Ввод советских войск в Афганистан в 1979 г. был первой советской акцией за рубежом подобного рода после Второй мировой войны[22]. Однако апрельская революция в этой стране была совершена исключительно при опоре на собственные силы, без какой бы то ни было поддержки СССР. Тем не менее, здесь, как и в других аналогичных ситуациях, на политические события в значительной степени оказывали влияние ведомства и агентства сверхдержав, а также отдельные политические лидеры. После того как в марте 1979 г. капитан афганской армии из Герата Исмаил Хан начал джихад против коммунистического режима в Кабуле, председатель КГБ СССР Ю.В. Андропов на заседании Политбюро 17 марта сказал, что, хотя СССР могут объявить агрессором, «нам нельзя потерять Афганистан». При этом уже 18 марта министр обороны Д.Ф. Устинов отметил, что афганское руководство «недостаточно оценивает роль исламских фундаменталистов». В США опасались, что советская разведка попытается использовать против США непростую обстановку, сложившуюся на Ближнем и Среднем Востоке после иранской революции. В марте 1979 г. ЦРУ впервые предложило Картеру развернуть тайную помощь антикоммунистически настроенным моджахедам-афганцам. Советская пропаганда начала обвинять США, Пакистан и Египет в поддержке афганских повстанцев. Американские аналитики предполагали, что падение режима Тараки может вызвать вторжение со стороны СССР, в этом случае Пакистан, Иран и Китай станут активно помогать повстанцам, а пакистанский лидер Зия-уль-Хак попросит США вмешаться, чтобы предотвратить переход советских войск на пакистанскую территорию. Это был сценарий начала третьей мировой войны. Советская и американская разведки развернули активную деятельность в регионе. ЦРУ стало выяснять у своих партнеров в Пакистане и Саудовской Аравии, что можно сделать в Афганистане для ликвидации левого режима. Картер выделил средства на оказание помощи повстанцам и тайные операции ЦРУ. Драматические события в Афганистане вынуждали СССР принять серьезное решение. Приход к власти Амина был расценен в Москве как угроза (Амин, живя в США, был связан с фондом «Азия», имевшим особые контакты с ЦРУ). Опасались и того, что он был американским агентом, и его связей с Пакистаном и Китаем, и возможных договоренностей с моджахедами. Парадоксально, но американцы также крайне негативно относились к Амину, считая, в частности, что он повинен в похищении и убийстве посла США в Афганистане. Тем не менее, именно в этих условиях было принято решение о вводе советских войск.
Осуществленная в декабре 1979 г. советскими спецслужбами ликвидация Амина и замена его на Бабрака Кармаля была исключительным для СССР примером операции по «смене режима». Она была расценена на Западе как грубое вмешательство во внутренние дела суверенного государства и помогла США мобилизовать мировое общественное мнение против СССР. Правда, жестокие репрессии против населения, предпринятые правительством Амина в 1978–1979 гг., в не меньшей мере способствовали дискредитации революционного Афганистана, чем массовая бойня, устроенная в Камбодже «красными кхмерами» в 1970-е годы, подрыву доверия к их режиму.
Зия-уль-Хак, автор «исламизации сверху», при мощной поддержке США, Саудовской Аравии и других аравийских монархий решил сделать джихад в Афганистане своей стратегией. Огромную роль в индоктринации моджахедов играли создаваемые на аравийские деньги медресе[23]. Шеф саудовской разведки, служившей главной опорой США в борьбе с коммунизмом в регионе, блестяще образованный сын убитого в 1975 г. короля Фейсала — Турки аль-Фейсал, стал архитектором и главным спонсором джихада[24], а лидер Иттихад-е ислами (Исламского союза), ваххабит Абдуррасул Сайяфего главным клиентом среди моджахедов. Постепенно в их ряды стали вливаться арабские добровольцы и наемники. Ошибки, допущенные режимом в Кабуле, способствовали росту популярности джихада среди афганцев не меньше, чем щедрое финансирование со стороны Саудовской Аравии и американское вооружение. Стала заметной организационная и идейная роль Бен Ладена — ученика духовного отца ХАМАСа, джихадиста, иорданского палестинца Абдуллы Аззама (он погиб во взорванном автомобиле в ноябре 1989 г.), который, как считается, в 1985 г. основал Исламский фронт спасения для поддержки моджахедов[25]. Аззам воспевал насилие и отвергал любую иную интерпретацию джихада кроме как вооруженной борьбы с неверными и отступниками. Своим радикализмом он превзошел и аль-Маудуди, который исходил из принципа постепенности, и основателя движения «Братья-мусульмане» Хасана аль-Банну, выступавшего за социальные реформы, и даже Сейида Кутба. Бен Ладену, тогда регулярно общавшемуся с саудовскими принцами, удалось привлечь в ряды моджахедов выходцев из многих государств исламского мира. По оценке американской разведки, уже к 1984 г. (из-за действий джихадистов) советские войска потеряли 350–400 самолетов и 2750 танков и бронетранспортеров. Особенно эффективным оружием явились американские «Стингеры», которыми моджахеды сбивали советские вертолеты. Шеф ЦРУ У. Кэйси был одним из самых горячих сторонников джихада, который всего через несколько лет повернется против самих США. В СССР на заседании Политбюро 13 ноября 1986 г. начальник Генерального штаба маршал С.Ф. Ахромеев сообщил М.С. Горбачеву, что, хотя для прикрытия афганско-пакистанской границы было размещено 50 тыс. советских военнослужащих, этого числа было недостаточно, чтобы остановить поставки оружия из США через Пакистан.
Подъем политического ислама в этот период охватил и целый ряд других государств. В Алжире с 1979 вплоть до 1988 г. исламисты были пока еще разрознены и слабы, но постепенно завоевывали поддержку. Среди них выделялась радикальная группа Мустафы Буйали. В Ираке с конца 1970-х годов развернулось сложное противоборство националистических, марксистских и исламистских сил, военных и гражданских элит, происходившее на фоне межэтнического, межобщинного (суннитско-шиитского) и межкланового соперничества и борьбы между региональными державами. Иранскую революцию светский баасистский режим Ирака воспринял как событие, угрожающее усилением шиитской активности в регионе. Став президентом Ирака в 1979 г., Саддам Хусейн[26], слабость стартовых позиций которого предопределялась его происхождением (из семьи безземельного крестьянина) и отсутствием военного прошлого, начал строить новую систему управления страной, основанную на разветвленном бюрократическом аппарате, в котором особо важную роль играли спецслужбы, при опоре на узкий круг зависимых от Хусейна и выдвинутых им соратников. Создаваемый им культ личности использовался как для консолидации страны, так и для укрепления режима. Демократическая партия Курдистана во главе с молодым Масудом Барзани начала искать поддержку в Иране, а ее соперник — Патриотический союз Курдистана во главе с Джалалем Талабани, наоборот, стал сближаться с