– Я не беспредельщик, просто так никого не жгу. Ты спокойно здесь работаешь, засылаешь долю малую, и никаких вопросов. А если проблемы крупного масштаба, обращайся, будем решать.
– Ну да, Кива говорил, что ты всех знаешь.
– Ну не всех.
Со всеми ворами Паша знаться не мог, но мандат ему на Высоконск выписали реально уважаемые люди, он здесь на законном основании. И назад уже не повернешь.
– Да у нас, в общем-то, все ровно, – пожал плечами Хлопок. – Мы на Москву не лезем, никого не трогаем… Раньше да, подъезжали, завод у нас, ну ты в курсе, а мы долю с него имели, все хотят что-то чужое поделить… А сейчас менты все под себя подмяли, если тебе доля с завода нужна, с ними договаривайся.
– С заводом все решено, – не моргнув глазом сказал Паша. – Будут заносить, все как положено.
– Так тебя поэтому и поставили, что с заводом решили? – догадался бандит.
– Нам чужого не нужно, но свое мы берем, – Паша тяжело смотрел на него.
– Нормально! Нам такие люди нужны!
– А мы посмотрим, какие люди нужны нам…
Преданные люди Паше нужны. Макар есть, люди его нормальные пацаны, если что, на них можно опереться. Но и местные бойцы могут ему понадобиться. Могут, но пока потребности в них нет.
Паша прекрасно все понимал. Комбинат – это его приговор. Процент от выручки он будет брать или дивиденды с акций, в любом случае от него рано или поздно постараются избавиться. Туков идет на поправку, и здоровье у него крепнет, и досада на себя. Слабину он дал, заводом пожертвовал, а Паша еще поднажал – и заставил его часть акций ему отдать, и Чуронову пришлось со своей доли поделиться. Паша пошел на сделку с ними, но это им на двоих стоило восемь процентов акций комбината. Вот что значит страх перед смертью.
Но жадность, она иногда берет верх над страхом, и у Тукова может начаться обострение в любой момент, и даже у Чуронова. А может, кто-то из них уже дал отмашку напасть на Пашу. Так это или нет, Паша готов ко всему. Именно поэтому он встал «на положение» в городе. Теперь он лицо официальное, убить Пашу, значит, бросить вызов всему воровскому миру. Тукова и раньше это не останавливало, и сейчас он мог наплевать на его неприкосновенность, но тем не менее какая-то страховка у Паши имелась. С местной братвой он разобрался, Хлопок принял его волю, а ему большего и не нужно. Теперь он может спокойно разъезжать по стране, путая за собой следы, искать и находить людей, готовых убивать. И Туков, и Чуронов должны точно знать, что в «торпедах» у него недостатка нет. Все они будут нацелены на них, и стоит им поднять руку на Пашу, вся эта блатная рать сорвется с цепи. Их будут убивать по всей стране, по всему миру. Паша должен получить гарантии, что именно так все и будет. Именно этим он и собирается заняться в ближайшее время, вернее, продолжить взятый курс.
А Высоконск – всего лишь его епархия, управлять которой он может издалека. Да чего там управлять, когда есть Хлопок.
– Посмотрим, какие люди нужны нам, – повторил Паша. И тут же уточнил: – Какие люди нужны мне и Киве. Посмотрим, как он сможет из зоны мне помогать. И за вами тут смотреть. Если сможет, и дальше будет смотреть. С моего места. Когда выйдет… Ты меня понимаешь?
– Смотрящим будет? – сообразил Хлопок.
– На положении, – кивнул Паша.
Киве еще три года мотать, на зоне все схвачено, звонить он оттуда сможет. Звонить и наставлять. А когда откинется, займет место смотрящего. И Хлопок останется при своем, дальше рулить бригадой. Всех все должно устраивать, тогда никаких конфликтов. Паша для того и поставлен на положение, чтобы дела в городе шли ровно. И он уже заложил алгоритм на будущее, чтобы никаких проблем в настоящем не было.
Из города он уезжал так же, как и приехал. Загрузил Хлопка по полной, попрощался с ним, сказал, что прогуляется по городу, затерялся в лабиринте тихих улочек, остановил машину. И прямым рейсом до Москвы. Водитель не ожидал такого разворота, но Паша хорошо ему заплатил. С недавних пор с деньгами у него проблем не было.
В Москве он также затерялся в толпе, переночевал в гостинице, не привлекая к себе внимания. Позавтракал как белый человек и снова по делам.
Гражданский кодекс позволял изменять имя и фамилию на законных основаниях, брать псевдоним не только для творческой, но и предпринимательской деятельности. Акции комбината он оформил на имя Страхова, а новая фамилия не отменяла право на это приобретение. Новую фамилию он и взял, причем никто не знал об этом. С паспортным столом он договаривался сам, за неделю все, что было необходимо, сделали, сегодня подъехал, забрал новенькую ксиву. Вышел, осмотрелся. Для Павлова Павла Евгеньевича ничего не изменилось, люди по тротуарам ходят, машины по дорогам туда-сюда ездят. И за Пашей никто не следил. Во всяком случае, он слежки не замечал.
На всякий случай он прошелся, затерялся среди людей, взял такси. В гостиницу возвращаться не стал, отправился в банк, завел два счета на новое имя, основной и расчетный, перевел на них деньги. А затем отправился в агентство недвижимости.
Переночевать ему пришлось в гостинице, зато на следующий день въехал в новый элитным дом с охраной и подземной парковой. Его привлекла двухкомнатная квартира с отделкой и даже обстановкой, но больше всего интересовала опция «охрана». Дом реально охранялся по всем правилам, ни во двор так просто не войти, ни в подъезд. Даже выход из парковки под охраной. Если что, секьюрити поднимут тревогу, а там Паша что-нибудь придумает.
В тот же день Паша забрал из салона новенький автомобиль. Покупку он оформил еще вчера, номера поставили сегодня, без его участия. Более того, также через автосалон Паша договорился о правах на новое имя. Старых прав у него никогда не было, но автомобиль водить он худо-бедно умел. Новые права он просто купил в обход всяких правил. А почему бы и нет, если есть деньги и возможности?
Он и хотел взять что-нибудь попроще, но увидел «Икс пятый БМВ» и не смог устоять перед искушением. А ведь не хотелось привлекать к себе внимания. Статусность, мощь, комфорт, а главное, автоматическая коробка передач. С механикой, честно говоря, Паша ладил не очень. Номера он взял обычные, чтобы не запоминались.
Загнал машину во двор, на стоянку, прихватив пакет с продуктами и коробку с постельным бельем и посудой, поднялся к себе в квартиру.
Две комнаты, простора особого нет, зато радовала фантазия, воплощенная в дизайн интерьера. О такой красоте Паша и мечтать раньше не мог. Но радости почему-то не было. Все в квартире обещало прекрасную жизнь и будущее, а он почему-то ощущал дыхание смерти. Не просто так это богатство свалилось ему на голову, Туков никогда не простит ему своего унижения. За эту квартиру, за все когда-нибудь придется расплатиться жизнью. Если, конечно, не принять мер. А Паша уже в движении, которое должно увести его от преследования. Он как змея должен ускользать от опасности и жалить, жалить.
Он мог позвонить Зойке, но не стал