— Зачем это вам? — прошептала я, стараясь не кривиться ни от боли, ни от омерзения. Честное слово, лучше бы меня держал упырь или этот вампир! — Погибнут многие ваши родственники! У вас и так почти все женщины заражены вампиром, и им понадобиться помощь даже после того, как его убьют!
— Разве же это плохо, что эти бессмысленные личинки начали хотя бы смотреть на мужчин, — по голосу я слышала, что Гримий ухмыляется, а его пальцы ещё сильнее сжали мои локти.
Перед моим лицом появилось несколько призраков и тотчас исчезли, но я сильно на них не рассчитывала — их всё равно не видел никто, кроме меня. Вместо того чтобы слушать бред сумасшедшего, который плёл что-то о том, как только одна замечательная женщина поняла, что так жить нельзя. Он был очень осторожен даже сейчас, когда полагал, что я проиграла и скоро стану добычей упыря, и не называл свою сообщницу.
Но я оказалась права. Именно она приказывала вампиру, именно эта «прекраснейшая из женщин» придумала отравить Бриена, именно по её приказу Грифон убил Витора. Правда, что ей сделал бедолага Витор — Гримий не сказал.
По её приказу Грифон отдал отравленные пирожки Ники, и она же отправила его столкнуть меня в яму. Я всерьёз задумалась, что это могла быть Клементина. А если это так, то мне уже ничего не поможет. Я перебирала в голове всех, кто сидел за столом на том обеде, когда Клементину едва не отравили, и думала, был ли там хоть кто-то, кого можно было описать как «прекраснейшая из женщин», и не находила. А что, если «отравление» Клементины было подставой? И она просто ждала, когда кто-нибудь заметит, что её блюдо отравлено — и так отводила от себя подозрение, как Гримий своей мнимой смертью?
Я не знала. Гримий продолжал шептать мне на ухо о том, как я всё испортила своим появлением и тем, что выкопала Бриена, а я искала глазами лопату. Лопата была слишком близко к роющему себе лежбище упырю, но я была уверена, что справлюсь.
— Мяу! — вдруг раздалось у меня над ухом, и я вспомнила про своего питомца.
— Взять его! — крикнула я котёнку и рванулась из рук Гримия. Правда, при этом я привлекла внимание ещё и упыря, но делать было нечего.
— А-а-а! — заорал Гримий, которому в лицо вцепился мой Клёма. Я рванулась к лопате.
— А-а-а! — эхом отражалось от стен склепа, но это был не крик Гримия, а стоящей у самого входа в склеп Клементины. И тут я просто терялась в догадках, кто мог на неё напасть. Гримий и упырь внизу, от вампира укушенная им раньше так кричать не будет!
— А-а-а-а! — на новой ноте заорал Гримий, тряся ногой, и я поняла, что вижу, как в его лодыжку вгрызается шустрое умертвие. Судя по симпатичным бусикам — женского пола.
— Спасибо, бабуль! — на бегу крикнула я. Ну вот и передавшая мне силу старушка нашлась! А я переживала!
Сейчас мне переживать было об этом некогда. Я огромными для своего росточка прыжками неслась к лопате, к которой тянул свои руки упырь. Но я успела первая.
Удар, второй — упырь растянулся на земле, но тотчас начал снова вставать. В этом и проблема! Одной лопаты теперь мало.
Я вбивала упыря в землю, одновременно взмахивая в сторону Гримия, если бы он решился броситься со спины. Но его крепко держали Клёма и бывшая Клёмина хозяйка, я тут могла не переживать.
В склеп едва не кубарем скатились Клементина, Барбара и вампир. Следом по ступенькам сбежали вниз Бриен, Остий, Даррен и какая-то из тётушек. То ли Власия, то ли Мирабель, поди их всех упомни!
В склепе становилось многолюдно. Душечки кривлялись, безмолвно кричали друг на друга и топали маленькими ножками. У меня даже в глазах зарябило от такого.
— Бриен, лёд! — крикнула я.
— Где вампир? — пытаясь перекричать всех, вопрошала Арриена.
— Сейчас я сниму купол! Нюхачей я уже вызвал! — крикнул Даррен. Я даже лопатой махать перестала.
— Не вздумай! — крикнула я ему. — Сначала разберись, кто вампира пустил в дом. Иначе попадёт тебе как хозяину. Живо отправят в казематы!
Болтать дальше было некогда, ведь Бриен запаниковал, и никак не мог создать лёд, а без него упырь вставал снова и снова. Его налитые кровью глаза — не иначе как я многовато раз била его по голове, оглядывали присутствующих. Он был зол и хотел напасть.
Взгляд его остановился на Бриене, и упырь двинулся к нему.
— Беса тебе в зад, — мой собственный тут же принялось жечь, но мне было плевать. — Не за тем я его откапывала, чтобы ты сожрал!
Я размахнулась как следует и снесла упырю голову. Нормального упыря это бы остановило наверняка, но этот теперь остановится только после льда от Бриена.
— А-а-а! — заорали в унисон все имеющиеся в склепе живые тётки, и Барбара от ужаса бросила в безголового упыря, нелепо шарящего руками вокруг, свою шкатулку.
Так и запишу позже, если выживу: убить упыря можно ещё открытием прямо на нём портала. Портал и впрямь открылся. Огромный и снова в университет. По крайней мере, выглянул из него наш некромант Юлий Звояр, а он каждые осенние каникулы проводил в рабочем кабинете.
— Профессор! — замахала я лопатой. — Помогите! Тут вампир и пол упыря!
Звояр недоумённо поджал губы и нахмурился. Душечка на его плече завертелся, разглядывая всю нашу разношёрстную компанию.
— Даррен! — через мою голову сурово крикнул Звояр. — Что творится? Почему с тобой Иссабелия?
Он снова посмотрел на меня, и его брови изумлённо полезли выше. Душечка же и вовсе начал рвать волосы на голове, причём так, что клочья летели во все стороны! Я даже рот открыла от изумления.
— Брачный браслет⁈ Даррен, ты же отправлялся на похороны брата!
— Я ещё живой, — буркнул Бриен и, за неимением упыря, щёлкнул ледяным кубом в Гримия.
Я с силой закусила губу и глянула на Даррена. Мы оба знали, что это значит. На этот раз Бриен действительно убил человека, и ладно бы просто убийцу! Убить убийцу в наше время не то чтобы почётно, но мурыжить нюхачи будут недолго, если, конечно, Бриен не