4 ноября 1975 года, вторник. На школьных часах 8:00.
Семикласник Антон Архипов вошёл в свой родной 7-й «В» класс на втором этаже. Помещение класса находилось в самом конце довольно большого холла-коридора с огромными окнами. На переменах сюда легко вмещался муравейник из трех-четырёх классов. Здесь проводились торжественные пионерские линейки, занятия по «ритмике» и другие подобные школьные мероприятия.
Само помещение класса было после хорошего ремонта, с новой мебелью (три ряда дорогих лакированных столов) и специализированное под «Кабинет русского языка и литературы». Лучший в Ленинском районе. А то и во всём Новосибирске. Даже из газеты «Вечёрка» приезжали, фоткали их, типа, конспектирующих «Пионерскую правду»! В тот день, помнится, даже второгодник Мальзам пришёл в накрахмаленной белой рубашке и с выглаженным пионерским галстуком, вот умора!
С кабинетом, это конечно классная с директрисой постарались. Напрягли РОНО, шефов-заводчан и родителей. Они это хорошо умели, напрягать, чемпионы!
- Ходють тут… толпами - не спится им с ранья, - был встречен Антон странным ворчанием школьной технички Аграфены Семёновны Пименовой возле уже не пустой раздевалки.
«Чего это Семёновна сегодня? Кто ходють? Я ходють?! Да сроду я рано не ходють! – подумал Антон, - Может спутала с кем?»
Обычно Антон приходил, нет, прибегал в школу к началу первого урока в восемь тридцать и в последнюю секунду пролазил в двери школы по головам дежурных и таких же как он. Чаще успевал! Но вчера они договорились с одноклассником Андреем Горчаковым встретиться до уроков, пораньше, и разобрать эскизы будущих Андрюхиных иллюстраций на полях его, Антона, рукописного романа «… по прозвищу Кобра». Другого времени спокойно посидеть полчасика у них не было. У Андрея - гитара и рисование, а у Антона – другая гитара, волейбол, читалка и вот… писательство, замаскированное под выполнение домашних заданий. А как родители-то были рады! Ребёнок вдруг перестал гонять собак по двору, а целыми вечерами сидел за письменным столом!
«Тс-с-с, Антону нельзя мешать, он занимается!»
Ох, не спугнуть бы родительское счастье...
Да, Антон уже третий месяц как, не привлекая к себе внимания, по вечерам писал самый настоящий рукописный роман. И ничего особенного. Вся страна уже который год ахала и охала над графикой и рисунками юной Нади Рушевой, слушала и восхищалась игрой на рояле маленького «Моцарта» Алёши Султанова и других вундеркиндов. В СССР сейчас вообще была мода на вундеркиндов!
Но Антон вундеркиндом себя не считал и свой роман он писал так:
Садился за письменный стол с пустой головой, настраивался на особую, только ему известную волну, кое-как марал первую строчку и, хоп, начинали литься слова и мысли. Только и успевал записывать. Как кто-то диктовал. А может так оно и было?!
И куда он со своим романом после? Да он и сам пока не знал!
И под это дело пару дней назад Антон дал Андрею на «посмотреть» свою общую тетрадь в клеточку в коленкоровом переплёте, девяносто шесть листов за сорок четыре копейки, куда он переписывал с черновиков уже готовые главы романа.
Всё уже, эпилог: главный герой - юный маг-алхимик Экола Бести по прозвищу «Кобра» в параллельном мире жестокого магического средневековья пришёл мстить за свою убиенную семью жестокому венценосному княжескому роду Герр в столицу Союза Свободных Окум город Ман и встретился там с красавицей Ани Немм и её старшим братом Лидсой. Можно было этим заканчивать первую часть.
Андрей Горчаков в свои четырнадцать лет был потрясающим рисовальщиком. У него явный дар! Пока девчонки носились со своими «дневниками» с секретиками, стишками, песенками, вырезанными картинками и прочими соплями, Андрюха абсолютно безвозмездно рисовал мальчишкам в их альбомчиках и тетрадках – брутальных рыцарей, монстров, космонавтов, танки, автомобили и оружие. Не отказывал никому и рисовал быстро. Антон любил смотреть, как Андрей ставил карандашом или шариковой ручкой точку на бумаге и без отрыва просто обводил контуры своего будущего рисунка. Потом кое-где штриховал и нате вам, из тетрадки в упор смотрел злобный монстр, бр-р-р!
И кого же увидел в своём классе Антон?
Да, Андрей Горчаков в классе был! Он сидел на «Камчатке» и как всегда что-то кому-то рисовал в альбомчике. А сам класс был до потолка забит пацанвой пятых-десятых классов. Антон всех их знал, вместе же учились. А перед доской стоял Вовка Хабаров, его одноклассник из 20-го дома «Ямы» по улице Немировича-Данченко. И в руках у него была раскрытая коленкоровая тетрадь Антона и он по ней ме-е-едленно диктовал собравшимся, которые высунув языки записывали в свои тетрадки:
«И тогда я надел на себя жилет с кнопками и рычажками - систему управления Титаном, выскочил на улицу и одним ударом мощной когтистой конечности Титана наглухо завалил вход в здание, при этом, разрушив половину первого этажа. Далее, просто сложил эту многоэтажку в кучу, запрыгнул на неё Титаном и какое-то время топтался на ней, хрумкая, до щебёнки.
В огромных клубах пыли я увидел несколько смутных теней, метнувшихся в сторону от перемалываемой мною в прах уже просто кучи строительного мусора. Возможно, это были какие-то счастливчики, выпрыгнувшие из окон здания в момент его обрушения и каким-то чудом при этом уцелевшие. От живота, не целясь, я послал в сторону теней длинную очередь из автомата. Тени исчезли, по-моему, я в них попал»
- Хны-хны… я не успева-а-аю… хны-хны… пом-м-ме-е-едленее диктуй, - проблеял в сторону Вовки Хабарова какой-то пятиклашка и тут же получил подзатыльник от десятиклассника Сергея Ионова - штангиста-разрядника и грозы школьных хулиганов:
- Я в твои годы, сынок, уже стенографию освоил! Понаразведут троечников, понимаешь!