— Я доплатил еще 300 долларов из своих денег, — ответил Кэли. — Мне пришлось немного выйти за пределы сметы. Я нанимал грузовые телеги и экипажи самое большее по 5 долларов; но грузовики и пароконные упряжки требовали с меня по 10 долларов. Автомобилисты хотели также по 10 долларов, а некоторые из тяжело нагруженных фургонов — 20 долларов. Дороже всего взяли полицейские — по 50 долларов; двоим из них я заплатил эту сумму, а остальным платил по 20 и 25 долларов. Но разве не прекрасно это было сделано, мистер Рокуол? Я рад, что Уилиэм Бриди не присутствовал на этой маленькой сценке с экипажами. Я бы не хотел, чтобы Уилиэм от ревности разбил бы свое сердце. Во всяком случае, он никогда бы больше не пришел в себя! Мальчик был как раз вовремя с точностью до доли секунды. Прошло два часа, прежде чем мимо памятника Грийли смогла бы проползти даже змея.
— Тысяча триста — вот вам, Кэли, — сказал Энтони, отрывая чек. — Ваша тысяча и триста перерасхода. Вы ведь не презираете деньги, не так ли, Кэли?
— Я? — ответил Кэли. — Я бы мог избить человека, изобретшего бедность.
Энтони окликнул Кэли, когда тот был уже у двери.
— А не заметили ли вы, — спросил он, — где-нибудь в этой пробке толстого голого мальчишку, пускавшего стрелы из лука?
— Нет, конечно, — ответил заинтригованный Кэли. — Я не заметил. Если бы он был таким, как вы говорите, может быть, его схватил полицейский прежде, чем я туда добрался.
— Я думаю, маленький негодяй не подвернулся ему под руку, — хихикнул Энтони. — До свидания, Кэли.