Следующие почти полсотни метров они плыли молча, синхронно барабаня ногами по воде и опираясь на одну общую тренировочную доску. Она лениво перебирала в голове мысли, он дисциплинированно ждал ответа.
— Резко прыгнул сахар в крови. Поначалу. — Миёси Моэко, когда нужно, умела говорить и тяжёлые вещи, в том числе о себе. — Поняла по самочувствию, но списала на напряжёнку последних дней, каскадную потерю веса и так далее. По дороге заехала в лабораторию накануне — сдала анализы.
— На браслет пришли эти самые анализы? — светловолосый покосился на её запястье.
— Анализы пришли раньше. Я их переслала, куда надо. Это был ответ уже оттуда.
— Ночью? — он аккуратно загонял её в угол, не позволяя вилять.
— Там круглосуточно. Я же периодически прохожу обследования, поскольку слежу за здоровьем, — пожала плечами Моэко. — За последние три месяца данные в системе были, просто не было команды нужному специалисту всё проанализировать.
— Как называется нужный специалист? — он спокойно задал последний вопрос.
— Эндокринолог.
— Это наверняка не вся информация с таблички его кабинета. Ещё?
— Онколог. Опухоль. Пласт поджелудочной железы.
— А-а-а, поэтому и сахар, — Такидзиро ровно кивнул.
— Опухоль не доброкачественная, — теперь она призналась полностью, хотя в уточнении не было необходимости. — Кроме тебя пока никому не говорила, даже отцу и Хину. Хотя она в курсе анализов — просто не лезет и не спрашивает, пока я не сообщу сама.
— Самое главное: пожалуйста, не переживай. Ситуация, конечно, серьёзная, но это не что-то экстраординарное и непоправимое, — Решетников заговорил без паузы, не сбиваясь с ритма, уверенно и твёрдо.
Они уже неплохо знали друг друга, поэтому якудза подобралась: так светловолосый выступает лишь когда не просто уверен, а опирается на некий практический опыт. Собственный или равный таковому.
— Сейчас начну переживать, — фыркнула она в ответ. — Если ты затеешь свои любимые драматические паузы между фразами, как в дораме.
— Боже упаси, какие тут паузы. В сообщении, которое ты не стала читать до конца, что-то об операции? Предлагают удалить пласт хирургически? Если метастазы пошли недалеко, что бывает, и их не слишком много?
— Откуда знаешь⁈ — держать покер-фейс особого смысла не было, особенно с конкретным человеком. — Уже молчу, откуда ты так ориентируешься⁈ Это же чистейшей воды медицина, не психология⁈
— Научная тема лежит на стыке. Приходилось сталкиваться раньше, знаю и теорию, и практическую методику, — взгляд товарища неожиданно вильнул в сторону, что для него обычно нехарактерно. — Я не предполагаю, не слышал, не догадываюсь, а именно чётко знаю, что в конкретной ситуации делать. — Продолжил он… компетентно? Пожалуй. Да, это правильное слово. — Давай дочитаем это твоё предложение операции от лечащего врача. Вместе. А потом кое-что обсудим.
Они как раз находились у противоположного от всех бортика. Решетников легонько хлопнул её сзади по известному месту:
— Вылезай давай, не буксуй. Поговорим сидя.
Моэко покорно выбралась из воды и уселась на лавочку возле стенки. Рядом приземлился Такидзиро.
* * *
Там же, через несколько минут.
— … ну видишь, ничего страшного.
— Хочется кое-что выдать тебе в ответ на эту ремарку, — ухмыльнулась она уголком рта. — В откровенно повышенном эмоциональном тоне. Что-нибудь типа того, что чужая онкология всегда пугает меньше.
— Это была бы психозащита, — возразил Такидзиро серьёзно. — Ты — слишком сильная личность, молчу уже про «дочь своего отца». Патологическая психозащита никогда не бывает конструктивной и ты об этом знаешь.
— «Ничего страшного» — по мне, несколько категоричное заявление для данной ситуации. Конечно же, я очень хочу верить в каждое твоё слово, особенно когда ты столь убедителен! Но жизнь учит, что правде нужно трезво смотреть в глаза, — безэмоционально произнесла Моэко.
— Тебе уже дали очень хорошую статистику, — напомнил собеседник. — Плюс есть я, в детали пока не углубляемся.
Идти за большим экраном телефона на ту сторону они не стали — прочли простыню текста, скролля по несколько букв на браслете. Муторно, но в процессе она на удивление успокоилась.
— У тебя действительно хорошая для конкретного положения персональная ситуация, — продолжил Решетников. — Звучит более чем неприятно — здесь я с тобой не спорю и согласен. Касается тоже напрямую тебя, а не какого-нибудь дяди или соседа. Но локализация чёткая, метастазов практически нет — а в японских лабораториях определять умеют нормально.
— Это к чему?
— В другой части мира я бы ещё подумал, а не перепроверить ли анализы. Но не в Токио. Если они говорят, что шансы на успех под девяносто процентов, то цифре можно верить.
— Согласна… — хотя нервы никто не отменял.
— Даже они дают более чем оптимистичный прогноз — конкретно с твоей клинической картиной, — товарищ будто гвозди в доску забивал.
— А ведь ты сейчас не успокаиваешь, — машинально отметила Моэко. — Ты именно что информируешь. Занятная ситуация.
— Точно. Ты мне веришь? — вопрос был задан без перехода, они оба смотрели вперёд, на ту сторону бассейна.
— Да. Хотя и не понимаю, почему.
— Спасибо. Большего не требуется.
— Что ты хотел предложить? — в следующую секунду якудза внесла ясность, — если бы это были не ты и я, беседу впору было бы считать всё то ли подкатом афериста, то ли сценой из художественного произведения.
— Моё предложение такое: оперативное вмешательство оставь как резервный вариант. С точки зрения твоей клиники — это нормальное решение, однако с ним можно не торопиться.
— Ну, да, какое-то время они сами сказали, что можно понаблюдать, — Моэко покосилась на смарт-браслет. — Если операция — запасной вариант, какой тогда будет основной?
— Простыми словами: любая опухоль, такая — уже чуждая организму ткань. Развивается дальше она лишь потому, что не определяется иммунной системой.
Миёси-младшая задумчиво закусила губу. Она, конечно, уже немало прочла по теме — Такидзиро был прав.
— Что предлагаешь?
— Давай попробуем подкрутить настройки твоей иммунной системы. На раздумья врач тебе отмерил даже не недели, а месяцы — время позволяет.
— В Японии пока отсутствует методика тренировки иммунной системы на эту тему, — бесстрастно заметила Моэко.
— Мы научим твою иммунную систему видеть конкретно этот пласт поджелудочной. Пока не готов сказать по времени — действительно, нетривиальная задача именно для меня — но на операцию ты лечь успеешь по-любому. В худшем сценарии. Хотя эта операция не понадобится, я знаю, что говорю.
— Так просто, — констатировала борёкудан через долгие три минуты взаимного молчания. — Ушла вся опустошённость, — сообщила она товарищу то, что он и так наверняка чувствовал, — я снова в ресурсе, уверена в успехе. Двести восемнадцать секунд. КАК?..
«…ты это сделал» осталось недосказанным.
За обыденностью её тривиального вопроса стояло неизмеримое. Миёси-младшая отлично чувствовала, что Такидзиро прекрасно её понимает.
— Я