— Я составлю договор аренды.
Это было по-взрослому. Зрело. Я жалела, что не закрылась пятнадцать лет назад. Мы можем сделать это. Пойти разными путями. Может быть, через несколько лет, когда пыль осядет и я смогу смотреть на него, не желая плакать, мы даже сможем снова стать друзьями.
Ты выживешь, убеждала я себя. Однажды ты оглянешься на этот момент и поблагодаришь себя за то, что поставила себя на первое место.
— Такое ощущение, что небо падает, — призналась я.
— Ты достаточно сильна, чтобы удержать его, — сказал он мне, его слова были гордыми, а глаза печальными.
— Спасибо тебе.
За то, что научил меня летать.
За то, что помог мне вновь обрести крылья.
За то, что отпустил меня.
Он положил подбородок на мое колено, глядя на меня с высоты своего места.
— С тобой все будет хорошо, правда?
— Мы оба справимся, — заверила я его. И, не удержавшись, провела кончиком пальца по его переносице. — Ты подарил мне крылья, мой темный трагический принц.
Не дождавшись ответа, я выскользнула из-за стола и направилась к лестнице, чтобы собрать свои вещи. У подножия лестницы я остановилась и повернулась к нему лицом. Его глаза не отрывались от меня.
Оливер смотрел на меня в ответ, но молчал. На кончике моего языка пронеслась волна признаний.
Я люблю тебя.
Я всегда буду любить тебя.
Я буду любить только тебя.
Но вместо этого я просто спросил:
— Оливер?
— Обнимашка.
Я вернулась к нему, сняла обручальное кольцо и вложила его в его ладонь, обхватив его пальцами.
— Однажды ты станешь потрясающим мужем.
Только не моим.
Он вскочил со своего места, напугав меня.
— Чушь собачья.
Я отступила назад, пока он шел ко мне, шаг за шагом.
— Прости?
Еще один шаг.
И еще один.
Я прижалась спиной к стене. Оливер положил руку по обе стороны от моего лица, прижав меня к себе. Наше тяжелое дыхание сбивалось вместе, его глаза были темными и неумолимыми.
Он наклонил голову и прикоснулся губами к моему уху.
— Если я не женюсь на тебе - а это очень большое гребаное «если», - то стану самым худшим мужем на свете. Потому что я буду каждую секунду думать о тебе. Когда я буду смешить ее, я буду слышать твое хихиканье. Когда я буду целовать ее, я буду чувствовать твои губы. А когда я буду проникать в нее, я представлю себе твою киску, влажно стекающую по моему члену. Ты разрушила меня, Брайар. Полностью и окончательно уничтожила меня для любой другой женщины на этой планете. Или ты, или ничего.
90
Брайар
Брайар Ауэр: Помолвка расторгнута.
Брайар Ауэр: Ну, она никогда и не была помолвкой.
Даллас Коста: Ты уверена? Я теперь должна Фэрроу 100 тысяч долларов.
Брайар Ауэр: Ты поставилА против нас?!
Фэрроу Баллантайн-Сан: *Временно против вас.
Фэрроу Баллантайн-Сан: Она сказала, что ты вернешься в Лос-Анджелес, Оливер будет бегать за тобой, а ты вернешься из Науру обрюзгшей. Я ставила на сцену в аэропорту, но, по сути, ты останешься здесь.
Брайар Ауэр: Вы ужасные друзья.
Даллас Коста: Я прилетела к тебе в Техас, когда мы были совершенно незнакомы!
Фэрроу Баллантайн-Сан: Я УШЛА ИЗ ДОМА РАДИ ТЕБЯ. НЕСКОЛЬКО РАЗ.
Брайар Ауэр: Я обязательно упомяну это в нашей свадебной речи.
Даллас Коста: У меня амнезия, или ты только что не сказала, что помолвка отменяется?
Брайар Ауэр: Это временно.
Фэрроу Баллантайн-Сан: То есть?
Брайар Ауэр: То есть я пыталась порвать с ним, он отказался, а потом поцеловал меня так тщательно, что я не могла не согласиться на отношения на расстоянии на пробной основе.
Даллас Коста: Разве ты не говорила нам, что отношения на расстоянии - это большое, жирное «нет»?
