— Я понимаю вас, Николай Александрович, — великий князь кивнул, улыбнувшись. — Из огня в полымя, как говорится, не будет.
— Надеюсь, не нужно этого. Потому и «Аврору» пристроил охранять транспорты, они везут слишком ценный для нас груз. Контр-адмирал Эссен со своими крейсерами вполне справится с неприятельскими, причем в случае нужды «Аскольду» и «Богатырю» завсегда поможет «Баян», а Вирен несказанно будет обрадован любой возможности подраться.
Матусевич едва сдержал вздох — как начальник штаба Роберт Николаевич незаменим, но держать его насильно нет смысла — слишком часто стал поглядывать на шейный георгиевский крест. Великий князь на его должности куда перспективней в планах — будущего генерал-адмирала, а в этом никто не сомневался, нужно «протащить» по всем должностям. Да и с переходом на Дальний Восток он отлично справился, англичане не чинили препятствий во время перехода через Суэцкий канал, пропустив «Ослябю», который уже шел этим маршрутом в январе под флагом контр-адмирала Вирениуса, а на следующий день «Императора Александра III». В какой-то мере здесь сыграло свою роль само положение великого князя, мало того что августейшая особа, так приходится двоюродным братом покойному императору, отцу ныне правящего монарха, на младшей сестре которого к тому же женат. Такие вещи всегда учитывают, и в Лондоне особенно — сильно обострять отношения между странами даже лорды не захотят.
Да и зачем идти на сложности, какой из этого будет прок, особенно после случившихся в Вей-Хай-Вее инцидентов…
Три русских броненосца-крейсера по замыслу Адмиралтейства должны были стать «универсальными кораблями». Но как часто бывает, крейсера с них вышли посредственные и слишком дорогие, а слабость главного калибра — 254 мм пушки вместо 305 мм — делала их малопригодными для боя в линии. В общем, в соответствии с обычной в России поговоркой — «ни богу свечка, ни черту кочерга»…
Глава 2
— Как видите, господа, Того поступил довольно предсказуемо — «гарибальдийцев» снова включил в боевую линию, хотя эти броненосцы слишком слабы, чтобы в ней действовать. Потому с ними сразится Щенснович, а мы примем на себя броненосцы Хейхатиро Того. ВОК займется эскадрой Камимуры — пусть продолжат как бы бой в Корейском проливе, а нам надлежит заново переиграть сражение в Желтом море.
Матусевич хмыкнул — сравнение оказалось удивительно точным. Ведь если не считать отсутствия «Якумо», что шел сейчас во 2-й вражеской эскадре, и «Асамы», погибшей у Дальнего, 1-я эскадра Объединенного Флота была в полном составе. Головной «Микаса», за ней «Асахи» — два самых сильных броненосца, за ними отремонтированный «Фудзи», прорвавшийся из Вей-Хай-Вея за сутки до диверсии, и замыкал построение «Сикисима». Против этих четырех первоклассных броненосцев были выдвинуты точно такие же корабли, почти ни в чем не уступающие противнику, просто немного меньшие по водоизмещению. «Цесаревич» и следующий за ним как привязанный «Император Александр III» имели главный и верхний полные броневые пояса, от штевня до штевня, вся артиллерия главного и среднего калибра была упрятана в башнях, что, несомненно, являлось технически продвинутым решением. За ними следовала «Полтава», и так получилось, что ее противником стал «Фудзи» — и как ни странно, и эта пара соответствовала друг другу — по устаревшей схеме мощно защищенная цитадель, и небронированные оконечности. И при этом они были самые тихоходные в своих отрядах, уступая на узел-полтора в полном ходу. Замыкающим шел «Ретвизан» под флагом контр-адмирала Рейценштейна — с крейсеров Матусевич его убрал, поставив на них агрессивно настроенного Вирена, как раз на пару с Эссеном.
Против двух небольших «гарибальдийцев» выдвинулся отряд контр-адмирала Щенсновича из «Пересвета» и следующего за ним «Осляби». И хотя для второго броненосца это был первый бой, но во время следования на Дальний Восток на нем не раз проводили учебные стрельбы, к тому же корабль «разгрузили» перед отправкой, убрав с него все лишнее. И сейчас он шел без «дерева» и плавсредств, с «облегченными» мачтами, и со снятыми торпедными аппаратами, совершенно ненужными на боевых единицах линии, а лишь являвшимися источником дополнительной опасности. Самодвижущие мины оставили только на миноносцах — их не так жалко потерять, если попадет снаряд, и произойдет подрыв пироксилинового заряда.
Бывшие крейсера ВОКа, ведомые Виреном, сходились с Камимурой, и тут заранее было ясно кто сильнее — броненосец и четыре броненосных крейсера против четверки «асамоидов». Одно плохо, что восьмидюймовых пушек хронически недоставало. Три 203 мм орудия со стволами в 45 калибров, доставленные в сентябре во Владивосток не перекрыли «нужды» в них — еще требовалось четыре установки для «России». Дело в том, что Вирен озаботился своим «Баяном», предложив поставить на нем за дымовыми трубами третье восьмидюймовое орудие со щитом, и дополнительную пару 152 пушек с каждого борта, увеличив число последних с восьми до двенадцати. С этими орудиями тоже «непорядок» — выскребли все, что можно, ствола зачастую тасовали как карты в колоде, снимали с находящихся в долгосрочном ремонте кораблей. Выручили недавние поставки с Черного моря — там их сняли с броненосцев «Три святителя» и «Ростислав», а также с нового, еще не вступившего в строй «Потемкина». И главное — привезли снятые с канонерок 203 мм устаревшие орудия Обуховского завода с длиной ствола в 35 калибров, четыре из которых спешно установили на «Рюрике», сняв шесть 152 мм пушек. Теперь старый корабль имел вдвое большее число таких стволов — восемь, из них пять в бортовом залпе вместо прежних двух, при уменьшенном до дюжины числе шестидюймовых орудий Кане.
Но все это временное решение — в дальнобойности и скорострельности эти пушки значительно уступают новым аналогичным установкам. Паллиатив, но хоть что-то, снаряды старого образца по семь пудов вместо пяти с половиной. К тому же их можно будет заменить на закупленные в САСШ 203 мм орудия, более убойные, чем стволы «отечественной выделки»,