Меня настойчиво пытались выпроводить. Мне кажется, она даже собиралась экстренно вывезти и спрятать моего ребёнка. Пришлось успокаивать её и обещать, что я не собираюсь ничего делать, включая попытку забрать его себе против её воли. За короткий разговор я оказался сиротой, и тут же, словно по волшебству, у меня появился сын.
Не знаю, что теперь делать! У меня был вариант уйти из этого мира в тот другой и продолжить свои дела… Там я был нужен, а здесь, кажется, справятся и без меня. Евгений, вероятно, скоро покинет эти места и отправится дальше бродить по тому или этому миру. Нужно поговорить с ним на эту тему и обсудить как мои, так и его дальнейшие планы.
Всю ночь не мог уснуть, думая об этом! Встал весь разбитый только ближе к полудню. Похмелье ещё убивает желание жить, но вот новая цель толкала на новые свершения. Обязательно нужно обеспечить моему сыну безопасность и стабильность!
Когда я пришёл в центр народного единства, то увидел, что София выглядит разбитой и осунувшейся. За один день она словно немало годков прибавила. Мне стало интересно, что произошло. Подходить не стал, а то она ругает своих младших помощников и ненароком может поругаться со мной на пустом месте. Вместо этого решил поговорить с её основной помощницей. Хоть эта молодая девушка и выглядит потерянной, но она точно должна быть вменяемой.
— Добрый день, Татьяна. Я заметил, что сегодня София не в духе. Что-то случилось?
— Алексей! — Таня посмотрела на меня с надеждой в глазах и, сделав шаг, приблизилась на расстояние, которое было чуть больше допустимого. Вдобавок её голос звучал несколько нервно. — Евгений очень сильно изменился! Я помню его добрым и отзывчивым наставником, но вчера он показался мне уставшим от нас монстром в человеческом обличии. Вы же его близкий друг? Сходите, поговорите с ним и попробуйте уговорить помочь нам.
— Что-то случилось? Зачем вам его помощь? — Я старался говорить своим спокойным голосом, но внутри меня клокотала ярость. Вечно и всем от него только что-то нужно!
— Это секрет… Однако вам я могу рассказать, ибо от вас многое зависит! Не так давно боги решили поддержать наших врагов, и ожидается, что этот союз, по меньшей мере, станет для нас источником значительных трудностей. — Произнесла Татьяна с печалью в голосе.
— Вы нарушали покой Евгения? Я же просил вас не ходить к нему и решать все вопросы через меня. Как можно заключать с вами договорённости, если уже через неделю вы их нарушаете? — Я тяжело вздохнул и, смягчившись, добавил: — Ладно, я попробую обсудить с ним эту тему.
Ничего не слушая в ответ, я направился к бывшей жилой пристройке для сирот, где разместили Евгения. Благодаря влиянию Софии территория приюта неоднократно перестраивалась и расширялась. Наверно, именно из-за неё это место стало центром принятия решений. Хоть столица теперь и находится под полным контролем, но перебираться туда никто не желает. Это вполне логично. Слишком много людей обижены на нынешнюю власть, и обезопасить себя от мести, предательства и шпионов там будет крайне сложно или даже невозможно.
Через пару минут я подошёл к комнате, выделенной для Евгения, и аккуратно постучал в дверь. В ответ изнутри послышался спокойный, будто бы незаинтересованный в происходящем голос.
— Входи, Алексей, открыто. — Открыв дверь и переступив порог, меня встретила необычная картина. Евгений стоял перед ростовым зеркалом и неотрывно разглядывал своё отражение. — У тебя есть ко мне дело?
— С тобой всё в порядке? — Обычно он старается вести себя более-менее доброжелательно к окружающим и особенно к своим близким, но сейчас создаётся впечатление, будто Тот устал от всего.
— Да, со мной всё нормально. — С этими словами он повернул голову и ничего не выражающим лицом посмотрел на меня как на пустое место. В правом глазу Евгения горела золотая божественная дымка, похожая на ту, что я видел у богов в другом мире. — Говори, зачем пришёл! Не отвлекай меня от важных занятий.
— Женя, что с тобой происходит? Ты никогда не был таким! Где твои обычные панибратские шуточки? — Я постарался добавить в голос как можно больше дружелюбия, но эффекта это не возымело.
— Я многое переосмыслил и осознал. Человеческое тело несовершенно и не всегда позволяет мыслить рационально. Слишком многое зависит от химических процессов, и это большая проблема. — Евгений говорил всё это, смотря словно сквозь меня, без малейших эмоций в голосе. — Многие вещи мой мозг отрицал и отталкивал. Например, то, что во всём происходящем вокруг меня виноват никто иной, как я сам.
— Женя, всё нормально, в происходящем нет твоей вины… — Начал я, стараясь говорить мягко, но уверенно, чтобы успокоить друга. Однако меня перебили, и голос, который прозвучал в ответ, был холодным и отстранённым.
— Это в тебе говорит страх передо мной? — С этими словами бог в людском обличии поднял руку и притянул к себе одиноко стоящее кресло, которое плавно скользило по полу, пока не остановилось за его спиной. Евгений с неестественной грацией уселся в него, не разрывая со мной зрительный контакт.
— Во мне говорит желание помочь другу! — Выкрикнул я с явной обидой в голосе, обращаясь к своему единственному другу. — Ты знаешь, что я был назначен твоим соглядатаем? Меня отправили к тебе, чтобы я влился в твой близкий круг общения и собирал любую информацию!
— Догадывался, однако отгонял от себя такие мысли. Человек слишком социальное существо, и желание иметь близкие контакты заложено в его природе.
— Возможно! Но что в этом плохого?!
— А я и не говорил, что это плохо. То, что естественно, не безобразно.
— Ты хочешь отказаться от своей человечности?! Стать этим бездушным поработителем людской воли?! Ты сам всегда говорил, что боги — рабы своего голода и амбиций! Зачем становиться одним из них?!
— Это будет хороший вариант, который всех устроит.
— Кого всех?! Меня не устроит! Алису не устроит! Маат этим будет недовольна! Может быть, это устроит только твою божественную суть?! — Я подошёл к Евгению максимально близко и заглянул ему через глаза прямо в душу. — Посмотри на меня нормально!
— Я и так это делаю нормально.
— Убери эту проклятую золотую дымку! — После моего крика Женя на мгновение прикрыл глаза, а затем, открыв их, посмотрел на меня с печалью во взгляде.
— Лёха, я устал… Слишком много в моей жизни происходило ужасных вещей, и слишком много дерьма я повидал. Понимаешь, рано или поздно я