Но вместо этого выдавил из себя всего два слова:
— Простите… Что?
Глава 24
Сказать, что мой план был хорошим — значило, соврать, причём соврать совершенно бессовестно.
Он был идеальным. Идеальным в своём безумии и главное — в своей невозможности воплощения. Никому другому не пришло бы в голову, что такое вообще можно провернуть, потому что никто другой даже подозревать не мог о том, что где-то в одном месте соберётся такое количество маловероятных факторов, что это станет возможным.
Загибаем пальцы.
У нас есть эсминец Администрации. У него нет половины боекомплекта, но у него всё ещё есть отличный и очень выносливый щит, который способен выдержать миллиард попаданий.
У нас есть десяток более мелких кораблей «Шестой луны», которые могут быть на подхвате или там, например, использоваться для отвлечения внимания.
У нас есть гений программирования Кайто, который на моих глазах уже однажды послал в пешее эротическое путешествие всех разработчиков самого защищённого программного обеспечения в мире, причём потратил на это не больше семи минут.
У нас есть врекерское снаряжение и тот, кто умеет с ним работать как никто другой. То есть, я.
По отдельности все эти факторы, конечно, могли встречаться в обжитом космосе — и гений программирования, и астероиды, и даже, чем чёрт не шутит, эсминец Администрации в руках «Шестой луны» — ну а вдруг? Даже в различных сочетаниях все эти факторы могли бы иметь место быть. Но никак не все одновременно, да ещё и в одном месте собранные. Даже легендарная команда Джонни Нейтроника вряд ли могла похвастаться подобным.
А ещё у нас есть большая, просто невообразимо огромная куча астероидов от мала до велика вокруг базы, которые просто некуда девать и которые больше мешают, чем помогают.
Так почему бы не использовать их себе во благо?
Верно — ни почему. Мало того — это даже прямое руководство к тому, чтобы использовать их! Ведь это буквально бесплатные ресурсы, которые только и ждут, чтобы их применили по назначению.
Единственная проблема, которая вставала — придумать это самое назначение. Но для нас, для экипажа «Затерянных звёзд», для кучки изгоев, каждый из которых настолько же уникален, насколько не нужен обычному обществу, это не было проблемой.
Это было возможностью.
Целой кучей возможностей, которые ранее никто не использовал. Как минимум — потому, что не додумывался до них. Как максимум — додумывался, но переводил их в разряд «самые оригинальные способы самоубийства за всю историю существования человечества».
В этом списке одно из первых мест по праву могло бы занять мероприятие под названием «прицепившись к крошечному астероиду размером буквально с космическую яхту, лететь по кривой траектории, проходящей в опасной близости к тюремному планетоиду».
И дело даже не в том, что траектория или начальный импульс движения могли оказаться неправильными — их рассчитывал Жи, а он ошибок не допускает, он допускает только вероятности. И даже не в том дело, что наши скафандры могли отказать или в них могли закончиться ресурсы — они были заряжены на полную и снабжены дополнительными комплектами жизнеобеспечения, так что мы могли часа четыре, не меньше, провести в вакууме, ни в чём себе не отказывая и чувствуя себя почти как на курорте.
Дело было во всём остальном… Во всём, что не касалось непосредственно нас непосредственно сейчас.
Где-то там вдалеке, на расстоянии сотен километров, прямо сейчас, параллельно с крошечным астероидом, засвечивался на радарах «Тартара» эсминец. Тот самый «Алый-один», который несколько дней назад Администрация утеряла и который она теперь с большим рвением попытается вернуть или хотя бы уничтожить.
Конечно, тюрьма на планетоиде — это даже не боевая станция, и её защитных функций хватит лишь на то, чтобы отбивать опасные астероиды или сжигать несанкционированные корабли, вошедшие в зону ответственности, и эсминцу, по сути, они сделать ничего не могли… Но на это и был расчёт.
Ведь то, что они ничего не способны сделать кораблю, не означает, что они не попытаются. Ещё как попытаются, параллельно запрашивая подкрепление и сосредоточив все своё внимание именно на «Алом», оставив противоастероидную защиту на откуп автоматике.
А именно это нам и нужно было.
«Нас» было всего лишь трое — я, Магнус и Кайто. Говоря откровенно, нас было двое с половиной — я и Магнус, а Кайто, с его космофобией, болтался у нас на привязи в полной отключке. Пиявка снова расщедрилась на тетрамион, и, конечно же, пирацетам, заряженный аж сразу в три одноразовых инъектора — два у меня, и один, запасной, у Магнуса. Чтобы наверняка, чтобы ситуация, возникшая на «Василиске-33» уж точно не повторилась.
Кайто сначала ни в какую не соглашался на участие в нашем плане, и даже бесстрастная аналитика Жи, которую можно сократить до «Полезай в скафандр, Кайто» в кои-то веки не убедила техника. Только заставила его уйти в свою каюту и запереться там в явном нежелании ничего ни с кем не обсуждать.
Так длилось целых пятнадцать минут.
А потом Кайто вышел и сумрачно согласился на наш план. Правда предупредил, что если мы его потеряем в открытом космосе, то он сам по себе проснётся, преодолеет свою космофобию, построит из космической пыли и звёздного вещества собственный корабль, вернётся и сделает так, что мы обо всём этом пожалеем.
Мы его терять, конечно же, не собирались — что мы будем без него делать? Группа для выполнения плана была подобрана скрупулёзно, и потеря всего одного её члена ставила под угрозу весь план, и я прекрасно это понимал… Но по-другому было никак. Я просто не знал никого из представителей «Шестой луны» и не был уверен не просто в их способностях, но даже банально не был уверен в том, что они вообще не сдрейфят в самый ответственный момент и не станут бесполезным балластом. Полагаться я мог только на свою собственную команду, на их навыки и черты личности, о которых уже успел узнать и в которых успел убедиться.
К тому же, чем меньше людей, тем меньше нужен астероид, чтобы их скрыть. А чем меньше астероид — тем меньше шансов, что система автоматической обороны вообще сможет его заметить. А даже если заметит — нет никакой гарантии, что сможет его отследить. Ведь астероид постоянно вращается, то и дело подставляя под лучи РЛС то одну плоскость, то другую. И каждая из них — своего размера и конфигурации.