— Ну как? — спросил Богомилов, выворачивая из дворового проезда на улицу. — Разговор содержательный?
— На удивление. Сверх ожиданий.
— Вот как! И что же там?
— Да все расскажу на общем сборе. Зачем одно и то же перемалывать?
— Логично… — признал Богомилов, со скрежетом переключаясь со второй скорости на третью.
В секретную почтовую контору мы прибыли с небольшим опозданием. И Романов, и тем более дымогарный Петр Петрович были уже на месте, однако коптил на сей раз не «Астрой» или «Примой», а — подымай выше! — «Лайкой», сигаретами с фильтром, хотя и упрощенным.
— Опаздываем, товарищи военнослужащие, — произнес полковник хотя вроде бы и в шутку, но все же со скрытым назиданием.
— Информация требует времени, — вежливо парировал я. — Задержались не зря.
— Смотри-ка, — благодушно молвил Петр Петрович, — молодежь-то растет!
— А как же, — полковник жестко усмехнулся. — Так оно и надо. Глядишь, еще и нас обскачут… Что, удалось добыть сведения?
— Так точно, — сказал я. — Разрешите доложить?
Глава 20
— Разрешаю, -молвил Романов с едва уловимой иронией.
Обстановка у нас была, разумеется, товарищеская — ни дать ни взять группа коллег-ученых, решающая некую научную проблему. Я солидно откашлялся:
— Мы с товарищем лейтенантом выявили еще один источник информации…
И передал то, что услышал от Марии. Естественно, рассказ был мною отредактирован.
Выходило так, что в результате глубокого анализа ситуации мы с Богомиловым остановились на кандидатуре библиотекарши как потенциальном источнике. А тут как раз подвернулся случай пообщаться. Ну и пообщались…
Далее я передал рассказ девушки практически слово в слово. Выслушали меня старшие товарищи с исключительным вниманием. Когда я закончил, они обменялись многозначительными взглядами. После небольшой паузы полковник проронил:
— Петр Петрович, а ты знаешь этого… Пушкина? Который из Горисполкома?
— Я тут всех знаю, — веско молвил секретчик, несколько рисуясь своей осведомленностью.
— Ну и?
— Ну и фамилия его Тимохин. Замначальника планового отдела. Планово-экономического, если уж дотошно говорить.
— Так, — поощрительно произнес наш командир. — И что за человек?
Петр Петрович пожал плечами:
— Да человек как человек. Работник вроде неплохой. Пентюха ведь там держать не станут, сами понимаете. Но звезд с неба не хватает. Что еще сказать?.. Я его двоюродного брата знал. Хороший был мужик.
— Почему был?
— Погиб в аварии. Автокатастрофа. Года… да, три года тому назад. Да.
— И как ты к этой информации относишься?
— Про Лесницына-то? — Петр Петрович вытряхнул одну «лайку» из пачки.
— Ну да.
— С интересом, — хозяин кабинета прикурил в очередной раз. — Похоже на правду.
— Вот как, — теперь интерес появился в голосе полковника.
Петр Петрович солидно кивнул, дымя.
— Он, в общем-то, мужик не глупый, Тимохин-то. А Лесницына этого я встречал однажды.
— Ну, Петрович, — искренне восхитился Романов, — мимо тебя ничего не пройдет!
Тот еще покивал, нещадно затягиваясь.
— Иной раз сам удивляюсь, — скромно пошутил он. — Ну да ладно! Да, пришлось столкнуться случайно. Так, в коридорах. И что могу сказать? Похоже на правду! Такой, знаешь… — Петр Петрович осанисто выпрямился, сделал неприступную физиономию, уж как умел. — Не то, чтобы важный, надутый… Нет, этого не сказать. Но застегнутый наглухо. Такой… — он резко рубанул ладонями сверху вниз, — ну, я, наверное, не смогу толком сказать…
— Но мы тебя поняли, — нетерпеливо прервал полковник. — Проще говоря, мужику есть что скрывать, и он обучен этому.
— Обучен, не обучен… — Петр Петрович вздохнул. — Этого я не говорил.
Романов полез в карман шинели, вытащил пачку БТ. Ясно было, что и он раззадорен, впал в азарт. Закурил.
— Та-ак… — произнес он. — Интересно девки пляшут…
— По четыре штуки в ряд, — брякнул Богомилов.
Полковник помолчал. Видно было, что он напряженно соображает. И наконец, сказал:
— Ну, давайте будем думать. Четыре головы — это даже не Змей Горыныч, это посильнее…
И мы пустились в рассуждения. Они были совсем несложные, что и понятно. Всякие здравомыслящие люди на нашем месте пришли бы к тому же, к чему пришли бы и мы. А именно.
Лесницын очень перспективный объект для разработки, с этим не поспоришь. Но он пока далеко, а Михеев вот-вот будет в Жаровске. И в его пользу как проверяемого, есть ряд фактов. Поэтому базовую схему сохраняем! Сперва проверяем Михеева, потом беремся за Лесницына.
Романов высказал все это в гипотетическом тоне, как бы формулируя проект общего мнения. Возражений не было, но это лишь общее положение, а теперь его требовалось превратить в конкретный план. Что, конечно, было, посложнее.
Нет, на словах-то все выходило гладко. Запускаем в ход Марину — она дело знает. Лишь намекнет хрычу, что есть у нее на примете новая девчонка из какого-нибудь танцевального кружка… Можно организовать свидание у нее, то есть у Марины на квартире… И старый бездельник вмиг раскиснет, слюни распустит, ринется как карась за червячком. Ну, а там — сюрприз. Вместо прекрасной танцовщицы сотрудники КГБ, которые аккуратно берут карася за жабры. Те же самые Виктор с Михаилом. Они глубоко в теме, ребята толковые, работать умеют. Прижать греховодника так, чтобы он до жопы расщепился — им все равно, что спичкой чиркнуть. Момент истины будет с гарантией. А дальше станем исходить из полученных сведений.
Проговорив так, Романов обвел всех взглядом:
— Принимается план?..
Я деликатно промолчал, будучи младшим и по чину, и по возрасту. За всех ответил Петр Петрович:
— Работаем. Когда должен приехать этот жук колорадский?..
— Послезавтра.
— Очень хорошо, — наш старикан воодушевился. — Как раз успеем подготовиться. Ты с этой Горшениной сам поговоришь?
— Да, — полковник глянул на часы. — Как раз до конца рабочего дня успею.
— Ага. А я с ребятами свяжусь, чтобы наготове были.
Полковник взглянул на нас с Богомиловым:
— У вас как с нарядами?
— Я послезавтра заступаю дежурным по части, — промямлил лейтенант.
— А я завтра, — доложил я.
Командир секундно поразмыслил.
— Ладно, — решил он. — Порядок есть порядок, ломать его не будем. Богомилов, значит, будет в наряде, а тебя, Сергеев, привлечем на усиление. Не думаю, что это понадобится,