– Остановись, или я убью её!
Эрганлавдий замер, глядя, как последний из них, держит жену с кинжалом у горла, с нежной кожи текла струйка крови. Тот попятился назад.
– Дёрнешься, перережу ей глотку, – ворон внезапно взлетел, быстро, набирая высоту.
Паук обратился в ворона и полетел за ними. Кровь капала вниз из раны, но это его не могло остановить.
– Я убью тебя!
– Не подлетай, иначе она труп, – проорал в ответ.
Так они пролетели десяток километров. Паук летел за ними, ворон крепко держал вороницу.
– Ты пожалеешь обо всём, и за то, что отказала хозяину в браке, и за его убийство твоим пауком, – он второй рукой начал её лапать. – Я изнасилую тебя прямо сейчас на его глазах. Пусть видит.
– Нет! – закричала она, когда ворон оторвал платье от пояса сзади, запихивая руку в панталоны, грубо лапая ягодицы. И когда его член уже тёрся об её бёдра, паук настиг их. В этот момент он не думал о смерти не жены, не самого себя. Мозги вырубило, когда увидел, что эта тварь пытается изнасиловать жену. Метнулся к голове ворона и со всей силы начал клевать, сразу выклёвывая перья, создавая рваные раны, хватая когтями, пробивая тело, как гвоздями, вбитыми в доску. Тот изворачивался, нанося ножевые удары один за другим. Эрганлавдий бил вороньим клювом: бил, бил, бил и выклевал глаза, разбив его голову в кровавое месиво. В конечном счете, они упали вместе: поверженный враг с кровавой кашей вместо мозгов и раненый полуворон.
Ликорис успела обнять мужа в воздухе, лавируя на густой кустарник и смягчить удар. Они запутались в кустах, еле вылезли, и она стала покрывать его лицо частыми поцелуями.
– Любимый, не умирай. Я не хочу жить без тебя.
– Ты не можешь находиться рядом со мной. Ты в опасности, улетай к отцу или к брату, его замок ближе. Забери мешок.
– Нет! Я не оставлю тебя! Тут обитают хищники. И… ты сейчас можешь думать о нашем мешке?
– Да, ароматы нужны в моём мире. Уходи.
– Нет, перестань, вставай, мы дойдём вместе – она помогла ему подняться.
– С меня течёт кровь, нас быстрее сожрут хищники, чем мы выйдем из этого леса.
– За ним замок Яна, идём, умоляю.
Он облокотился на нее, и они поковыляли через лес. Раны кровоточили, дышать тяжело. Кашдый шаг давался с болью. Ликорис периодически помогала ему усаживаться на землю под деревьями. В третьем отдыхе Эрганлавдий потерял сознание от усталости и потери крови.
– Любимый, очнись! – теребила его, обтирая оторванной тканью, от остатков платья. Он открыл глаза и вздохнул.
– Я же просил тебя улететь.
– Нет.
– Тогда оглянись.
Она медленно повернулась. Перед ними стоял огромный волк и скалился.
Ликорис на шаг отступила, закрывая собой раненого мужа.
Зверь начал наступать. Вороница обратилась в боевую ипостась. Эрганлавдий не в состоянии двигаться, всё же встал, пошатываясь. Она бросилась на волка, клюя и царапая хищника, который кусал её. Паук тоже обратился, подполз и из последних сил вырвал сердце у хищника. Тот упал замертво, но и он лёг на землю и больше не пришёл в себя, сколько бы Ликорис не кричала и не пыталась привести мужа в чувство. Она не могла его оставить и улететь за помощью. Выхода не было и единственное, что пришло ей на ум, легла сверху, укрыв крыльями и замерла. «Что делать? Бог пауков – помоги. Бог воронов – помоги. Древний колдун пауков – помоги», – вскоре также совсем обессилев, ушла во мрак без сознания.
Очнулась посреди ночи, встала, снова попыталась привести мужа в чувства. Безуспешно. Слёз не было. Посмотрела по сторонам. Подошла к дереву и начала ломать ветки, складывая крестом, ещё и ещё. Сняла остаток платья, оставшись в корсете и панталонах и, порвав на полоски, села связывать ветви. Вскоре у неё получился неплохой настил. Подползла к мужу, перетащила на него, потратив столько сил, что невольно задремала на несколько минут. Проснулась, вздрогнув. Огляделась. Тишина. Встала, взялась за торчащие ветви с настила и, ковыляя, потащила. «Держись, любимый, скоро мы выйдем из леса на землю брата, а там нас увидят и помогут». Она шла тяжело, однако шла и шла, забыв об усталости, боль ладоней, невыплаканных слёз.
– Нас спасут. Тебя спасут. Брат поможет. Ты выживешь. Тебе ещё надо взять вторую жену или наложницу, неважно. Тебе нужен наследник. Ты должен найти питание для своего клана.
– Ликорис…
С тревогой подскочила к нему.
– Любимый, я здесь. Тебе надо поесть. Нужны силы, – бросилась к корням старого дерева, судорожно ища под ними нору. На четвереньках облазила вокруг и нашла, запустила туда руку, пошарив, и вскоре вытащила какого–то пищащего грызуна. Она и сама хотела, есть и, сглотнув слюну, разорвав зверька на две части, поднесла к пересохшим губам мужа.
– Эрганлавдий, открой рот, надо поесть.
Он не двигался.
– Это важно, ешь! – закричала, запихивая кровавый кусок ему в рот. Спустя примерно минуту паук всё же начал есть. Она облегчённо вздохнула, и когда он всё съел, встала.
– Нам нужно двигаться дальше.
Где–то завыл волк. Вороница вздрогнула и попыталась идти быстрее.
– Только не это. Быстрее, быстрее, надо выйти из леса. Однако не удалось. Волки наступали. Она оглянулась.
– Всё, это конец. Вы не возьмёте нас, твари, пока меня не убьёте, – встала, гордо подняв голову и обратилась. Три волка, привлечённые кровью Эрганлавдия, бросились на них. Вороница, как сумасшедшая, отбрасывала их одного за другим, царапая, клюя. Они рвали её тело. Она, не чувствуя боли, истекая кровью била их по головам, выклёвывала глаза, рвала куски.
– Сестра! – послышалось сзади. Ликорис оглянулась, и в этот момент на неё набросился волк, опрокинув на спину, придавив лапами к земле. Открыл пасть и она погрузилась во тьму.
Веки вороницы дрогнули и открылись. Перед глазами – бордовая ткань. Протёрла их и распахнула. Балдахин. Оглянулась. Постель. Множество подушек. Осмотрела себя. Кружевная белоснежная рубашка, а под ней повязки. На руках и ногах также лежали какие–то компрессы и примочки, кем–то заботливо привязанные. Отбросила пуховое одеяло и встала. Пол холодный. Отодвинула тяжёлую ткань и выглянула.
«Это же мои бывшие покои в замке брата. Эрганлавдий!» – надела, стоящие рядом тапочки и побежала. Выскочила в коридор.
– Где мой муж? – вскрикнула, стоящим у двери двум воинам – охранникам.
– Госпожа, он