— Ну, он предположил, — сказал Алпин. — Мол, выпечка хлеба выгодное дело, почему бы и не попробовать?
Я нахмурилась. Пока это предположил только Спелл с маленькой печью. А что, если об этом задумается, например, госпожа Монтегю? Она любит выпечку и с удовольствием ей занимается, печка у нее большая, да и денег много, чтобы развернуться.
— Давайте смотреть, что у нас есть, — вздохнула я, облокотившись о прилавок. — Качество — раз. Лицензии — два. Знания и опыт — три. Привычка людей покупать хлеб именно здесь… здравствуй, Мэри!
Мэри Лукас, моя одноклассница, вошла в пекарню. В руке она несла корзинку с сырной головой, бутылкой молока и ветчиной, завернутой в бумагу, за темную пышную юбку держались детские руки — близнецы Дил и Гил крутили головами, глядя по сторонам.
— Мам, тут длака была! — сообщил Гил.
— Привет, Джина! — улыбнулась Мэри. Отлично, еще не весь поселок против меня. — Как ты?
— Было грустно, но тут пришла ты, и все изменилось, — я улыбнулась в ответ. — Что тебе посоветовать?
— Ржаные багеты с чесноком и зеленью, — ответила Мэри и медленно проговорила, глядя на пустой прилавок: — А выпечка…
Я вздохнула.
— Выпечку разгромила вдова Тимоти, витрину будем менять. Но если ты подождешь, мы что-нибудь придумаем.
Оран кивнул, заглянул в пекарню и коротко ответил:
— Пять минут. Круассаны с шоколадом.
Мэри улыбнулась.
— Отлично, мой Бен их просто обожает. Джина, а это правда, что ты развелась?
Я кивнула.
— Да. Правда. Мой муж мне изменил, и я застала его… в процессе, скажем так.
Мэри сокрушенно покачала головой. Они с Беном были парочкой с первого класса школы. Пример любви и верности для всех, так их называли в Шине.
— Бессовестный какой, — вздохнула она. — Нет, что бы там ни кричали на улице, я считаю, ты правильно сделала. Сейчас он изменяет, а потом что? Колотить тебя начнет? Ничего хорошего уже не дождешься.
— Вот именно, — кивнула я. — Что там, дядюшка Спелл хочет стать пекарем?
Мэри рассмеялась и махнула рукой.
— У него всегда так. Он то пекарем хочет стать, то змееловом, лишь бы не работать, — она понизила голос и поинтересовалась, глядя на Орана, который выносил поднос с пряниками: — А правда, что Оран выкинул вдову Тимоти?
Я утвердительно качнула головой.
— Так и было. Он едва не вспыхнул, когда она разбила витрину. Скрутил ее, не хуже чем шеф Ристерд пьяниц в пабе скручивает!
— Вот нахалка! — воскликнула Мэри и добавила уже тише: — А знаешь, ты бы присмотрелась к нему. Он со своими странностями, но мне кажется, он очень хороший человек.
Оран ушел к печи за круассанами, и я услышала его негромкий разговор с Большим Джоном и Алпином. Присмотреться… ох, нет, лучше не думать об этом. Мне и так не по себе, когда он рядом. Все в душе так и поднимается, в ушах пробуждается звон колокольчиков и зима вдруг делается похожей на весну.
Оран… Такой странный. Такой загадочный и сильный.
— Спасибо, — вздохнула я. — Но мне надо опомниться после измены мужа и готовиться к разводу и суду. Я пока ни о чем думать не могу, какие уж тут новые отношения.
Да и не будет у нас никаких отношений. Я человек. Оран дракон, хоть и с проклятием. Между нами пропасть.
Оран вынес круассаны, Мэри понимающе улыбнулась и положила на поднос несколько монет. Я протянула ей бумажный пакет с покупками и сказала:
— Заходи к нам почаще. Буду очень рада тебя видеть.
— И ты тоже всегда у нас желанная гостья, — сказала Мэри. — Кстати! Ты же помнишь, что совсем скоро праздник Зимней ведьмы?
По легенде, Зимняя ведьма приходила с первыми снегами и морозами — заглядывала в окна, поднимала мертвецов из могил и пила кровь живых. Но были верные способы отпугнуть ее: выставить у каждого дома снеговика с морковкой вместо носа и ведром на голове, нарядиться каким-нибудь адским монстром, плясать и петь. Так Зимняя ведьма решит, что здесь водятся чудовища пострашнее, чем она, и уйдет подобру-поздорову.
В столице этот праздник не отмечается, но в сельской местности и на пустошах — другое дело. Возле каждого дома выставят целое семейство снеговиков, дети будут ходить по дворам и петь песни, получая за это конфеты, а уж надеть какую-нибудь страшную маску — от этого и взрослые не откажутся. Все поют и пляшут, катаются на санках и устраивают битвы снежками. Под такое дело можно и противному соседу окно разбить и за это потом не отвечать.
— Помню, конечно. Всегда его любила.
— А тогда придумай в пекарне что-нибудь зимнее, — посоветовала Мэри. — В стиле праздника, за неделю до и неделю после. Такое, какого ни у кого нет и не будет. И как бы люди ни сердились, они обязательно пойдут посмотреть! А где посмотрят, там и купят.
— Отличная мысль! — одобрила я. — Спасибо, дорогая выдумщица!
Глава 3
Потом заглянул шеф Ристерд, и в пекарне будто еще одну лампу зажгли — он был рыж, волосы стриг не по-форменному, а как придется, и больше напоминал не полицейского, а кулачного бойца. Темно-синяя форма едва не трескалась на широких плечах, а по сбитым костяшкам было видно, что шеф кого-то недавно приводил в чувство.
— Добрый вечер, шеф! — улыбнулась я. Алпин поклонился, даже Большой Джон выглянул, а Оран не счел нужным приветствовать полицию — даже не выглянул в торговый зал.
— Привет, Джина, — Ристерд провел ладонью по лбу, и Алпин сразу же протянул ему заранее заготовленный пакет с выпечкой. Большую его часть составляли мясняшки. — С приездом! Что, уже успела сцепиться с бабами?
Я устало вздохнула.
— Успела. Меня тут уже как только не обозвали. И такая я, и сякая, и растакая.
Шеф заглянул в пакет, довольно кивнул.
— Ну, бабью-то нашему лишь бы поорать со скуки. Ладно, оштрафую за витрину, сразу притихнут. Ты вот что скажи: из-за твоего развода у поселка будут проблемы? Староста Кимбер сейчас в Аркамере, спину лечит. Я вместо него, за всех отвечаю.
Я неопределенно пожала плечами. Кевин, разумеется, будет рвать и метать из-за того, что я откусила половину совместно нажитого. Но кто его знает, как далеко он зайдет?
— Смотря что вы подразумеваете под проблемами.
— Твоего муженька. Если он приедет тебя убивать или пришлет парней, которые убьют, я должен быть к этому готов.
Ристерд кивнул в сторону одного из столиков, я прошла к нему и, когда мы сели, шеф негромко