Я ощущаю себя в зрительном плену. Зачем же он так настойчиво блуждает взглядом по моему лицу и плечам…
— Вы так и не сообщили мне, как я могу к вам обращаться.
— Я сообщила об этом вчера, — его голос выводит меня из задумчивости, и я вновь приступаю к своим обязанностям. — Впрочем, если вам нравится, можете обращаться ко мне Гелена Ильдаровна.
— А просто Гелена можно? — кривит рот в дерзкой ухмылке.
— Не нужно, Роберт… — я закусываю нижнюю губу, слишком поздно соображая, что не помню его отчества. А Вова же называл! — Простите, не запомнила вашего отчества.
— Просто Роберт. Мне будет приятно.
— У вас так мало приятного в жизни? Хорошо. Мне не сложно.
— Расскажите, что конкретно вы сейчас делаете? — расспрашивает он, внимательно наблюдая за действиями моих смуглых пальцев на своем бронзовом загаре.
— Пытаюсь расслабить ваши мышцы.
Роберт о чем-то задумывается, а после… его лицо озаряется сияющей ликующей улыбкой.
— В какое время у вас работает массажист?
Я сначала не улавливаю истинного смысла его вопроса, но когда отвечаю, что до половины девятого вечера, Роберт плотоядно смыкает губы.
— А если мне срочно нужно будет расслабить забитую мышцу, а массажиста не окажется на месте, я могу обратиться за помощью к кому-то из медицинских работников?
Ступор. Вглядываюсь и дальше, силясь поймать в глубине его глаз пляшущие золотистые искорки.
Я в проигрыше. Снова. Естественно, если он заглянет с подобной просьбой, я не имею права отказать! Я на рабочем месте!
Вслух признаю свое поражение:
— Да, Роберт, если вам понадобится срочная помощь медперсонала нашего клуба, вы получите ее обязательно.
— Прелестно, — роняет он с ликованием и демонстрирует ряд идеально ровных зубов.
Да уж. Пользоваться ими умеет филигранно. Уверена, у него еще и когти острые, и из своего плена Роберт так просто не выпускает.
Я осторожно укладываю его руку на стол, поднимаюсь.
Что ж, рукой двигает, кровоподтеков нет, это уже большой плюс, — думаю я про себя. Все не так плохо, как было заявлено с самого начала.
Далее выполняю все необходимые манипуляции, после чего фиксирую конечность с привлекательными пальцами и считаю, что мое дело сделано. Остались разъяснения.
— Разрыва нет, но можем перестраховаться. Отправить вас на дополнительные обследования?
— Не сто́ит. А зачем фиксировать руку? — уточняет он недовольно.
— Лишним не будет.
— Как дальше?
— При легком растяжении отдыха вам будет вполне достаточно. Руку держать в покое.
Даю наставления и предлагаю беречь себя.
— Гелена Ильдаровна. А во сколько вы заканчиваете работать?
Глава 10
— Это имеет какое-то отношение к вашей травме? — недоумеваю я вслух, поднимаясь.
Мужчина же, наоборот, лениво опирается на спинку стула, расслабленно вытягивая вперед ноги.
— Абсолютно прямое. Мне нужно понимать, до которого часа квалифицированная медицинская помощь еще действительна.
— Роберт, у вас слишком довольное лицо и слишком непрозрачные намеки.
— Счастлив, что мы друг друга понимаем, — стоит на своем и тут же вновь уточняет: — Так во сколько?
— Давайте так: чего вы хотите? — складываю руки на груди и делаю шаг вперед. Смотрю на мужчину сверху вниз, а он, задрав голову, невозмутимо очерчивает взглядом контур моих губ.
— Ужин. Встречу. Свидание — называйте как хотите.
— Предлагаю один раз обсудить и больше к этому вопросу не возвращаться. Мне это неинтересно. У меня есть мужчина. Поэтому свое свободное время я посвящаю только ему. Без исключений.
— Это похвально, — доносится до меня скупое замечание. Равнодушие, сквозящее в нем, выходит за пределы приличий. Роберт поднимается.
Да-да. И плохишей когда-то ждут неудачи.
— Я даже ему немного завидую. Такой спец дома, — сдерживая рвущуюся улыбку, ехидно замечает мой посетитель.
Чуть не выдаю, что мы не живем вместе, но вовремя закрываю рот. Пусть Роберт думает что угодно.
— За сим яростное преследование следует считать оконченным?
— Ну что вы, Гелена. Вы немного преувеличиваете. Да, кстати. Пожалуй, с машиной я всё-таки… — он берет театральную паузу. Как еще руки заламывать не стал? — Перегнул.
— Согласна.
— В качестве извинений предлагаю подбросить вас до места, чтобы вы смогли её забрать.
— Не стоит, я доеду на такси, — гордо заявляю я, а в уме уже подсчитываю оставшуюся наличность и деньги на счету на случай, если папа решит перекрыть мое финансирование. А он может. Папа у меня очень сложный человек.
Он не преминет воспользоваться моей слабой стороной.
— Я вызову, — упорствует мужчина.
— Ро-берт, — проговариваю его имя, намеренно растягивая. — Я сама. Теперь вы совершенно свободны. И берегите руку.
Он взирает на меня с любопытством. Как будто был точно уверен в собственном обаянии и легкой победе. Как будто раньше смотрел на меня сквозь искажающее стекло, а теперь вдруг разглядел по-настоящему.
— Так может, всё-таки…
— Нет, — не поддаюсь я. — Не может. Всего доброго.
— Хорошего вечера, Гелена.
Я ещё долго смотрю вслед этому мужчине, отчего-то вспоминая аромат лемонграсса, который услышала в день нашей первой встречи…
***
— Я приеду сегодня, — режет Аяз несокрушимой уверенностью.
— Зачем?
— Не глупи, Гелена, тебе не идёт прикидываться дурочкой. Нам нужно поговорить. Ты остыла?
— Нет. Все еще кипяток, рискуешь обжечься, — нагло заявляю я.
Как у него все просто! Захотел — приехал. Захотел — о сыне промолчал. Захотел — избежал объяснений. И не беспокоится человек!
— Хочешь, сама ко мне приезжай.
— Ты шутишь?
Нет, он в самом деле считает, что я примчусь к нему?
— Тогда перестань паясничать. И жди меня.
Отключается.
Я бы хотела поступить по-детски и заявить, что встречи не получится, но решаю поговорить вновь. Потому что понимания у меня ноль.
Недавно звонила Вика — моя подруга, с которой мы сдружились ближе к окончанию университета. Она тоже ординатор. Новости Вика принесла печальные. Они с мужем расходятся. Подруга увидела в его телефоне красноречивое смс от помощницы. Постоянные задержки ее супруга на работе, вечное недовольство, ссоры… в общем, я