— Главное, что я не хочу работать ни на какой клан. Никому не скажешь?‥ — смотрю ей в глаза, ожидая ответа.
— Дурак?! — возмущается она.
— Хочу вакумизатор усовершенствовать. — Отчего-то потянуло на откровенность. — Думаю, что знаю, как.
— Какой вакумизатор? — уничижение в её взгляде можно мазать на хлеб вместо масла. — Нет… Не буду острить насчёт психиатра, к которому тебя обязательно надо привести перед началом… Глядишь, и в живых бы остался…
— Вакумизатор для томатной пасты и соусов, — достаю из своего рюкзака три плоских баночки, которые тут кладут в сухой паёк. — Вот смотри, производитель EFK. Вот их сайт, вот их линия. Вот их укупорка…
Когда я через три минуты завершаю пояснения, она даже не считает нужным закрыть рот. Так и глядит на меня, не мигая.
— Таким образом, при их производительности в три миллиона двести тысяч упаковок в месяц, на усушке и испарении пасты и соуса я знаю, как сэкономить минимум процент. На одной только вакумизации. — Победоносно смотрю на неё. — А может, даже и побольше.
Она по-прежнему молча глотает воздух, как вытащенная из воды рыба.
— Это тридцать две тысячи упаковок чистой экономии, — завершаю пояснения. — В месяц. Даже если мои по половине монеты с упаковки, это шестнадцать тысяч в месяц. Чистыми. Абсолютно легально, законно и честно.
— Х#й в ср#ку, чтоб голова не качалась, а не шестнадцать тысяч. — Прорывает наконец её. — Извини… Во-первых, тридцать восемь процентов налог. — Теперь палец поднимает уже она. — Во-вторых, с чего ты взял, что они будут платит тебе роялти регулярно? А не заплатят первый месяц — и не сделают ручкой «досвидос»?
— Вот тут я хотел тебя припрячь. — Сознаюсь. — Мне уже объяснили, что без нормального юридического сопровождения разбогатеть таким образом не получится.
— Слава яйцам, хоть кто-то у тебя с мозгами. — Вздыхает Хаас.
На самом деле, это был Алекс, но не говорить же об этом вслух.
— Но главное не это. — Стоит на своём она. — Главное — это КАКАЯ ХЕРНЯ У ТЕБЯ В ГОЛОВЕ ПЕРЕД ПЛОЩАДКОЙ!
— Слушай, у меня свои способы настраиваться! — кажется, сейчас начну заводиться уже я. — Я очень тебя ценю, но ты своими психами как раз-таки сбиваешь мне концентрацию!
— Оптимист, — загадочно интонирует она, сжимая губы в узкую полоску. — Впрочем, респект. За кураж — моё тебе женское уважение. Мне знаешь, что мне в этом всём не нравится? — стоило ей отвлечься, как она тут же меняет тон на минорный. — К чему такая спешка и почему ночью. Я вот чую подвох. Но не могу понять, в чём затык. Вроде, я тоже огонь не самый слабый. Но что-то тут не так. Не пойму… — она беспомощно хлопает ресницами.
— Ну-у, у меня тоже есть кое-какие козыри в рукаве, — пытаюсь внести столько спокойствия, сколько могу. — Ты можешь просто верить в меня? И не вибрировать, как престарелая жена в перспективе потери кормильца?
— Пф-ф-ф! — фыркает она. — Да просто не могу на это спокойно смотреть! И кстати… Сделаем так. На мою тысячу, раз такой оптимист, берёшь меня в долю в ставке. Четверть выигрыша, причитающаяся на мою сумму, моя.
— Три четверти мои? — уточняю.
— Угу.
— Как-то некрасиво получается. Брать у девушки деньги, и …
— Э-э-э, не путай всё в кучу! Мы друзья. О девушке забудь! В долю вхожу на таких условиях: четверть выигрыша, выпадающего на мою сумму, как уже сказано, моя. Если же… — она красноречиво проводит ребром ладони себя по горлу, — то моя доля банально сгорает и ты с того света мне ничего не должен. Как и твои наследники тут. Считаем это моей инвестицией.
— Смешно. — Киваю с абсолютно серьёзным лицом. — Наследники — это самое оно. Ага…
В этот момент в дверь раздаётся короткий стук, затем срабатывает чей-то универсальный ключ и на пороге появляется подполковник Бак:
— Прошу прощения, — абсолютно без эмоций говорит он, снимая на пороге туфли и проходя к свободному стулу. — О, и Хаас тут.
Анна начинает было подниматься с кровати, но он машет ей рукой:
— Лежите. Я буквально на две минуты, и вы мне не помешаете. — Затем поворачивается ко мне. — Алекс, я надеюсь, вы искренне отдаёте себе отчёт в том, что собираетесь делать?
— Последние почти три месяца я постоянно контролирую ситуацию. — Ровно смотрю навстречу. — Сейчас ситуация отличается от обычной не более чем на треть. А на неизвестные мне переменные у меня есть свои потенциальные ответы.
— Рад слышать. — С едва заметным облегчением кивает он. — Присоединяюсь к вашему оптимизму… Вы знаете, так много хотел сказать, но теперь, в свете задумчиво-энергичного взгляда Хаас, не вижу смысла сотрясать воздух. Обеспечивать вас будет она?
— Да, — киваем синхронно с Анной.
— Тогда я спокоен за процедуру. — сводит брови Бак, что-то припоминая. — И Алекс, не в моих правилах лезть в чужие дела, но, на правах вашего куратора… Вы планируете там устраивать балет? Или всё делать серьёзно?
— Ikken hissatsu, — мы с ним обсуждали некоторые моменты тактики в принципе, и сейчас он меня понимает полностью.
— Я, пожалуй, это и хотел уточнить. — Говорит он, как будто сам себе, поднимаясь. — Прощаться, ввиду горящего взгляда Хаас, с вами, видимо, преждевременно.
* * *
— Что это было? — растерянно говорю, когда дверь за Баком захлопывается.
— Ну, он имеет репутацию сентиментального и порядочного в некоторых моментах, — Анна задумчиво накручивает собственный волос на палец. — Насколько я поняла, он заходил с тобой попрощаться. По ряду причин, не стал этого делать.
— Ничего себе, — бормочу. — Просто очуметь, какие трогательные у нас преподаватели.
— А ты Бака со всеми не равняй, — возражает Хаас. — Тебе с куратором как раз повезло весьма и весьма. Ты просто не учишься по стандартной программе, потому до конца не можешь оценить всех «прелестей» возможных альтернатив.
— Я как раз учусь по минималке. Если ты об образовательно минимуме. Вон, буду скоро экзамены сдавать на сертификат.
— Я не об образовалке, — отмахивается Анна. — Я о спецпредметах. Которых у тебя просто нет.