован всё же был прав по поводу Грейс: из-за неё всё изменилось.
И если в том, что она всего лишь играет мной, он тоже прав, это станет для меня болезненным ударом.
- Я уже всё! Я же не заставила себя долго ждать? – Она усаживалась в сани, поправляя худенькое платьишко.
Нужно срочно её одеть!
- Не дольше, чем это было необходимо, ‑ честно ответил я. –