Снежок затаился под крыльцом. Он сразу же исчез в укромном месте и посылал оттуда целительные волны, перераспределял в сообществе прану, исцелял каждого, кого задевали. Матти беззвучно разевал клюв – сканировал землю и воздух, передавал информацию, координировал действия кота, пса, змеи. Со стороны пруда же сплошным потоком шла мана, вода аж бурлила от ходящего кругами карпа… и туда ползла еще какая-то тварь! Чешуйчатая женщина с хвостом вместо ног!
Сознание Майно распределилось. Он следил за каждым фамиллиаром, смотрел из каждой пары глаз и каждого оберегал защитными чарами. Крепко держал пучок астральных струй – даже если кого-то из фамиллиаров убьют, душа не покинет тело, пока жив волшебник.
Майно ощущал, как в доме баррикадируется енот. Как беснуется бегущий вдоль изгороди конь. Как кричит над головой попугай. Чувствовал на языке вкус крови – Тифон рвал кого-то в клочья тремя пастями.
Вот пес тоже ощутил через человека, что карп в опасности, бросил жертву и оттолкнулся всеми лапами. Боевой фамиллиар стал воплощением смерти. Пламя рвалось из трех пастей – и похожее на нагу создание зашипело от боли. Однако его раны затягивались, едва будучи нанесены, ожоги тоже сразу исчезали, а с кожи исходил путающий мысли пар…
Лахджа врезалась в землю. Время снова побежало странно – то быстрее, то медленней. Краем глаза она увидела Рокила, что кувыркался в воздухе, стиснув одну из огненных тварей, окутанный вместе с ней облаком кипящего пара. Краем уха услышала конское ржание – Сервелат не смог прорваться к детям, обежал всю усадьбу, нигде не нашел выхода и теперь носился в воздухе, искал прореху. Лягнул копытом одну из воздушных фей, но та разошлась туманом и снова сомкнулась по другую сторону.
Деревья горели. Дом тоже охватило пламенем, но там оно сразу гасло, а по стенам текли призрачные струи. Сорокопут поглядел на это с легкой улыбкой, дернул подбородком, и белая женщина сомкнула руки. Призрачные струи сразу застыли, донесся приглушенный вой, а огонь запылал с новой силой.
– Неплохой домик, – насмешливо сказал демон. – Но думаю, ему тоже конец. Это будет только справедливо, ведь моего дома вы не пощадили. Так что я уничтожу ваш… а!..
В его личный купол врезался… это Рокил?.. Он расправился со всеми огненными тварями!.. со всеми!.. но выглядел теперь не лучшим образом. Почернел, как головешка, глаза налились кровью, по телу бежали искры. Губы спеклись, руки сгорели до костей, и на них клокотали молнии. Обезумевший демон уставился на Сорокопута, а тот аж взвизгнул, как мартышка.
Но тут же оправился от испуга. Он по-прежнему был под непроницаемым куполом. Рокил тоже лишь заскреб по гладкой поверхности, не отрывая от Сорокопута злющих глаз, глядя так, будто пытался убить его взглядом… а Сорокопут улыбался все шире и шире.
Это длилось пару секунд. Потом Рокил остыл так же резко, как взорвался. Черные губы разлепились, меж них протянулась кровавая слюна, и демон процедил:
– Ты все равно уже мертв. Сегодня!..
И он обернулся к существу с глазами-звездами.
Лахджа между тем пыталась применить Призыв Дождя, но воздушные феи мешали и этому. Или Ме не работало из-за помех в эфире. Альвы нападали со всех сторон, жуткий старик смыкал тернистое кольцо, и серебристый туман становился все гуще.
Даже в полной синхронности Лахджа и Майно едва успевали отражать атаки. Повсюду мелькали щупальца, хоботы, страшные когтистые лапы. Уже не просто волшебник в живых доспехах, а нечто чудовищное, огромное, неодолимое… но этого едва хватало, чтобы просто сдерживать врага.
А тут еще и снова проявил себя колдун Сорокопута. Он просто выступил из белесого тумана, крутанул рукой с зажатой в ней анком – и Лахджу аж покорежило. Чародей сказал одно слово, одно-единственное слово – и их связь с Майно ослабла.
Лахджа почти перестала его слышать, он стал ощущаться, как инородное тело… нечто, что нужно исторгнуть или переварить! Само ее тело тоже стало чужим, к ней будто привязали ниточки и принялись дергать…
Она глубоко вдохнула. Потянулась к почти исчезнувшему Майно. Тот рванулся навстречу, они снова соединились мыслями… и колдуна с анком раздавило костяной булавой!
– НЕ НАГЛЕЙ, – проревела страшная пасть. – Я ПОДЧИНЯЮСЬ ТОЛЬКО ОДНОМУ ВОЛШЕБНИКУ.
Тля, это так приятно слышать.
Ты тоже не наглей.
Булава взметнулась, обнажив распластанное тело. Несколько секунд оно лежало так, а потом задергалось – голова вставала на место, кости срастались. Колдун снова не сдох! Лахджа задумалась, не сожрать ли его, но от Майно пошло такое отвращение, что мысль тут же улетучилась.
Вместо этого демоница еще раз шарахнула изуродованное тело, схватила покрепче за сломанную шею и принялась раскручивать щупальцем, как пращой. Виток!.. виток!.. виток!.. отпустить!..
Колдун улетел очень далеко. Скрылся за деревьями. Может, теперь долго не вернется… достаточно долго, чтобы успеть разобраться с его хозяином.
Как там дела у Рокила?.. и где мэтр Аганель?..
Так, у него все плохо. Агент Кустодиана только что упал. Он сражался с двумя альвами, становился то страшным зверем, то бесподобным фехтовальщиком, выпускал огромные когти и размахивал невидимой рапирой, но эльфийский клинок только что вошел ему в спину. Волшебник рухнул, окружающий его «шлейф» померк, трава покраснела от крови.
Лахджа подумала, что даже не знает, есть ли у Аганеля семья, есть ли дети. Кажется, никого нет, но… черт, какая сейчас разница? Гораздо важнее – где сейчас ее дети? Все ли с ними в порядке? От Ме Землевладельца никакого толка, в усадьбе творится слишком много всего одновременно, и Лахджа лишь надеялась, что Астрид, Вероника и Лурия живы-здоровы…
– … Мама не понимает, – рассуждала Астрид, размахивая арбалетом. – Она все еще считает меня маленькой девочкой. Думает, что я только вчера от нее отпочковалась.
– А вы разве почкуетесь? – округлились глаза Ариссы. – Я не знала.
– Мы не почкуемся, – серьезно объяснила Вероника. – Ни хальты, ни майниды.
– А кто такие майниды? – с интересом спросила Арисса.
– Я майнида, – объяснила Вероника. – А Астрид хальт.
– Я тоже майнида, – заявила Астрид.
Всего за две вещи она завидовала младшей сестре. За ее штуку и за видовую принадлежность. Точнее, за название видовой принадлежности, потому что у Астрид вообще-то крылья, бессмертие и прочие преимущества, а Вероника от смертной человечки отличается только цветом волос. Но называется она гораздо кудесней, потому что хальт даже звучит противно, а вот майнида – это прямо алала.
Астрид, Вероника и три юных эльфа гуляли на северо-востоке усадьбы, исследуя птичник, малинник и обзорную башню. Они обсуждали завтрашнюю поездку, не пойти ли купаться и то, насколько мама Астрид