– Дальше о короне, – сухо произношу я.
– Да, о ней, – со вздохом отзывается Родимский. – Я, конечно, потом навел справки, что там лежит. Ты знаешь, я человек почтенного возраста. Да и репутация у меня. – Опять хмыкаю. Репутация у него. Какая? Вора? – В общем, я не могу вслепую идти на дело. Короче, узнал, кто, что, кому. Девочка тоже поделилась некоторыми подробностями. В общем, она попросила, я помог. Не бесплатно, конечно. Мне уже не пятнадцать, чтобы работать за идею.
Я опять чувствую себя странно. Знаю ведь уже, что эта “девочка”, как ее назвал Родимский, – Марта. А все равно до последнего питаю надежду, что ошибаюсь. А на нее он поглядывает просто потому, что она привлекает внимание.
– Так кто заказчик? – задаю вопрос и, хмурясь, жду ответа.
– А ты у нее спроси, – кивает Родимский на Марту.
В этот момент происходит то, чего никто не ожидал. В дом вламываются безопасники мои и Родимского, он вскидывает руку, но тут Марта выхватывает из руки стоящего возле нее безопасника волыну и, щелкнув затвором, выпускает пулю прямо в грудак Родимского.
Ее тут же скручивают, а я подлетаю к вору, который начинает оседать в кресле и роняет на пол свою трубку. Хватаю его за подбородок.
– Кто заказчик?! – выкрикиваю.
– Девочку… – хрипит он. – Спроси. Меткая… сука, – добавляет и отъезжает.
Глава 19
Марта
Когда понимаю, что только что убила человека, меня начинает трясти. Сейчас то, что мне выкрутили руки, ощущается еще острее. Но не это до ужаса пугает меня, а то, что я… лишила жизни человека! Не просто человека, а одного из самых знаменитых воров города и страны!
Мне конец…
Если меня не прибьет Илья, то это сделает кто-то из свиты Родимского.
У меня такое ощущение, будто вместо того, чтобы выпутаться из этого дела, я зарываюсь еще глубже. Просто падаю на дно ямы, из которой уже не выбраться.
– Стоять! – рявкает Илья, когда на него летят бойцы Родимского. Его собственные преграждают путь громилам вора. – Он жив. Быстро вызывайте его персонального врача. Никаких скорых. Придет в себя, я сам решу с ним все вопросы.
Илья оборачивается и прошивает меня таким взглядом, что я вздрагиваю.
– Ее в машину и в подвал, – командует негромко, и Руслан кивает.
Меня тащат на выход, а я то и дело бросаю взгляды на Илью, который разговаривает с безопасником Максима Алексеевича.
Всхлипываю, когда до меня в полной мере доходит, что я натворила.
Илья сказал, что Родимский жив, надеюсь, так и есть. Пусть его спасут. Потому что если он умрет, мне точно крышка. Плевать, даже если придется отдать свою мастерскую в качестве извинения. Прямо сейчас материальное интересует меня меньше всего. А вот жизнь сестры и моя собственная – очень.
Я не знаю, чем обернется для нас с Каришей мой импульсивный поступок.
Громилы заталкивают меня в машину. Как и в прошлый раз, зажимают между собой на заднем сиденье. Джип сразу трогается с места, и я складываюсь пополам.
Голова кружится, и меня так сильно мутит, что кажется, будто сейчас вырвет. Хватаю пересохшими губами так необходимый воздух, но его катастрофически мало.
Сквозь мысли о последствиях пробивается взгляд Ильи. Он был полон разочарования и презрения. Так смотреть умеют только Громовы. Поймав подобный, чувствуешь себя ничтожеством. Куском грязи, недостойным прилипнуть к ботинку членов этого семейства.
И угораздило же меня влюбиться именно в надменного, холодного Громова!
Мы доезжаем до дома Ильи слишком быстро.
Я незаметно медленно выдыхаю. К счастью, меня ждет уже знакомый подвал. А там я, по крайней мере, буду в тепле. Пока Илья вернется в свой особняк, я успею придумать, как спасти себя и сестру.
Меня затаскивают в подвал и оставляют прямо на ступеньках. Дверь хлопает, и я вздрагиваю от этого резкого звука.
Спускаюсь вниз на дрожащих ногах. Не могу сейчас ни сидеть, ни лежать. Хотя организм уже истощен, и надо бы поспать перед встречей с Ильей. Если я этого не сделаю, могу не выдержать нашего разговора. Но адреналин заставляет курсировать по просторному помещению.
Совсем невпопад замечаю, что и здесь Громов любит размах. Даже гребаный подвал большой!
В голову лезут такие мысли, от которых в жилах стынет кровь.
Что, если Илья будет настолько зол, что решит убить меня? Или покалечить. Я же не знаю, где заканчивается граница его терпения. Еще никогда не испытывала ее.
Устав ждать, сажусь на диван и, обняв себя за плечи, раскачиваюсь из стороны в сторону. С каждой минутой моя нервозность лишь усиливается.
Связаться бы с заказчиком и хотя бы предупредить. Но при этом я понимаю, что так подвергну Илью опасности.
И что, черт побери, мне делать?!
С одной стороны надо защитить Карину, а с другой я не могу подставить Илью. Потому что люблю обоих! И обоими дорожу.
Только вот Громов, кажется, легко пустит меня в расход после того, что я сделала с Родимским. Мой бывший ненавидит предателей и слишком дорожит своей репутацией, чтобы вот так просто спустить мне с рук этот поступок.
Когда слышу щелчок двери на вершине лестницы, бросаюсь к стулу, на нем все еще лежит нож, с которым в прошлый раз играл Илья. Я совершенно не умею обращаться с холодным оружием. А еще мне не хотелось бы причинять вред Илье. Но какой у меня выход? Я должна защитить себя.
Дверь еще раз щелкает, закрываясь, и через несколько секунд в подвале появляется Громов. Мрачный, злой, с ледяным взглядом в потемневших от ярости глазах.
Сойдя со ступенек, он останавливается, а я вытягиваю вперед зажатый в дрожащей руке нож. Чувствую, как глаза наполняются слезами.
– У меня не было выхода, – произношу хрипло. – Илья, я не могла иначе.
– Всегда есть выход, Марта, – сухо отвечает он.
– Ты не понимаешь! – выкрикиваю нервно.
Громов окидывает меня взглядом с головы до пят, останавливая его на ноже. Теперь рука дрожит еще сильнее, и это видно невооруженным взглядом.
Илья снова смотрит на мое лицо.
– Так объясни, – обманчиво спокойным тоном предлагает он, а я качаю головой. – Марта, давай-ка я расскажу тебе, что будет дальше.
Он делает шаг ко мне, а я взмахиваю ножом.
– Не подходи ближе! – выкрикиваю, но выражение лица Ильи не меняется.
– Я выхвачу этот нож, приставлю его к твоему горлу. Возможно, сделаю надрез, чтобы ты осознала, насколько твое поведение небезопасно для