— Главный калибр, огонь! — рявкнул Макаренко, игнорируя меня и моё существование.
Кинетика ударила по одному из корветов. Разумно, капитан решил выбить всю мелочь, вывести из боя то, что мы можем осилить и забороть. Но всё же против крейсера нам ловить нечего. Разве что облаять и немного покусать за пятки, как моська против слона.
Туранский корвет расцвёл белой вспышкой, мощности выстрела хватило на то, чтобы уничтожить его щиты и испепелить броню. Его реактор сорвался в неуправляемую реакцию, раскалённая плазма вырвалась на свободу, зажигаясь маленьким солнцем. Такая судьба могла постичь и нас, если крейсер сумеет удачно попасть.
«Гремящий» снова тряхнуло, лампы мигнули от резкого скачка напряжения.
— Попадание! Правую башню ПКО снесло, разгерметизация жилого отсека! — прокричал Борисов.
Нервы были натянуты до предела. Шансов на победу у нас попросту не имелось, но «Гремящий» тянул время, оттягивая на себя внимание туранского крейсера. Станция и система уже потеряны, это вопрос времени, разве что вдруг случится чудо и сюда прилетят ударные соединения во главе с «Минервой». Но я не надеялся на чудеса.
— Капитан, надо отходить! — воскликнул я.
Оглянулся на Борисова в поисках хоть какой-то поддержки, но лейтенант был слишком занят. Капитан же закусил удила. Его можно было понять. Сбежать и осрамиться на весь флот с большой вероятностью угодить под трибунал ему не хотелось, так что он принял решение стоять до конца, и я это уважал, но мы должны были предупредить командование. Возможно, получить приказ на отход. Или наоборот, приказ стоять насмерть.
Война с Тураном… Я ожидал её в любой момент, но всё равно оказался не готов к ней. Однако будь наш эсминец в том состоянии, в каком пребывал полгода назад, мы не успели бы даже пикнуть. Не то что дать сдачи.
Капитан отчаянно маневрировал, но из боя не выходил, крейсер и два оставшихся корвета не позволяли нам передохнуть даже на секунду. Мы сосредоточили свой огонь на корветах, понимая, что оборону «Фатиха» нам не вскрыть, даже если ударить из всех стволов.
— Главный калибр, огонь! — объявил капитан-лейтенант Макаренко.
Он действовал в своей манере, чересчур осторожной, стреляя наверняка. Я бы уже за это время произвёл залпов восемь. Но эта его манера давала свои плоды, ещё один корвет оказался выведен из строя. Не так красиво, без термоядерного взрыва, но мы зацепили его движки, и теперь он мог только висеть неподвижной мишенью.
Туранцы явно не ожидали такой стойкости от «Гремящего». Мы и сами не ожидали. Изворачивались как могли, изо всех сил. Да, корветы манёвреннее нашего малого эсминца, но он, в свою очередь, мог уворачиваться от залпов крейсера, но все мы понимали, что бесконечно это длиться не может, а остановка будет равносильна смерти.
В космосе над станцией U-681расцветали вспышки ядерных взрывов, мигали лазеры, палили орудия. Станция эвакуировалась, первые корабли уже уходили в гипер, некоторые прямо от станции, забивая огромный болт на надёжность перехода. А мы обеспечивали безопасность этой эвакуации, не позволяя туранцам добраться до наших подопечных.
И хоть связь глушилась, я видел показания датчиков, которые ясно говорили о переходах в гиперпространство. Значит, о вторжении доложит станция, вернее, беженцы с неё. Мне стало чуточку спокойнее.
Эсминец снова тряхнуло, очередное попадание вывело из строя кормовые лазеры. Оставшийся корвет носился вокруг нас, словно бешеный, поливая огнём из всех орудий, а мы не могли его достать, не подставившись под удар крейсера.
— Пожар в реакторной, открываю шлюз! — крикнул я, заметив вспышку индикатора.
Вакуум и холод сделают своё дело лучше любого огнетушителя. Надеюсь, дежурный там одет в скафандр, как положено.
— Щиты сорок два процента! — крикнул Борисов. — Скоро отключатся насовсе…
Его перебил ещё один выстрел крейсера, «Гремящий» задрожал. Отсутствие гравитации я ощутил раньше, чем понял, что командирская рубка разгерметизирована, несмотря на свою предельную защищённость. Два отверстия в полу и потолке, снаряд или осколок прошил мостик насквозь.
Воздух начал стремительно улетучиваться, я долбанул по кнопке, закрывающей мой скафандр, включил магнитные ботинки, чтобы не улететь с рабочего места. Покосился на Борисова и Макаренко, медленно плывущих в невесомости. Им уже не помочь. Надо спасать тех, кто ещё жив.
— Говорит старший помощник Мясников! Капитан мёртв, принимаю командование на себя! — прокричал я в интерком.
Без кормовых лазеров поворачиваться задом к врагу не стоило. К счастью, в космосе есть множество вариантов того, как можно уйти от противника, бой всегда идёт в трёх измерениях, так что я резко ушёл вниз на максимальной тяге, предоставляя верхней башне ПКО отстреливаться от преследующего нас корвета.
Я уже не собирался бежать, сверкая пятками. Макаренко был прав в своём решении стоять до последнего, мы здесь находимся не просто так, мы здесь олицетворяем силу Империи, её космический флот, карающую длань государыни. Защищаем дальние рубежи… В том числе от туранцев.
Станция продолжала эвакуироваться, комендант явно знал своё дело. Станционные безопасники даже и не думали геройствовать, влезать в драку больших кораблей. Они на своих лоханках сопровождали персонал станции до перехода в гиперпространство и уходили следом.
Теперь уже я маневрировал как петляющий по кустам заяц. Ещё одного попадания «Гремящий» может и не выдержать, но и уходить самому пока было рано. Не раньше, чем последний челнок покинет станцию.
В прибытие подкрепления я не верил. Так быстро отреагировать на нарушение границы значительными силами армия может только в кино. Или только если остальной наш флот уже летит в гипере, заранее зная место и время вторжения.
Наконец станция опустела, последние корабли отстыковались, а затем на месте станции вдруг вспыхнула яркая звезда из белой плазмы. Комендант запустил систему самоуничтожения, только лишь бы станция не досталась врагу.
Значит, и нам пора. Я резко потянул штурвал на себя.
— Начинаю манёвр отхода! — объявил я. — Огонь по готовности!
Чего может ожидать от нас туранец? Бегства вслед за персоналом станции. В крайнем случае — попытки взять крейсер на таран. А как говаривали мне преподаватели в Академии — удивишь, значит победишь. Настало время удивить их так, что у них волосы дыбом встанут.
— Скрепка! Рассчитай курс на ближайшую туранскую систему! — приказал я.
Информация появилась передо мной без всяких задержек, и я направил «Гремящего» по этим координатам. Как раз оттуда и пришли силы вторжения.
Такого манёвра туранцы не ожидали, и «Гремящий» промчался мимо крейсера на полной скорости, ещё и вдарив напоследок ему в подбрюшье