— Ясно. Так и пометим, — Семён попытался скопировать тот же тон, которым разговаривал их преподаватель по безопасности из училища. — А ещё что-то? Зачем вообще вы всё это, судрь, делаете?
— Не знаю. Обычная оптимизация, — пожал плечами майор. — Мне начальство не докладывает. Видимо, такое большое население бессмысленно держать на окраине. Вот феодалы и перевозят.
— А солдат чего так много? Зачем же солдат привозят?
— Каких солдат? Нет никаких солдат.
Дурачка майор играл очень не убедительно
— Да не рассказывайте, судрь, всё видел! Ещё какой-то воевода вон у вас приехал… этот, Игнат Ионеску! Он-то сюда чего прибыл?
— Хо-хо! Ионеску! Странно-странно. Да, слышал, прибыл Ионеску. Ну… он меньше недели назад прибыл.
Майор отвёл взгляд. Он явно что-то знает, понял Семён и пораскинул мозгами.
— То есть он депортацию, это самое, не проводил? До него всё сделали? А для чего тогда он прибыл?
— Ну, понятия не имею.
— И долго пробудет? И, это самое, что там за корабли вместе с ним, а?
— А нам кто такое сообщит?
Семён перевёл взгляд. За спиной на экране показывали новостной видеоролик с солдатами, гордо марширующими по пустым улицам районов Орска, военные транспорты, пристыкованные к портам.
Солдаты. Прибывший военачальник. На границе воинственной державы и его родного УСП, на маршруте в самые центральные кластеры. В районе, где дефицит кадров Инспекции. Как-то всё неожиданно всё начало вставать на свои места. Вспомнились уроки истории, рассказанные отцом.
Семён поднялся с места. Рука, сжатая в кулак, инстинктивно потянулась к поясу, где обычно лежал в чехле нож-бабочка.
— Могу я теперь поинтересоваться? Какого рода информацию вы собирали? И каким образом? — спросил офицер. — Насколько я понимаю, к ордену Правопорядка, что заседает в портовом районе, вы не относились? Иначе бы они уведомили нас. К какому тогда?
— Рекомендуется уклонение от ответа, — сказал суфлёр.
Это Семён понимал и без суфлёра.
— Тебе, судрь, вражья морда, ничего не скажу! — сквозь зубы прошипел Семён. — Из Правопорядка я. А теперь дайте мне выйти.
— Обнаружено подключение к сети нового абонента, — сказала роботётка.
— Что, ломанули? — прошептал Семён отошёл к выходу из кабинета.
— Взлом не подтверждён. Абонент схимник Викентий обнаружен. Произвести звонок?
— Мы вам не мешаем? — учтиво спросил офицер.
— С вами мы ещё встретимся, — бросил через плечо Семён и почувствовал некоторое удовлетворение. Играть в спецагента становилось всё приятнее.
Он вышел в коридор. Громила с автоматом всё это время дежурил у входа. Глаз в окуляре имплантата покосился на Семёна, солдат спросил по связи:
— Выпустить?
Ответили положительно, и Семёна вывели наружу.
— Произвести звонок? — переспросила роботётка.
Снаружи было настолько ярко, насколько может быть ярко на орбите оранжевого карлика, чуть дальше от зоны обитаемости. На душе после освобождения сперва стало спокойно и радостно, вдруг снова вспомнилось дедушкино «да куда ж ты денешься с подводной лодки». И ведь делся, вдруг понял Семён! К эйфорическому чувству свободы вдруг примешалось беспокойство за покинутых родных и близких. Не грозит ли им опасность? Увидит ли он, доживёт до встречи с ними?
Назад пути нет, решил Семён. Он дошагал до центральной улицы, и, чувствуя небольшое волнение, попросил разговора с Викентием.
— Алё, здравствуйте. Меня тут прислали. Семён зовут. Техник.
— Алё! Ого! А я уже и не верил, — голос прозвучал достаточно бодро. — А я тут по дороге в порт себе позволил перекусить и немного выпить. И уснул. В подземном уровне, в каком-то жутком кабаке. Настойка была отличная. Там, видимо, ни один наш передатчик не ловил.
— Выпить и я не прочь! Но я тут разведкой за вас заниматься пришёл! — твёрдо заявил Семён.
— Так, давай про это не по сети. Канал наш, конечно, шифруется, но мало ли. Сейчас я тебе скажу, как до меня добраться. Дуй пока до ближайшей станции электрички.
И Семён дунул.
Великая Бессарабия (Бессарабское, Львовское, Варшавское и Казахстанское Великое Феодальное Королевство) — государство СМТП, тоталитарная [ссылка не указана 24 года] воинственная [источник?] анархическо-феодальная [источник?] монархия, возглавляемая Королём и планетарными императорами-воеводами. Получена в результате поглощения Кишенёвской республикой Львово-Одесской республики. Окончательные границы получила после войны с Великим Казахстаном и развала последнего. На юге граничит с Ордой, на севере, западе и верхней стороне — с Суздальской Империей и Свободным Челябинском, на нижней стороне и востоке — с Уральским Союзом Планет.
Флот: 17 больших летающих космодромов, 70 тяжелых крейсеров, 1100 крейсеров, 31000 эсминцев/фрегатов, 0,8 млн. истребителей и штурмовиков и 5 орбитальных заводов. Во флотской иерархии 250 млн. человек.
Число терраформированных планетарных тел (2600 г.): 11 (12),
около 50 планетарных тел с купольниками и 1,7 тысячи орбитальных городов.
число звёздных систем: 70–110 тыс. население — 18 млд чел., в т.ч. на астероидных, орбитальных городах и станциях 3–4,5 млд. в т.ч. купольников-деревень на мёртвых планетарных телах — 800–1050
Обитаемые планеты городского типа: Кишенёв (1,7 млд), Нео-Астана (3 млд), Львов (2,5 млд), Алмаата (2 млд), Караганда (1,5 млд), Одесса (1,1 млд), Варшава (0,8 млд), Байконур (0,5 млд), Будапешт (0,3 млд), Дунай (0,15 млд), Нео-Рудный (0,1 млд), Балхаш (0,02 млд)
(по материалам Галактопедии)
Зима. Викентий
По дороге от электрички Семён совершенно неожиданно для себя попал под дождь. На «Тавде» в городском секторе о дожде обычно предупреждали, здесь же территория была в сотни раз больше, потому о предупреждении населения никто не задумывался. Льёт и льёт. В итоге в бар, спрятанный в подвале старого принтон-бетонного здания, он зашёл с мокрым плащом. Благо, дождь смыл всю вонь, которой оказался пропитан вагон.
Отряхнулся и вгляделся в полупустой зал. Викентий сидел у самого входа и привстал, поймав взгляд человека в знакомой одежде.
— По мою душу? — спросил схимник почему-то испуганно.
— Ага. Добрый день, дядя Викентий. Вот мы и встретились.
Викентий с лёгким недоверием смерил взглядом вновь прибывшего. Затем морщины на лице, скрывавшие армирующую сетку кожи, разгладились.
— А-а, техник. А я подумал, что опричники. Какой-то худосочный. Но ладно, не до жиру, быть бы живу. Я тут накопал деалкоголизатор. Всего три капсулы осталось. Бодрячком теперь. И вовсе не боюсь. Ты деньги прихватил? Ещё оставалось?
Семён кивнул, достал рюкзак, открыл