Огромные картины в золочёных рамах, часто развешанные по стенам, напоминали… О чём? Да, собственно, лишь о том, что покойный ныне хозяин интересующей меня библиотеки был Иным обеспеченным и не лишённым художественного вкуса. Отличные городские пейзажи в необычной технике исполнения. Холст. Масло, промозглая серость и дождь.
Везде на пейзажах шёл дождь.
– Библиотека у нас на втором этаже, налево от лестницы. Направо, там кабинет, но он уже опечатан, не потеряешься. Ляль, ты меня слышишь?
Голос Ивана звучал будто издалека. А я… я вдруг услышала книги.
Как будто звук шума предвечного леса. Они меня звали. Я не помнила и не понимала, каким образом поднялась по крутой винтовой лестнице, как толкнула скрипучую тёмную дверь, как сделала шаг им навстречу. Тысячи тихих приветственных голосов слились в общий хор.
Строгий тон справочников, речитатив поэтических сборников, мелодичный напев женских романов. Бархатное контральто толстых учебников и приятные теноры исторических книг.
Здравствуйте, мои дорогие. Я знаю, как вы скучали по жадным глазам человека-читателя. Как ваши страницы и толстые переплёты скучают без тепла человеческих пальцев, тоскуют по твёрдости наших ладоней. Вы готовы впустить в себя, открыть широко свои двери, подарить целый мир. Информация к размышлениям, остро приправленная пряным букетом фантазий…
Я шла вдоль дубовых стеллажей, сплошь заставленных книгами, книгами, книгами. От пола и до потолка. Для потомственной книжной ведьмы рай выглядит именно так.
Мой дар чем-то похож на головку жёсткого диска. Стоит коснуться книги, и она мне расскажет всю суть. Кратко конспектом. Открывая страницы, я услышу не просто сюжет, я увижу лицо её автора, прочту его мысли.
Кому в XXI веке могут понадобиться подобные магические способности? Всё давно оцифровано. Моих рук ждут лишь рукописные архивы да древние магические трактаты. Их голоса едва различимы. Чем книга древнее, тем она тише звучит. Рукописи шепчут.
– Ты в порядке? – тёплые пальцы коснулись моего плеча, и я вздрогнула, едва не подпрыгнув. – Впечатляет?
Ваня кивнул в сторону книг.
– Ужас какой… – я тяжко вздохнула. – Вань, я понятия не имею, что и как тут искать. У меня всего две недели. Это даже не иголка в стоге сена, это…
Прижав руки к груди, я развернулась к Ивану.
– Просто делай свою работу, сиятельная сьерра* Ангелина. Поверь, чаще всего самые элегантные и правильные решения именно так и приходят, – Кот легко мне улыбнулся. Так как будто бы речь вовсе и не шла о моих жизни и смерти. – Вода на столе, я оставил. Бутерброды в ланч-боксе, постарайся поесть не забыть. Вечером кто-то из нас за двоих тобой заедет.
– Ты или Фёдор? – книжная какофония в моём сознании окончательно затихала, оставив мучительную пустоту. И вполне объяснимое раздражение.
– А тебе как бы хотелось? – он тихо фыркнул, кивнув мне и разворачиваясь в сторону выхода из библиотеки.
– Мне всё равно!
Зачем я с ним так? Злюсь, очень злюсь. За то, что Котдемонстративно проигнорировал мои слова, прозвучавшие в автобусе. За то, что не объяснился и не захотел продолжать эту тему. Красив, силён, молод, талантлив. За то, что ему ничего не грозит, он полон жизненных планов, он – всеобщий любимец. А не станет меня, никто толком и не заметит.
Ваня всё понял, в этом я не сомневалась. Снова печально вздохнул и решительно двинулся к выходу.
– До вечера, Ляль. Иносвязи тут нет, но городской телефон на первом этаже работает. Аппарат висит на стене прямо у входа. Если что вдруг понадобится или случится, просто сними трубку и позови меня или Лиса. Кто будет ближе, тот живенько и прискачет.
– Артефакт? – не то чтобы я удивилась, просто нужно было хоть что-то ответить коту.
– Ага, – он усмехнулся. – Всё, не скучай, книжкам привет.
Прозвучало невесело. Я промолчала, он вышел. Внизу тихо скрипнула дверь.
Ну, здравствуй, моя самая главная страсть, моя обожаемая работа.
Протянув руку к широкому деревянному стеллажу, я уверенно вытащила толстый том в крепком кожаном переплёте. “Война и мир”.
Лев Николаевич, уважаемый, а вы что здесь забыли?
✤✤✤
Сьерр, сьерра (маг.) – от лат. senior, старший -общепринятая, между азеркинами (иными), уст.: отдельная уважительная форма обращения к бессмертным.
Все подробности можно найти в Глоссарии мира Семисветиков.
✤✤✤
Глава 18. Звуки поэзии
«Львиная гордость лисице не к лицу» (монгольская народная пословица)
Если когда-нибудь Лис вдруг напишет свои мемуары…
Если он доживёт до такого момента, когда сможет об этом писать, то сегодняшнему дню он в них посвятит в них целую главу. И разместит её под внушительным заголовком:
“И ничегошеньки не предвещало беды!”Так и было.
Утро этого дня начиналось обычно и вполне даже прилично. Особенно, если не вспоминать раздражающее присутствие Ляльки в квартире Кота. Увёл-таки ведьму, паршивец.
Домой Фёдор идти не спешил. Мало того, что там всё пропахло Лялькой, так она и ещё и успела навести порядок! Какая-то посторонняя женщина в его личной норе всё разом испортила, изменила, переметила своим терпким запахом.
Чем окончательно вывела Фёдора из себя.
В результате этих сокрушительных перемен Лис не смог даже просто лечь спать. Вернувшись под утро домой после относительно спокойного дежурства на продовольственных городских терминалах, он метался по изуродованной ведьмой квартире и дико бесился. Женский запах витал абсолютно везде, он назойливо лез Лису в ноздри, дразнил, возбуждал… и фантазию тоже!
Вид забытого Лялькой на бортике ванной шампуня окончательно выбил лисовина из равновесия. На негнущихся ногах он вышел на кухню, где в нос тут же ударил острый запах свежей Лялькой крови и ведьминского ритуала. Ошарашенный, возбуждённый, он замер в дверях, пытаясь с собой как-то справится. Пару вдохов, и Фёдора окончательно повело, как юнца, как мальчишку-подростка.
Схватив свою куртку, он выскочил на лестничную площадку. Лбом прислонился к прохладной стене и, минуту подумав, направился к переходу в соседний подъезд.
Там располагалось самое злачное место этого странного дома: коворкинг “5\2”. Фёдор частенько его посещал, высыпаясь на крохотном кожаном диванчике и делая вид, что неустанно работает. Жетон штатного ловчего Инквизиции исправно фиксировал наличие нечисти вокруг Фёдора. Уж в доме на Туманной тринадцать этого добра всегда было в избытке. Часики счётчиков тикали, лис делал вид, что служит во славу порядка и неустанно сидит в засаде. Его совесть спала вместе с ним. В конце концов, маленькая хитрость провинциального ловчего вряд ли могла разорить Инквизицию: чутки с шишигами в городах не водились, а крысарей местных толком никто не считал.
Но сегодня везение Фёдору окончательно