На корявом португальском говорю переводчику:
— Иду на корабль. Беру пушку и солдат. Убиваю разбойников. Женюсь на принцессе.
Король кивает. Принцесса улыбается.
Что ж, я сделал свой выбор.
Место действия: Виндава (герцогство Курляндия).
Время действия: август 1602 года.
Иван Заруцкий, член Правления Меховой компании, дядька бастарда-попаданца Виктора Вайса.
Иду на встречу с английским купцами. Сейчас быть курляндцем стало очень почётно. Мануфактуры везде растут, как грибы. Наши флейты бороздят Балтику и Атлантический океан. Флотилия, вероятно, уже достигла берегов Китая и даст Бог вернётся назад с несметными сокровищами. Всё больше и больше желающих примазаться к Меховой компании. Вот уже и русского купца-кожевника Фёдора Андронова приняли в долю по протекции царя Бориса Фёдоровича.
На огромную прибыль компания покупает мануфактуры с работниками за границей. Здесь уже не хватает грамотных специалистов. Берут неграмотных крестьян, которых не на любое дело без долгого учения поставишь.
Вот начали колесцовые замки делать к мушкетам, пистолям и мушкетонам. Трёх часовых мастеров пригласили с подмастерьями. А иначе никак. Виктор вот перед отъездом посоветовал ключ к колесцовым замкам посадить на цепочку и приковать к оружию, или в щель спрятать, чтобы не потерялся. Ведь если нет ключа, то в бою колесцовый мушкет повторно не выстрелит.
А стрелять с бумажными патронами стали намного быстрее. Если рота из полутора сотен стволов по гусарской хоругви жахнет, то вряд ли остановит. А если второй раз в упор? Вопрос? Гусары НИКОГДА не останавливаются. Но если половину из них выбить перед ударом, то он будет не таким уж и сильным. На войне привыкаешь к смерти рядом стоящих. Если пехота не побежит, а развернётся и жахнет по половине оставшейся хоругви, то ещё неизвестно, кто кого. А победить гусар в чистом поле — великое дело! Можно потом хоть кому рога обломать.
При открытии своих мануфактур я много шишек набил. Там, где я был на паях с другими (мастерская по изготовлению морских и ручных компасов, зрительных труб) — всё было гладко, а вот с чернильной мастерской вышла заковыка. Сбор чернильных орешков (галлов) на дубах вышел делом не скорым. И чернила из них не сразу получились. В отвар коры боярышника нужно было вино добавлять. Тоже пока разобрался что к чему — время прошло. А ещё для изготовления разных чернил нужен древесный уголь, вишнёвый клей, квас, мёд и много ещё чего. За поставкой всего этого нужно было следить. А я в Правлении в делах весь. Некогда этими делами заниматься. Вот и нанял я проныру Евдокима, что был управляющим у умершего в Виндаве новгородского купца. Евдоким — хваткий парень. Считать и писать грамотен. Языки понимает. Сметлив в переговорах. Не корыстолюбив и честен, что редкость. А ещё весел и знает тысячу разных баек.
Вот и пил я вместе с Евдокимом с компанией английских купцов. Они всё подливали нам и подливали и норовили по рукам ударить и товары задёшево взять, но я не соглашался. Мол, завтра в конторе, на трезвую голову. Так и не сломался. А Евдоким сломался. Упал под стол пьяным. Англичанам весело. Пусть русский на грязном полу спит. Он же привык так в своей России. Я укоряю их:
— Мы русские — не свиньи, в грязи спать. Помогите мне его до дома дотащить.
А англичане отвечают, что его никто не заставлял напиваться. Мол, не нужно вмешиваться в чужую жизнь. Это его выбор. Мы англичане свободные люди и сами решаем сколько пить и где спать. Он здесь отлежится до утра и протрезвеет.
— Не-е, — говорю я, — Мы русские своих не бросаем. Потащу его до дома. Доброй ночи, друзья ситные!
Дальше говорю английскую фразу типа «друг познаётся в беде». Англичане кивают и прощаются, сделав вид, что не поняли моих слов.
Место действия: Варшава.
Время действия: август 1602 года.
Дмитрий Стара, новоявленный российский царевич.
Отныне мой девиз по жизни «добро всегда победит». К чему это я? А к тому, что нужно идти к своей цели и сбрасывать на ходу колючки, что прицепились на одежду по пути.
Вот прибыл я по зову польского короля в Варшаву. Хоче подивитися. Словно я зверушка. Слон из Персии или птица дронт. Константин Вишневецкий посочувствовал мне и сказал, что если по жизни нужно что-то в себе изменить, чтобы жить лучше — то нужно менять не глядя. Вот он сменил православную веру на католическую и сразу при королевском дворе к нему стало другое отношение. Вот и я, если соглашусь стать другом Речи Посполитой, то меня здесь все с ложечки станут кормить. Милостями и деньгами осыпать. А если я соглашусь на Сечь и на Дон пойти, чтобы слово казакам молвить и на царство сесть, то получу реально большие деньги и много оружия. Король за это, неофициально, если не Смоленск попросит вернуть, то хотя бы Чернигов.
— Хорошо, — говорю я Константину и думаю, что для многих панов «обещать — не значит жениться».
Хома в Варшаве сменил драный зипун на дорогой кафтан. Ходит павлином, грудь колесом, нос выше головы. А ещё я на лёгкие деньги взял себе телохранителя. Казак Баловень был крепок и свиреп порубанным лицом. Мне такой и нужен.
А на Руси у царя Бориса всё плохо. Паны в Варшаве говорят, что долго он на троне не усидит. Не любят его. Бояре за хитрость и коварство. Дворяне за худородность, мол не по Сеньке шапка. Казаки за то, что загоняет их в солдаты. Крепостные за то, что отменял Юрьев день. Только купцы его и любят за торговлю волжскую с Персией и за выгодные дела с Меховой компанией. Но купцов в Московии не жалуют. Их власть московская всегда обдирает как липку, когда нужны деньги. Ну и голод великий. С такой бедой и хорошего царя с престола сведут.
Всё то у них просто. Пришёл, увидел, победил. А в жизни не так. Нет денег — нет войска. А денег — нет.
Вспоминаю свою службу в гусарской хоругви. Если бы не Анджей, то у меня не было бы ни доброго коня, ни доспехов. Где то он сейчас там?
Место действия: Варшава.
Время действия: сентябрь 1602 года.
Сигизмунд, король Речи Посполитой.
Закончил диктовать письмо царю Борису. Мы же только-только мир продлили на двадцать лет. А тут Дмитрий.