— Где я⁈ — крикнул он.
— Назовитесь? — сказала «роботётка».
— Сёма я… Семён Скоморохов.
— Откуда?
— Сухогруз Тавда-четыре!
— Проверка пройдена. Вы находитесь на станции заповедного контроля Инспекции Протокола. Колония-графство Великой Бессарабии Орск Левобережный, сектор Дэ-два, верхний ярус, граница Западного полигона отходов и Природного парка «Орские Карпаты».
— Чего, судрь⁈
Семён испуганно выпрыгнул наверх, на верхний этаж бункера.
— Вы находитесь под действием успокоительного и антидота, связанного с выходом из анабиоза. Кратковременная память может быть нарушена. Нарушения обратимые.
— Анабиоза? Как я, судрь, здесь оказался⁈
— Вами заключён контракт с Инспекцией Протокола на выполнение задания. Вы были доставлены в состоянии анабиоза секретной автоматической службой транспортировки три часа назад. Цель задания — отыскать Инспектора-схимника Викентия и перейти в его подчинение и руководство. При его отсутствии — доложить в Совет, принять руководство базой на себя, производить контроль над камерами. Дополнительное задание с карты — найти провиант. Дополнительные задания с карты — узнать больше информации о цели Игната Ионеску.
Схимники — это слово показалось знакомым. От него веяло загадочностью, закрытостью и какой-то мрачностью. Он — тоже теперь схимник, понял Семён. Ненадолго задумался про секретную службу транспортировки, но прошлое волновало чуть меньше, чем будущее. Где точно находится Орск, Семён не знал, но припомнил, что через него планирует пройти «Тавда». Его, Семёна, родная «Тавда». Проблема была в датах. Точное время прибытия он не помнил и спросил у роботётки время.
— Двадцать восьмое июля две тысяча семьсот десятого среднегода. Местное время — четыре часа сорок минут, среда двадцать первой пятидневки по календарю Орска Левобережного. В сутках восемнадцать с половиной часов.
Чёрт бы побрал эти бессарабские пятидневки! Очень неудобно рассчитывать. Семён почесал репу — двадцать седьмое июля он то ли помнил, то ли нет. То ли работал, то ли отдыхал. Никогда не любил календари и планирование, и тут — на тебе, понадобилось. Одно он помнил точно — прошло не так много дней, то ли один, то ли два. А все перелёты после Тюмени по пять дней. Сутки в Тюмени, пять дней сюда, и пять дней до транзитной звезды. Итого с учётом пропущенного оставалось не меньше четырёх дней.
Поскольку пережидать и прятаться получалось слишком долго, а еды не хватало, оставался один выход — последовать записи в задании. Благо, энтузиазм и лёгкий приключенческий азарт, подогретый адреналином и страхом, меж тем всё ещё оставались.
— Я, это самое, наверх могу выйти?
— Рекомендуем ознакомиться с картой планеты, сообщениями бортового журнала, ознакомиться с легендированием и произвести модификации одежды. Произвести обзор?
Семён кивнул.
— Давай!
Сначала ему дали показали договор о трудоустройстве и должностных обязанностях, где жирно и со слайдами рассказывались моменты его работы. По сути, он становился осведомителем-переносчиком спецслужбы Инспекции — Ордена схимников. Однако для властей и всех окружающих он становился рядовым техником Ордена Правопорядка — самого обширного и распространённого ордена. Ни с кем нельзя по своей воле контактировать, ни о чём лишнем не рассказывать, иначе может отключиться память, даже в официальную штаб-квартиру Инспекции обращаться в крайней необходимости. Структуры Инспекции Семён ещё не догонял, но понять исключительный статус схимников ума хватило.
Потом посередине комнаты распахнулась карта Орска Левобережного. По карте получалось, что сначала колония была двумя купольниками — большим, как раз на месте которого раскинулся парк со свалкой, и маленьким, на обратной стороне карликовой планеты. Со временем западные и восточные стенки поселения снесли и построили галерею, связывающую два купольника по экватору. Галерея только выглядела узкой с орбиты, на практике её ширина составляла десяток километров, а жилые районы под ней лепились к центральной широкой реке. Если бы Семён был чуть более образованным, он бы знал, что подобных проектов реконструкции осуществили не меньше сотни по всему Сектору Протокола.
Из Инспекции здесь были помечены только секретная база, явочный пункт тайных орденов в третьем секторе, где числилось два сотрудника, и официальный отдел Ордена Правопорядка в портовом районе, где на арендованном пирсе дежурило звено дозорных истребителей. Там трудилось человек двадцать, включая пилотов.
Потыкавшись по карте и освежив воспоминания — ему показалось, что карту ему уже когда-то показывали — Семён запросил последние записи в журнале. Вылезло трёхмерное видео. На нём был небольшого роста мужичок с короткой стрижкой, носом-картофелиной и ровно подстриженной рыжей бородой. На лице была вшитая в кожу армирующая сетка — заметив её, Семён вспомнил, что кто-то очень похожий дал ему задание. Только когда, где, и что было позже — вспоминать оказалось сложно, заныл затылок.
Выглядел Викентий недовольно. Акцент был незнакомый.
— Еда кончается. Посыльный приходил пять дней назад, как только депортации начались — пропал. Наверное, с кем-то из переселенцев отправился. Из Уральска, Кунгура и Тавды так никого и не переслали, так что посылать некого. Депортировать собираются первый и второй районы, все ярусы, «Орские Карпаты» сносить будут, пара бомжей на свалке бродит. Пришла ещё пара транспортов. Солдаты этого Ионеску, судя по всему…
Семён промотал вперёд. В следующих сообщениях говорилось примерно такое же — еды мало, снабжения нет, база на отшибе, научитесь посылать, и всё такое. В предпоследнем сказал что-то про нападение на Тюмень, про камеры, про то, что он поймал две собаки, и про просьбу прислать посыльного. Говорилось про воеводу-полковника, прибывшего руководить депортацией. Содержание сообщения показалось Семёну смутно знакомым, и он даже вспомнил фамилию этого воеводы.
— Игнат Ионеску. Игнат Ионеску… — пробормотал он. — Судрь, откуда я его знаю⁈
Наконец, он открыл последнее сообщение — девятичасовой давности.
Орск Левобережный – карликовая планета и одноимённый астероидный (малопланетарный) посёлок Великой Бессарабии. [Эта статья или раздел нуждается в переработке.Пожалуйста, избавьтесь от субъективности и лишнего пафоса]. Пограничный посёлок с УСП, пункт обязательной регистрации судов. Относится к Балхашскому Воеводству Казахстанского кластера, формально — графство (колониальное). Граф — Кирилл Нони. Прекрасный [ссылка?] и обязательный пункт остановки на нелёгком пути перелёта в Великую Бессарабию, часть проектируемого и активно заселяемого коридора Сургут — Астана [1]. Суда, проследовавшие в Великую Бессарабию мимо Орска Левобережного или Правобережного (Орск Уральский, см. основная статья) и без соответствующих отметок, подлежат аресту.
Строительство колонии начато в 2675 году, в 2702 после пятилетней