– А что он кричит? – спросила Арисса.
– Никто не знает точно, – ответила мэтресс Афа. – Некоторые считают, что он непрестанно выкрикивает все знания о вселенной, только вот делает это либо слишком быстро и неразборчиво, либо использует какой-то неизвестный язык, либо вообще говорит задом наперед. Расшифровать пока не удалось, поскольку лингвистическая экспертиза затруднительна. А еще, возможно, он вечно пишет диссертацию, поэтому кричит…
Мэтресс Афа тяжело вздохнула. На ее мохнатое лицо набежала тень. Но до конца занятия оставалось еще сорок минут, так что она принялась рассказывать о других знаменитых, известных во множестве миров демонах.
Рассказала о Черном Цу, кошмарном многомерном черве, что буравит червоточины в Кромке, разрывая пространство. О Дзюль’Приходжее, бесформенном ужасе, которого невозможно увидеть, но иногда он окутывает дома и целые селения, и в тех начинает твориться кошмар наяву. О Ханби, воинственном боге зверодемонов, несущем смерть водителе монструозных орд. О Микстли Сабрегуле, демоне-прорицателе, который отвечает на три любых вопроса…
– Паргороново пламя, какие они все кудесные! – восхитился Гымбутур.
– Они вовсе не кудесные, – отрезала классная наставница. – Вы, к счастью, учитесь не на Апеллиуме, и для вас вся эта информация несет исключительно ознакомительный характер. Поэтому я просто выбираю тех, кто поинтереснее. Итак, Микстли Сабрегул отвечает на три вопроса, в том числе о будущем, но и плату за то берет непомерную…
– А какой у него класс по шкале опасности? – не унимался Катетти.
– Точно неизвестно, – сказала мэтресс Афа. – Микстли Сабрегул не причиняет вреда его вызывающим, он еще ни на кого не нападал. Однако на вопросы он отвечает хоть и честно, хоть и точно, однако всегда так, что потом горько жалеешь…
…Вероника сосредоточенно смотрела на ряды цифр. Ох. С тех пор, как мэтр Эйхгорн вернулся из Тсгечета, он стал еще беспощаднее. Особенно к Веронике. Он требует от нее даже больше, чем от остальных, а она на четыре года младше этих остальных.
И задания с каждым разом все усложняются. Вероника сегодня утром наткнулась на свою тетрадь от первого семестра, открыла ее и удивилась тому, что еще полгода назад эти примеры казались ей сложными. Они были-то совсем простыми, оказывается! Ерундовыми!
А вот теперь сложные. Кошмарные. Такие трудные, что голова трещит. Просто хочется призвать кого-то очень умного, посадить вместо себя за парту, а самой пойти книжку почитать или еще что-нибудь.
Что угодно, только не это.
Вероника тоскливо заозиралась. Все корпели над задачей. Леора, прикусив губу, старательно выводила результат… она, конечно, уже все решила. Староста Гердиола аккуратно покрывала бумагу циферками. Бумбида нервно грызла ноготь, у нее тоже не получалось. Мубим и Турбеу перешептывались, пытаясь объединить усилия. Пыряло подглядывал в тетрадку Сметаны, а Сметана – Соги.
В аудитории царила тишина. Окна заперты, хотя снаружи теплынь. Им нельзя быть открытыми, иначе свежий воздух и щебетание птиц напомнят школярам, на что они променивают великолепную весну.
Одна форточка все же открыта. Но она слишком мала, не пролезть даже Веронике… нет, стоп. К чему эти мысли? Ей все равно не сбежать от исчисления. Она сама выбрала учиться, хотя могла еще года три или даже четыре быть свободной и жить дома… хотя нет, она бы все равно училась, только не в волшебной школе, а в обычной. В той, куда четыре года ходила Астрид.
А там было бы все то же самое, только еще и скучно.
Тем временем Грыбтуз решил задачу и стал вертеться. Он громко шмыгал носом, издавал смешные звуки, набирая воздух за щеки, елозил на месте и вообще скучал. Орки плохо умеют ничего не делать, им нужно все время чем-то заниматься, а если заняться нечем, то они занимаются ерундой или дерутся.
– Грыбтуз, решай задачу и не мешай остальным, – поднял взгляд от журнала классный наставник.
– Я уже решил! – махнул тетрадкой Грыбтуз.
– Правда? Может, еще подумаешь?
– А чо вы это только мне предлагаете?!
– Потому что учитывая наш совместный опыт решения задач, я нахожу уместным предложить тебе подумать еще. Перепроверить результат.
– Не, я решил.
Мэтр Эйхгорн журавлиным шагом прошел по ступеням и остановился подле Грыбтуза. Мазнув по его каракулям быстрым взглядом, он бросил:
– Неправильно.
– Да тля!.. – выдохнул Грыбтуз.
– Не выражайся в аудитории. Выразишься потом, а сейчас решай задачу.
И он оставил Грыбтуза грызть перо, а сам пошел вдоль рядов, заглядывая в тетрадки.
– Правильно, – говорил он, не задерживаясь ни секунды. – Изящное решение. Ответ неполон. Рассуждения верны, но допущена ошибка в вычислениях, перереши.
В тетрадь Вероники он смотрел чуть дольше, чем к остальным, и сказал:
– До третьего шага твоя логика безупречна, а дальше ты запуталась. Останься после занятия, я все объясню. И тебе, Грыбтуз.
– А я чо…
И Веронику с Грыбтузом действительно оставили на целый час. Мэтр Эйхгорн прошел с ними эту проклятую задачу от начала и до конца, повторил каждый шаг, а когда они уже думали, что все, он дал им другую задачу – такую же, но другую. Для закрепления материала.
Вероника именно поэтому терпеть не могла, когда исчисление ставили третьим уроком. Третий урок – последний, так что мэтр Эйхгорн все время нагло тратит ее свободное время на… математику. Математика в чем-то даже интересная, конечно, но это худший выбор, если вы хотите беззаботно провести время.
И когда Веронику наконец-то отпустили, она выбежала за дверь и сразу врезалась в Астрид.
– Ежевичина, я тебя уже полчаса жду! – возмущенно сказала та.
– Меня задержали, – сердито ответила Вероника. – Я не виновата.
– Ладно, но чтобы это было в последний раз. Пошли, дело есть.
Вероника не очень обрадовалась. Ей хотелось вернуться в общежитие, усесться у камина и дочитать «Сказание о титане Марухе», которое она начала за завтраком, а продолжила за обедом. Там как раз началось самое интересное – безумному титану бросил вызов юный принц, что дал зарок сразить чудовище и спасти похищенную оным эльфийскую царевну Незабудку.
И Вероника даже не сомневалась, конечно, что закончится все хорошо, что принц сразит и спасет, как обычно и бывает в книжках, но ей хотелось узнать подробности, и она пыталась объяснить это Астрид, пока та волокла ее куда-то за руку.
– Так, ежевичина, хватит гундеть, – строго сказала она, когда они вышли на большой балкон, под яркое весеннее солнце. – Поможешь мне – и иди к своим принцам или кто там тебя ждет. Пять минут, большего не прошу.
– Ладно, – скрепя сердце согласилась Вероника. – Что надо делать?
– Я тебе ща все объясню…