— Я знаю, что вы ищете свою дочь, — сказала Дульси и пригласила доктора с женой в гостиную.
— Да, ее отправили, как и вас, в сиротском поезде из Бостона.
— Это было так давно. Не знаю, я ее не помню.
Дульси, со светлыми волосами и синими глазами, случайно походила на Корин. Джерард был уверен, что это был ребенок жены.
— Что вы помните о своем детстве до приезда в штат Индиана? — спросил он.
— Почти ничего, — призналась девушка. — Видите ли, сиротам внушали забыть свои семьи и начать новую жизнь. Нам даже запретили брать вещи, напоминающие о родителях, братьях и сестрах.
Корин вынула из сумочки кружевной платок и вытерла слезы. Если бы эта девушка была Мелоди, но она не помнила свою мать!
— Значит, вы ничего не помните? — спросила Корин.
— Только то, что отец был болен, а матери приходилось ухаживать за ним.
Сердце Корин почти взорвалось от счастья.
— Мой муж был ранен во время войны, а когда вернулся домой, я стала его сиделкой. О, дорогая, слава богу, ты же Мелоди! После всех этих лет разлуки я нашла тебя.
— Жаль, что ничего не могу вспомнить, — лишь сказала Дульси, когда Корин крепко обняла ее и поцеловала.
— Ты должна вернуться с нами в Бостон, — заявил Джерард. — У нас на Бикон-Хилл много комнат, а если их не хватит, то купим новый дом.
— О, да! — крикнула Корин. — Тебе понравится у нас, обещаю. Мы пойдем за покупками и сделаем новый гардероб, а ты также сможешь путешествовать по Европе. Ты снова станешь частью семьи. Да, у тебя же есть брат.
— Вот как?
— У нас с Джерардом есть семилетний сын.
— Прошу вас, дайте мне время все обдумать.
— Конечно, — произнес доктор Уилмот, поскольку жену слишком впечатлило происходящее. Ей и в голову не приходило, что дочь захотела бы остаться в штате Индиана.
Когда в конце недели они вернулись домой, Мелоди приехала вместе с ними.
* * *
Через восемь месяцев после поездки Корин снова оказалась в трауре. Она стала вдовой не только во второй раз, но и потеряла сына. Стоя в одиночестве рядом с двумя гробами, она думала об обоюдоостром мече судьбы. С одной стороны, смертью мужа и сына та нанесла роковой удар, но с другой — осчастливила воссоединением с дочерью.
— Я знаю, что ты чувствуешь, — с состраданием произнесла Мелоди.
— Да, я забыла, что и ты потеряла приемных родителей во время пожара.
Поскольку большинство домов в то время строилось из дерева, а борьба с пожарами была примитивной, случившееся не казалось случайностью.
— Мне сильно будет их недоставать, — рыдала Корин, — но, слава богу, у меня есть ты.
Как только отчима и сводного брата похоронили, Мелоди стала убеждать мать покинуть Бостон и переехать в Европу.
— Мы оставим горе позади и начнем новую жизнь в Париже или Лондоне.
— Я не уверена, что забуду прошлое, Джерарда и Тео. Никогда!
— Если тебя больше не интересует своя жизнь, подумай обо мне, — дерзко сказала Мелоди. — Неужели я должна остаток жизни провести в трауре? Разве ты не хочешь, чтобы я встретила симпатичного и достойного молодого человека из хорошей семьи и вышла замуж.
— Да. И ты можешь все это сделать в Новой Англии.
— Но в Европе я бы познакомилась с мужчиной, у которого есть звание, родовой дом и куча денег.
— Я подумаю, — сказала Корин и с разочарованием подумала, что дочь оказалась столь жадной и эгоистичной женщиной. Что случилось с ней в штате Индиана, так извратившим маленького ангела, которым она когда-то была?
* * *
В тот день, когда Корин купила билеты себе и дочери на пароход до Саутгемптона, ей нанес визит Огастес Селдон-младший, отец которого ранее был директором Детской благотворительной лиги Новой Англии.
— Чем обязана, мистер Селдон? — спросила она и постаралась не судить сурово за действия отца.
— Отец недавно умер, и я нашел среди его бумаг сведения, на которые обязан обратить ваше внимание.
— Что за информация?
— Ведь у вас была дочь, которую забрали?
— Да, Мелоди.
— Прошу у вас прощения. — виновато сказал Селдон, — но я полагаю, что мой отец действовал тогда в интересах ребенка.
— Ну, это было так давно.
— В дневнике отца говорится, что вы оправились… от недуга.
— Не надо чувствовать себя неловко. Я пристрастилась к опиуму.
— Да, и когда вы поправились, то связались с Детской благотворительной лигой, чтобы узнать местонахождение дочери.
— Мне сообщили, что ее посадили в сиротский поезд и отправили в штат Индиана. Спустя годы я и мой покойный муж начали ее поиски. Теперь она живет со мной.
Огастес закрыл глаза и отвернулся, чтобы не видеть реакции Корин на последующую фразу.
— Этого не может быть, — сказал он. — Ваша дочь, Мелоди, погибла, когда поезд сошел с рельсов в штате Огайо.
— Нет, вы ошибаетесь, — твердо произнесла Корин.
Ожидая такую реакцию женщины, Селдон вынул из жилетного кармана газетную вырезку и протянул ее в качестве доказательства.
— Тогда, кто же живет со мной? — спросила она, прочитав статью.
— Не знаю, но ответ может быть в бумагах отца. Я посмотрю, что найду в них.
Через два дня Огастес возвратился. Он ждал на улице у дома на Бикон-Хилл до тех пор, пока молодая женщина не села в экипаж и не отправилась навестить друзей. Тогда он поднялся по лестнице и постучался в дверь.
— Вы так быстро вернулись, мистер Селдон? И нашли ответ на мой вопрос?
— Да. Ее зовут Дульси Малхолл; и это правда. Она была сиротой, родители погибли во время пожара.
— Вы имеете в виду приемных родителей, — поправила его Корин.
— Нет, настоящих. Она стала сиротой после того, как они сгорели в доме.
— Но и приемные родители погибли так же, и…
Корин не могла высказать свои подозрения. Ей даже не хотелось обсуждать их.
— Бедняжка, — натянуто произнесла она. — Думаю, что не смогу отказаться от нее после всего того, что она перенесла. Это же не по-христиански.
— Вам решать, — ответил Селдон.
— Спасибо. Я ценю, что вы сообщили мне правду, какой бы ужасной она не была.
* * *
И в тот вечер, когда Мелоди вернулась от друзей, Корин уже ждала ее в гостиной.
— Что ты делаешь так поздно? — спросила она. — Ты обычно находишься в кровати в такой час.
— Мне нужно поговорить, Дульси.
Упоминание этого имени заставило молодую особу повернуться и посмотреть на пожилую женщину с подозрением.
— Почему ты так меня называешь?
— Ведь это твое настоящее имя? Его дали тебе настоящие родители.
— Я не