Остальные Адамсы сидели в ряд, плечом к плечу, по левую руку сожителя и дружно поддакивали каждому его слову. Это были младшая дочь Дина Люсильда, два года назад закончившая школу и живущая со своим бойфрендом на побережье Атлантики, на неделю приехавшая в родной город, ее парень Рон, ставший из-за отношений с Люси негласным членом семьи с 15 лет, и родной брат мужа Луи, с которым мы встречались вживую всего два раза за время нашего брака с Дином. Старшая дочь, 25-летняя Матильда, не явилась на семейные разборки, выказывая неприязнь и ненавистное отношение к нам с Ванессой. Она уже год жила в доме матери недалеко от нас, так как в очередной раз поссорилась со своим несостоявшимся парнем.
Я сидела на своем стуле и невидящим взором смотрела прямо перед собой. Рядом со мной все это время была моя дочь Ванесса, которая морально и психологически поддерживала меня во всем и старалась принять весь удар на себя, считая, что таким образом смягчает мое стрессовое состояние. В этом она была права: мы стали друг для друга единственной поддержкой и опорой в этом новом, жестоком для нас мире. Если раньше “за мужем” я чувствовала себя, как за каменной стеной, то теперь у нас не осталось никого, кроме друг друга.
Дальнейшие слова гнусного упыря звучали еще более зловеще:
– Мы подготовим кое-какие документы, которые ты должна будешь подписать. Там всего-навсего нужно будет отказаться от твоей доли имущества, решим все миром, зачем нам распри? А в ответ на твою подпись я буду щедр и выплачу все больничные долги твоего мужа, а это без малого 500 тысяч долларов! Ты должна знать, что медицинская страховая компания отказалась покрывать расходы Дина за все время его обследования и лечения.
Тут у меня все похолодело внутри: «Неужели супруг не только не написал завещания, но ещё и оставил миллионные долги?» Казалось, что я стала героиней какого-то страшного голливудского триллера, я отказывалась верить в происходящее.
И, в то же время, хотелось ухватиться за соломинку: “Не такой уж он и противный, этот сожитель, он только что проявил благородство и предложил неплохой выход из ужасной ситуации – он готов оплатить “долги” Дина в обмен на мою подпись!” Мой мозг продолжал лихорадочно соображать: “Но к чему такая щедрость с его стороны? Почему он это делает? В чем подвох?” Я копошилась в своих мыслях и не находила ответа, пока не задала вопрос напрямую:
– Зачем ты это делаешь для нас?
Тут надо отдать должное артистическому таланту чувака: его глаза театрально намокли, лицо скривилось в плаксивую гримасу, а голос почти задрожал. Подняв лицо кверху и положив руку на сердце, он скорбно произнес:
– Дин был мне почти братом, я готов на все ради него.
В тот момент я успела подумать: “Странно, мой муж никогда не говорил о новоявленном братце в лице сожителя бывшей жены”.
И, в довершение к своей речи, “адвокат” в третий раз за это утро задал нам свой коронный вопрос:
– И когда же вы покинете этот дом?
Мне казалось, что я должна спасать наши шкуры от греха подальше: чем быстрее мы отсюда уедем, тем сохраннее будем и дольше проживем. Мне было страшно за наши с дочерью жизни!
– Мы постараемся как можно быстрее отсюда выехать, – спешно сообщила я. – Дайте нам две недели!
На этом гнус и семья успокоились, забрали кипу папок с нашего обеденного стола и отчалили на своей машине в сторону дома бывшей жены.
Таким образом, за один только день я потеряла мужа, а вместе с ним налаженную жизнь, подверглась оскорблениям, унижениям и шантажу, моя дочь стала жертвой нападения и успела подраться, нам с ней угрожали убийством и расправой, и, напоследок, нас обокрали. Но об этом я расскажу чуть позже. А пока вернемся к началу моей американской истории.
Глава 2. Таня Адамс
Прошлая жизнь
Меня зовут Таня Адамс, свою фамилию я получила от моего теперь уже покойного мужа – Дина Адамса. А до встречи с ним я была Таней Романовой и жила в далеком сибирском поселке городского типа под названием Усть-Орда, который притаился в долине реки Куда недалеко от озера Байкал в Иркутской области.
С отцом моих детей у нас не заладилось с самого начала – это был студенческий брак, обреченный на провал. И протянув девять невыносимых лет, мы мирно разошлись. Помню, я пришла в суд и подала заявление на расторжение брака. Моего супруга в тот момент не было в Иркутске, он путешествовал по городам и весям России и никогда не интересовался жизнью семьи. Через 6 месяцев после заявления я уже радостно размахивала свидетельством о разводе и устроила в честь этого события небольшой семейный праздник. Бывший супруг узнал о нашем разводе через пару месяцев, когда соизволил позвонить из какого-то города. Вещей много собирать не пришлось – все свое бывший супруг забрал в поездку. Остатки я собрала в посылку и выслала в его далекое путешествие.
После развода с первым мужем я имела статус разведенки “с прицепом”, а после рождения второго ребенка, с отцом которой мы не регистрировали отношений, стала матерью-одиночкой с “двумя прицепами”.
Будучи врачом по образованию, я после получения диплома добросовестно отработала несколько лет в гинекологии. Моя первая зарплата составляла 100 долларов США, а с ночными дежурствами и увеличением стажа возросла до 200 долларов в месяц и сравнялась с зарплатой санитарок. Денег хватало только на самое необходимое.
За годы одиночества научилась делать всю мужскую работу по дому. Прибить гвоздь к стене – да запросто, вставить дверной замок в дверь – легче простого, отремонтировать утюг – раз плюнуть.
О своем прошлом говорить не люблю, потому что в нем не так много светлого, хотя советское детство было счастливым. Помню прыжки во дворе в нарисованные мелом классики, закрытые крышкой из фольги стеклянные бутылки с молоком и кефиром, многометровые очереди в булочную за свежим хлебом и пломбир в стаканчиках, который всегда был в дефиците и оттого казался еще вкуснее. То время вспоминается с ностальгией, потому что было беззаботным.
Молодость проходила в лихие 90-е. Холодными зимами после учебы приходилось каждый день стоять на остановке в очереди на автобус, который всегда набивался битком. Люди лезли в него так, будто это последний автобус в их жизни, а до следующего не доживут. Студенчество мне запомнилось как борьба за