Брайар Ауэр: Говорила. Я была напугана. Я пятнадцать лет думала, что Оливер изменяет мне каждый раз, когда уезжает в Америку. А если учесть это и постоянные романы моих родителей, возможность превратиться в мою мать пугала меня до чертиков.
Даллас Коста: Фу. Как ты вообще можешь сравнивать себя с ведьмой, которая тебя родила? Вы совершенно не похожи.
Брайар Ауэр: Я знаю. И я рада, что поняла это до того, как провела весь полет обратно в Лос-Анджелес, рыдая в пакет с черствыми крендельками.
Брайар Ауэр: Кстати, никто не хочет отвезти меня в аэропорт? Оливер предложил, но у нас было такое замечательное прощание, что я не хочу рисковать его испортить.
Фэрроу Баллантайн-Сан: Заметано. Увидимся через пять минут.
Даллас Коста: Нужен грузовик?
Брайар Ауэр: Нет. Помощник Олли доставит все на этой неделе.
Фэрроу Баллантайн-Сан: Я принесу вино.
Даллас Коста: И торт. Никаких черствых кренделей для тебя сегодня.
Даллас Коста: И не думай, что ты от нас избавилась, мисси. Мы будем приходить раз в месяц, нравится тебе это или нет.
91
Оливер
Четвертый пробный день
Никто никогда не указывал беспокойство как побочный эффект отношений на расстоянии. Этот мучительный, вызывающий рвоту, электрический всплеск внутри тебя, который, казалось, сгорит и вырвет все органы, если ты не встанешь и не сделаешь что-нибудь. Что угодно.
Илай пролистал папку с образцами ковров, закинув ноги на стол в моем кабинете.
— Что-нибудь еще?
Кончиком ручки я смахнул его ботинок с красного дерева, гордясь тем, что мне удалось встать после четырехдневного запоя. Поправка: Илай приехал ко мне домой в семь утра и притащил мою задницу в офис как раз к важному голосованию, едва выкроив минуту, чтобы натянуть костюм.
Мои пальцы вернулись к вискам, погрузились в кожу, словно могли выжать похмелье.
— Ты когда-нибудь был в Вако?
— Я имел в виду по работе.
— Я твой босс. Все, что я тебе говорю, связано с работой.
Он вздохнул, уступая мне дюйм.
— Что в Вако?
— Засранец.
Точнее, мудак-изменник, который однажды списался с Брайар на Raya, написал ненавистные комментарии к каждому трейлеру фильма, над которым она когда-либо работала, и столкнулся с ней в Бэйлоре, когда она пришла к своим друзьям. Я приказал Себастьяну найти на него компромат еще несколько месяцев назад.
Кайл Кларк. Бывший младший инженер в Raytheon. Бывший кандидат наук в Бэйлоре. Даллас ввела меня в курс дела, когда они вернулись из поездки, а я слишком долго не давал ему опомниться, отвлекаясь на существование Брайар рядом со мной.
Илай бросил взгляд на ужасный полиэстер цвета фуксии.
— В этой великой стране полно мудаков. Кого ты имеешь в виду?
— Того, чья жизнь скоро станет короче.
— Не делай ничего противозаконного. Я не буду выручать тебя из тюрьмы.
— Для этого у меня есть друзья. — Я перестал потирать виски, чтобы прищуриться на него. — Это беспокойство, которое я слышу в твоем голосе?
— Это самосохранение. Ты выглядишь как дерьмо.
Итак. Насчет этого... Я не принимал душ с тех пор, как Брайар уехала. Это важно. Не то чтобы я подпускал кого-то достаточно близко, чтобы почувствовать мой запах. Было бы проще, если бы она осталась в Лос-Анджелесе. По крайней мере, у нас был бы FaceTime.
Но, увы, как только она приземлилась, продюсеры сообщили ей, что они перенесли съемки на отдаленный частный остров, принадлежащий одному из инвесторов-миллиардеров. Что-то вроде сокращения расходов на съемочную площадку.
На крошечном карибском острове была всего одна вышка сотовой связи, и чтобы поймать сигнал, нужно было совершить двухчасовой поход на гору, покрытую густыми джунглями. Даже если бы я хотел, чтобы она совершила этот поход, а я этого не хотел, она бы не смогла с ее двадцатичасовым графиком съемок.
Я не получал от своей девушки никаких известий уже четыре долбаных дня.