— Смотри ты, попал ведь, — каким-то неуместно веселым тоном сообщил он, — респект тебе, как говорится, и уважуха. Только мне ведь это, как мертвому припарки — не повредит ни капли.
И он одним прыжком оказался на ногах… этого я уже не смог спокойно вынести и выбежал из сторожки, в волнении больно ушибив себе кисть руки, которой открывал дверь. Нашел дрын поблизости и быстро подпер им дверь, а в нее тем временем начал ломиться изнутри прапорщик. Сопровождая свои действия каким-то невнятными угрозами, в которые я уже и не вслушивался, не до того было.
Огляделся — кругом царили темнота и тишина. Чернильных тонов темнота и звенящая в ушах тишина, нарушаемая только равномерными ударами прапорщика в хилую дверь сторожки. Выбьет ведь скоро, с тоской подумал я, а следом сразу же метнулся в поисках гостевого барака. Или как уж он там назвал это место…
В пределах видимости тут кроме зеленого забора и ворот с красной звездой имелось три одноэтажных строения типа барак и чуть подальше высокое здание чуть ли не в пять этажей… даже в шесть наверно. На расстоянии пары сотен метров — туда вела железнодорожная ветка, да и наш родной уже практически тепловоз из санатория стоял примерно посередине между этими бараками и высоким железобетонным зданием.
И я побежал в ту сторону очень быстрым шагом… настолько быстрым, насколько смог. В фитнес я, конечно, хаживал, как и остальные 80 процентов населения страны, но занимался там не слишком усердно. Поэтому дыхалка у меня была очень так себе, но до ближайшего барака ее хватило. В дверях стоял машинист Сергей с двустволкой в руках — видимо, реквизировал ее у капитана за ненадобностью.
— Ты чего такой запыхавшийся? — спросил он, — случилось чего?
— Долго рассказывать, — бросил я ему на ходу, — запирай двери! И это… другие входы-выходы тут есть?
— Наверно есть, — пожал он плечами, — я как-то не интересовался. А прапорщик этот где?
— Да не прапорщик это, — в сердцах бросил я, устанавливая задвижку на входную дверь, — а хер знает кто. Меня вот чуть не загрыз заживо.
— Странно, — ответил он, — а на вид так тот самый прапор из охраны, я с ним раз сто общался до этого.
— Где остальные? — сказал я ему вместо ответа на дурацкие вопросы.
— Там вон, — показал он рукой, — в Ленинской комнате.
И мы оба стройной колонной проследовали в указанном направлении — чуть подальше, если свернуть по длинному коридору направо, действительно имело место помещение с гордой табличкой «Ленинская комната». Я еще подумал про СССР — его давно уже нет, а свет от него все падает, как от погасшей звезды в далеком созвездии. Ленинские комнаты вот как живые стоят… а там, поди, и История КПСС с Программой строительства коммунизма на полках имеется.
Но перед тем, как зайти в этот реликт эпохи построения социализма в отдельно взятом бараке, я вспомнил о главном.
— Слушай, Серега, — сказал я ему, — ты покарауль у входной двери пока, мало ли что…
— На прапорщика намекаешь? — спросил он.
— Ну да, на него… вдруг ломиться начнет…
— И что мне тогда делать?
— По крайней мере, нам сигнал подашь, — сурово пояснил я, и Сергей намек понял и отстал.
А я зашел в Ленинскую комнату… вы не поверите, но практически все в ней было примерно так же, как сорок лет назад — столы в шахматном порядке, труды основоположников по одной стенке, плакаты с суровыми воинами, исполняющими приемы строевой службы по другой стенке. И телевизор рядом со школьной доской, старинный, судя по кинескопу, чуть ли не ламповый. И он был включен, этот телевизор, а по нему шла программа «Служу Советскому Союзу», гадом буду! Ну или что-то очень похожее.
— Так, — громко сказал с порога, — эту музыку выключаем и внимательно слушаем меня.
Возражений из зала не последовало, поэтому я щелкнул тумблером на телевизоре (это оказалась при ближайшем рассмотрении Чайка-280Д) и продолжил.
— У нас очередные проблемы, товарищи. Прапорщик, который встретил нас на входе, оказался немного не прапорщиком.
— А кем? — тут же вскинулась Тамарка, — кем он оказался?
— Оборотнем в погонах, — так же автоматически вылетело из меня, — вот кем. И в связи с этим, у нас большие неприятности, граждане…
— А я говорила, — подала голос из угла Ирина, — что не надо было в эту дыру ехать — разобрались бы лучше с завалом и были бы уже давно в Городе.
— Во-первых, — ответил я, — не факт, что разобрались бы — один попытался разобраться, сейчас лежит дохлый. А во-вторых, тоже не факт, что в Городе было бы сильно лучше. Так что давайте говорить конструктивно.
— И чего там прапорщик? — спросил Эдик.
— Загрызть меня попытался, вот чего, — зло бросил я ему, — а еще наплел кучу брехни и телефон мне даже предоставил, дисковый, якобы в Город выходил.
— И что телефон? — продолжил интересоваться Эдик.
— Я по нему даже связался со своей работой, прикинь, — ответил я, — только сразу после этого заметил, что он ни с чем не соединяется, провод от него заканчивался на середине комнаты.
— Так может это мобильный телефон был, ему же провода не нужны…
— Ну да, ну да, — саркастически заметил я, — эбонитовый мобильный телефон с дисковым набором. Весом в килограмм.
И тут в дверь Ленинской комнаты вбежал Сергей.
— Прапор ломится во входную дверь, вот-вот выломает.
— И он, по-моему, не один, — быстро добавил машинист, — разговаривает с кем-то.
— Час от часу не легче, оборотни размножаются… — вздохнул я и тут же добавил конкретики, — пули их, кстати, не берут — я только что сделал дырку в плече прапора, так он усмехнулся и дальше двинулся…
— И что мы с ними делать будем? — спросила Тамарка, — если их пули не берут?
— Придумал, — сообщил Сергей, — прямо напротив входа в наш барак есть дверь в подсобку. Крепкая и железная. Может туда этих оборотней заманить? Стальные двери они долго ломать будут.
— Мысль здравая, — похвалил его я, — пойдем покажешь. Афоня, давай и ты тоже с нами.
И мы вернулись к входной двери, в которую раздавались глухие удары снаружи, но пока она держалась.
— Вот эта кладовка, — показал Сергей, — и она даже не закрыта, — он потянул стальную дверь на себя, та отворилась со страшным скрежетом.
— Еще бы и запереть ее снаружи, — добавил я, осмотрев замок, — ключи не знаешь где?
— Знаю, — мгновенно среагировал машинист, — щас принесу.
И он метнулся по коридору в противоположную от Ленинской комнаты сторону