Да что же там за звери такие? Раз уж даже сама Сайка их боится… Сложно даже предположить, что представляют из себя её родители.
Дом Сайки располагался на окраине города. Оттуда открывался невероятно красивый вид на море. Весь горизонт был занят водной гладью.
Дом был двухэтажным, и его фасад был выполнен в традиционном японском стиле. Я будто на встречу с самураями приехал. Впервые приходится видеть нечто подобное.
На крыльце нас уже ждал мужчина, облачённый в серое кимоно. Очевидно, передо мной отец Сайки. Уже поседевший, сморщенный. Если мне не изменяет память, он старше её матери лет на двадцать.
— Кацураги Тендо, — представился я и поклонился её отцу.
— Хамабэ Додзен, — без каких-либо эмоций ответил он.
Его поклон был не таким низким, как мой. Интересно… Решил показать, что мне тут не рады? С какой же стати тогда они меня сюда позвали? Похоже, интуиция Сайки её не подвела.
Я прошёл в дом. Додзен без лишних слов проследовал в гостиную, жестом поманив нас за собой. Там за столом сидела молодая женщина.
Мать Сайки выглядела так, будто они с дочерью являлись ровесницами. Хамабэ Додзен же на их фоне казался старцем.
— Хамабэ Хината, — представилась мать Сайки после того, как я назвал своё имя. — Присядьте, Кацураги-сан. Додзен-сан хочет вам кое-что сказать.
— Вот так сразу? — нахмурилась Сайка. — Вы даже не попытаетесь познакомиться, как следует?
— Молчи, — перебил её отец. — Кацураги-сан, понимаю, что вам пришлось проделать долгий путь до нашего дома, но я искренне желал сказать вам это лично.
— Я вас слушаю, — терпеливо кивнул я.
— Разорвите отношения с нашей дочерью. Вся семья Хамабэ против того, чтобы наша Сайка находилась рядом с вами.
Глава 18
М-да… Вот это я понимаю — радушная встреча. Сайка оказалась права. Её родители даже не думали знакомиться со мной. Не подвела её интуиция. Но я до последнего надеялся, что они не выкинут нечто подобное. Уж о чувствах дочери-то должны задуматься. Как-то всё это слишком странно.
Я не понимаю их мотивации. Почему вдруг они решили выступить против меня таким образом? Я бы мог согласиться с их решением, если бы оказалось, что я какой-нибудь бедный врач из больницы Камагасаки или офисный планктон с нижних этажей какого-нибудь занюханного конкурента «Ямамото-Фарм». Что-то здесь не так…
— Отец, это подло! — у Сайки сорвался голос, и ей пришлось прикрыть рот руками. — Зачем ты так поступаешь?
— Ты знаешь, зачем, Сайка-тян, — спокойно ответил Хамабэ Додзен. — Не задавай глупых вопросов. Ты ведь не думала, что мы так просто отречёмся от своих традиций?
Томимура Сайка попыталась возразить ещё раз, но теперь я сам остановил её жестом.
— Хамабэ-сан, — произнёс я, — думаю, вам не перед Сайкой-тян нужно объясняться. А передо мной. Вижу, вы все знаете что-то, чего не знаю я. И намеренно умалчиваете об этом. Это не очень-то вежливо с вашей стороны. Вы ведь понимаете, что если бы я захотел, то не стал бы и вовсе знакомиться с вами. Законы Японии не запрещают совершеннолетним людям заводить отношения, игнорируя согласие родителей.
— Порой традиции важнее законов, Кацураги-сан, — нахмурился Хамабэ Додзен. — Это ваше современное поколение пропиталось западной культурой и начало постепенно забывать о том, что почиталось в Японии ещё с древности.
— Отнюдь, — не согласился я. — Именно поэтому я сюда и приехал. Решил познакомиться с вами. Хотя, повторюсь, мог этого не делать. Однако вы вместо знакомства решили сразу же поставить меня перед фактом. Запретить общаться с вашей дочерью. Хочу узнать — почему?
— Да потому что им на меня плевать! — воскликнула Сайка.
— Сайка-тян, я бы хотел поговорить с твоим отцом наедине, — сказал я. — Это ведь возможно, Хамабэ-сан? Скажу прямо, в противном случае я сразу же уеду. И если Сайка-тян захочет уехать со мной — ей я отказывать не стану. А с вами мы уже точно больше не увидимся.
Хамабэ Додзен понимал, что я прав. Разумеется, у него была своя правда, которой он до сих пор мне так и не сообщил. Но нам обоим было очевидно, что Сайка уедет со мной. И тогда они навсегда потеряют контакты со своей дочерью. Хотя она с большим трудом пыталась их восстановить даже после того, как родители насильно выпихнули её замуж за Томимуру Ичиро.
— Хорошо, — кивнул Додзен. — Сайка, Хината, пожалуйста, оставьте нас с Кацураги-саном наедине. Я хочу объяснить ему, в чём проблема.
Прежде чем женщины покинули комнату, я успел взглянуть Хамабэ Хинате в глаза. Она, в отличие от Додзена, чувствовала себя крайне неуютно. Похоже, ей самой не нравилось то, как глава семьи решил обойтись со своей дочерью и со мной.
Как только бамбуковые двери гостиной закрылись, Додзен присел на колени у низкого столика, и я тут же расположился в той же позе напротив него.
— Кацураги-сан, позвольте начать с вопроса, — после долгого, напряжённого молчания заговорил Хамабэ Додзен.
Я кивнул.
— Вы — религиозный человек, Кацураги-сан? — поинтересовался он.
Хороший вопрос. Но если учесть, сколько в этом мире я уделил времени посещению буддистских священных мест, которые здесь почему-то напрямую связаны с лекарской магией и жизненной энергией в целом… Ответ очевиден.
— Да, — кивнул я. — Я регулярно посещаю храм Дзодзёдзи в Токио.
— Другими словами, вы — буддист? — спросил он.
— Можно и так сказать, — уклончиво ответил я. — А какое это имеет отношение к делу?
— Самое прямое, Кацураги-сан. Семья Хамабэ служит храму Исэ-Дзингу более нескольких сотен лет. Даже я не знаю, насколько глубоко уходят наши корни. Старшая дочь в каждой семье всегда выступала в роли жрицы Аматерасу. Семья Хамабэ поддерживает синтоизм уже много лет. И я не намерен отступать от наших традиций.
Так, стоп. Логика с этого момента явно куда-то пропала. Если он пошёл против меня банально из-за того, что я склонен к буддизму… Нет. Он не мог. Никто об этом не знает, кроме членов семьи Кикуока и Арджунов, живущих в Индии. Сильно сомневаюсь, что Хамабэ Додзену об этом известно.
Должна быть иная причина.
— Вы несколько ушли от темы. Про моё отношение к религии вам до текущего момента известно не было, — произнёс я. — Значит, и пойти против моих отношений с Сайкой-тян из-за этого вы не могли.
— Верно, Кацураги-сан. Но вы только что дали мне вторую причину отказаться от этого союза, — заявил Додзен.
— Может, поговорим уже откровенно, Хамабэ-сан? — сказал я, осознав, что мне надоело