Вот и теперь перед вами текст современных «никки» — моего электронного дневника переживаний и наблюдений, испытаний на прочность и стойкость, выпавших на долю населения российского приграничья в Белгородской области с начала СВО, включая рвущее душу лето 2023 года.
Пушки у краеведческого музея Шебекино
А конкретно — это записки о нас, жителях города Шебекино, где сегодня на дорогах ревут танки, гремят взрывы и тяжёлой поступью идёт такая особая война. Она ревёт и колышется, как океан. У неё есть приливы и отливы. Только они кровавы и неравномерны, несут не йодистое дыхание безбрежных водных просторов, а пороховой смрад дымных взрывов. Это не проявление жизни планеты, а попытка смерти воцариться на планетарном престоле.
Смерть бывает разная — отца, матери, не приведи Бог, ребёнка. Но может быть и смерть предприятия, завода, промышленности. Смерть целого города.
Вот именно в эту цель и бил враг. Ему было нужно превратить мой город Шебекино в призрак. Но навстречу ему встала вся Россия. Так бывало не раз. Так вышло и теперь.
Февраль 2022 года
Бах-бах-бабах!!!
Сердце оборвалось.
Мы вскочили, спросонья не понимая, что происходит. Уши лопались от гула и мощных всплесков звука.
Как по команде мы ринулись к тёмному окну.
— Что это? Война, что ли?
— Да… война.
Огненный вал гремел всё утро.
В Таволжанке на фоне предутреннего зимнего неба светили отблески пламени — из Мурома била артиллерия. Так в 5:30 утра 24 февраля 2022 года на наших глазах перевернулась ещё одна страница Истории.
Россия восстала.
И пусть у людей дрожали руки, а внутренности перекручивались узлом от волнения, но у всех было общее — душевный подъём!
— Началось… Наконец-то!
Наклонившись к земле, принюхиваясь, как гончие, идущие по следу, низко-низко, парами ползли «вертушки», выше — рвали небо «грачи». В воздухе висел непрекращающийся гул, рёв моторов военной техники, неудержимо стремящейся на запад.
— Как думаешь, СВО — это надолго?
— Может, пару месяцев? Посмотрим…
А февраль катит, рычит и ведёт нас военными новостями туда, в глубь той, родной нам земли, которая вдруг отказалась от старинного родства, а сыны её восемь лет убивали своих братьев только за то, что те хотели думать, жить и говорить по-русски.
Испытали ли мы, жители приграничья, шок от начала спецоперации? Да, и в полной мере. Но точно такое же неверие собственным глазам было в конце 1990-х годов, когда мы поехали в командировку в Киев и нас остановил первый в нашей общей, союзной и братской жизни пограничный шлагбаум.
— Зачем? Мы же одна земля, один народ!
— Нет. Вы ошибаетесь.
То было на иной планете, в ином мире.
А в этом — границы, таможенники, досмотры, враждебные острые взгляды… Рознь, перераставшая во вражду.
Тот сильнейший шок от ясного осознания новой непоправимой, невозможной и уродливой действительности, хлынувшей в Киев с Запада, остался с нами на всю жизнь. И вот теперь воздаяние бывшей УССР за отказ от корней и общей Родины — специальная военная операция, СВО.
Военные действия ни на минуту не давали забыть о себе залпами, полётами вертолётов с белгородских площадок, рёвом военных самолётов, сводками МО РФ и… слухами.
Как ни скрывай, но молва приливами доносит то, что недосказано.
Вот перепуганная знакомая рассказывает о тяжёлом ранении своего племянника, участника десанта в аэропорту «Гостомель» (он же Антонов) под Киевом. По её словам, выброска нашего десанта вначале прошла плохо. Верить ей? Или нет?
Официально много говорят о потрясающем героизме наших десантников, совсем не говорят о потерях.
Слухи, слухи везде.
В белгородские или шебекинские интернет-группы хоть не заходи — в «комментах» сплошные провокаторы «с той» стороны, работают «на панику». Этих можно игнорировать, но как не среагировать на сообщения наших военкоров с фронта о несколько «странном» проведении спецоперации?
Страшно, обрываешь свои мысли…
Белгород и Шебекино полны военной техники, идущей на запад. Но теперь есть и встречное движение: то потрепанный фургон со следами пуль в тенте, с разбитым или отсутствующим лобовым стеклом, то «подраненный» танк или БМП на платформе военного тягача, то повидавшая виды спецтехника. Зато темпы продвижения наших войск завораживают и вселяют уверенность, что СВО всё же завершится за пару месяцев. На работе, на улицах, при встречах — разговоры «об этом».
Тревожные и ждущие глаза.
Область кипит рабочей энергией, а земля гудит от автоколонн.
…Зима и не думает заканчиваться. Кажется, что весны не будет: снег, наст, морозное серое небо. Для наших ребят это хорошо, военкоры пишут — чем дольше не будет листвы, «зелёнки», тем проще вести военные действия. Господи, храни наших ребят, а весна… да пусть совсем не приходит!
Весна 2022 года
Весна запоздала на месяц, но всё же явилась, начала свою генеральную уборку после долгой зимы, включила на полную мощь солнышко, просушила природу после распутицы.
И загудел, задул шквальный ветер!
Ветер событий!
Каждым утром мы спешим узнать из сводок МО РФ, что произошло, пока мы спали.
Как дела на фронте? Горячий обмен новостями, перезвон с друзьями и знакомыми.
Весна засучила рукава и стала наполнять небо водой. Тучи, налитые гневом, грозящие и страшные, набежали отовсюду, со всех сторон. Мы чаёвничали на кухне, вдруг длительный и страшный разрыв прямо над нашей крышей заставил нас пролить чай.
— Прямо тут сбили? Над нами?
— Это гром! Гром, понимаешь? Первая в этом году гроза!
Мы и забыли уже, что на свете есть что-то кроме работы ПВО и артиллерии. А эта работа становится напряжённее с каждым днём.
Но есть и промахи.
Первого апреля два украинских вертолёта Ми-24 на предельно малых высотах прокрались через Белгород и нанесли удар по нефтебазе.
Попали по цистернам, начался крупный пожар. Пламя, облака дыма, безмерное удивление в Сети: как такое возможно?
Как допустили?
Ведь вертолёты летели ночью, могли произвести залп и по спящим белгородским высоткам.
Ми-24 стали обычным явлением для любого жителя Шебекино и Белгорода. Стоят на вооружении нашей армии и летают парами ежедневно: туда и обратно. После залёта вражеских винтокрылых машин мы стали чаще спрашивать себя — вон летит всего один вертолёт, низко летит… Куда бы позвонить, сообщить, что он пролетел сейчас над нами, может, это не наш