— Тихо, малыш, тихо. Ты умная у меня. Всё понимаешь, правда?
Дина кивнула, продолжая реветь.
* * *
* * *
Глава 2
Жестокая романтика вечерней зари
* * *
ТЕРРА ЕДИНСТВА. ЗВЁЗДНЫЙ. ЦЕНТР ПОДГОТОВКИ КОСМОНАВТОВ. 8 апреля 2019 года.
Знамя Богородицы развивалось на ветру на флагштоке над нами и не особо мешало наблюдениям. Мы были в тени от света прожекторов. Яркий свет Москвы был далеко. Погода была ясной. Мы сидели в шезлонгах, укутавшись в теплые пледы, пили горячий чай и пялились в небо. Парад планет. Сближение Луны и Юпитера. С Луны было бы видно лучше, особенно в телескоп, но пока я здесь. Экипаж готовят, и «Благословенную» тоже. Звездолёт штука непростая. Требует уважения. Да и вооружали её как крейсер. Старались успеть.
Нет, за этот год было сделано многое. Нет, «Михаила Великого» построить и обкатать не успевали никак, но «Благословенную» перестроили под новые задачи, пусть и, в стиле минимализма. Как в стиле минимализма предполагалась наша марсианская база, которая позавидует многим общественным туалетам Империи. А это серьёзный вопрос. Нет, жить мы могли и на «Благословенной», но космическая и солнечная радиация! Мы и так нахватаемся за время полёта.
И так за время полёта к Орфнею и обратно я нахватался так, что доктора практически гарантировали, что детей я иметь не смогу, да и крайне не рекомендуется, ввиду очень вероятных осложнений у ребенка ввиду повреждения от космической радиации ДНК у папаши. Так что, как говорится, хвост стоял и деньги были, но…
Короче говоря, нам всё равно придется зарываться под поверхность Марса. Так или иначе.
— Солнце, а может глинтвейн горячий?
— Разве что безалкогольный. Миша, ты скоро станешь вновь папашей…
Я даже подскочил.
— Правда? Получилось⁈
Дина счастливо кивнула.
Кинулся целовать свою жену. Да, что там «целовать» — обсыпать поцелуями. Всю.
— Любовь моя… Солнышко… Что говорят доктора?
Усмешка.
— А что они могут сказать на таком сроке беременности? Непонятно и неизвестно. Надеюсь. ДНК вроде должно быть в норме. Даст Бог. Постучи по дереву.
Я мгновенно постучал костяшками пальцев по поверхности столешницы.
— Тьфу-тьфу-тьфу, дай Бог! Спасибо Ему и спасибо тебе.
Конечно, мы не рискнули зачать естественным образом. Зачем делать на свет ребёнка-инвалида или умственно отсталого, после почти года в Межпланетье? Дураков в мире и так хватает (чёрный юмор). Еще со времен подготовки к Орфнейской миссии в Императорском Институте Крови хранился мой, так сказать, семенной материал, с неповреждённым ДНК, и мы вполне могли осуществить искусственное зачатие, что мы и сделали, судя по всему. Мы пытались, но как-то не выходило ничего. Срывалось. Диана плакала от отчаяния. Она очень хотела третьего ребенка до того, как я улечу на Марс. И вот — случилось.
Собственно, при наличии семени в Институте Крови я был и не нужен и материала в Институте хватит на два-три десятка детей, но у Дины был пунктик — она хотела, чтобы я был рядом в этот момент, а не где-то в глубинах космоса или, тем более, не на том свете.
Для неё это было важно. Что у ребёнка есть настоящий отец, а не робот с пробиркой, или что там у них. Потому мы и старались. Потому она и плакала от отчаяния. Я держал её за руку, шептал на ушко, а она плакала. И, вот…
— Спасибо, солнышко моё. Я так счастлив!!!
Всхлип.
— И я…
ТЕРРА ЕДИНСТВА. ЗВЁЗДНЫЙ. ЦЕНТР ПОДГОТОВКИ КОСМОНАВТОВ. 3 апреля 2019 года.
— Таким образом, Ваше Всевеличие, для миссии «Космический оркестр» планируется задействовать такую группировку…
Научный руководитель миссии академик Шаргей докладывал обстоятельно, с графиками на экране, таблицами и прочей лазерной указкой в руке.
Императрица слушала, задавала вопросы. Очень серьезно. Уточняла у присутствующих специалистов те или иные данные или показатели.
Тут собралось много народу. Командиры экипажей, главные конструкторы и главные инженеры, наземные и орбитальные руководители программ, директора орбитальных верфей, руководители поставщиков, смежников. Вопрос был серьезнейший.
— Что Южноамериканский союз?
Шаргей раскрыл очередную диаграмму на одном большом экране, таблицу на втором, а спутниковые изображения на третьем.
— Государыня, судя по всему, там действительно включились в марсианскую гонку, желая обогнать нас и застолбить права на Марс. Вот, прошу Милостиво обратить внимание на эти съемки и данные нашей разведки…
Данные разведки Маша знала и без него, но не стала прерывать академика.
Что ж, да, похоже, что у нашей миссии есть реальный конкурент — совместная программа Южноамериканского союза.
— Мы успеем?
Тот пожал плечами.
— Мы сделаем всё для этого, Государыня. Но, им удавалось слишком долго скрывать приготовления под прикрытием различных орбитальных программ и строительства своего орбитального города. А наша разведка, увы, не обнаружила двойной смысл этих приготовлений вовремя.
Да, расслабились наши. Поверили в своё безусловное доминирование. Я не знаю, как они вывезут такую чудовищную по деньгам программу, но, похоже, шанс у них есть. Иначе, зачем бы они впрягались в столь амбициозный проект?
Конечно, наши промышленные и сборочные мощности, не говоря уж о финансах, намного больше, но такую мощную пощечину Империи подданные примут очень болезненно, не говоря уж о том, что права на Марс придется оспаривать военным флотом и Космодесантом. И не только на Марсе. Но, и на Луне, и на Земле тоже. Вся установившаяся система будет поставлена под сомнение, не говоря уж о том, у Терры и так проблем более чем предостаточно.
— Таким образом, Государыня, миссию нужно ускорить.
— Сколько у нас времени?
— Месяцев семь по нашим оценкам. Плюс полёт. Зависит и от нашей готовности, и от расположения планет, Луны и прочего для гравитационных манёвров группировки кораблей и аппаратов.
— Приехали.
Маша откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза.
В общем, да. Мы-то готовили миссию с развёртыванием там базы и орбитальной группировки, а они могли просто воткнуть там свой