* * *
Внутри семнадцатого павильона. Через полтора часа.
— Одиннадцатый. — Один из трёх людей, отвечавших за выбор нужного человека для дубляжа, смотрел издалека на самого последнего кандидата.
— Почему? — переспросила темнокожая женщина, формально обязанная согласовать кандидатуру. — Он же пришёл последним?! Самое худшее время на трассе?! Ты не подумай, что я спорю… Работать-то с человеком в любом случае тебе. Но я же должна что-то написать в протоколе оценки успешного кандидата? Чем он лучше прочих?
— А Сэм специально объявил не те условия на старте, — фыркнул третий, являющийся консультантом по культуре и, заодно, носителем языка снимаемого фильма.
— Да. Извини. Не было времени тебе объяснять, — весело развёл руками первый мужчина.
— И какие были настоящие условия? — удивилась невысокая и полноватая негритянка в очках. — Потому что я прямо сейчас буду делать протокол оценки.
— Понимаешь, скорость прохождения трассы на самом деле не так важна. Ну кто из зрителей будет с секундомером засекать время в фильме? — охотно пояснил первый. — Главное — это артистизм. Если дублёр будет двигаться к р а с и в о, скорость не будет иметь значения.
— И наоборот, если он пролетит трассу, как снаряд… — до женщины начало доходить. — И будет при этом быстрым, но угловатым и корявым…
— Точно. — Первый кивнул, затем взял в руки микрофон и объявил на добрую половину квадратной мили через динамик. — Всем спасибо! Вы свободны! Мы свяжемся с вами позже. Соискатель номер одиннадцать, ко мне!
— Получается, одиннадцатый заранее знал условия кастинга? — негритянка недовольна нахмурилась. — Настоящие, а не декларировавшиеся остальным?
— А он выиграл кастинг ещё до его начала. — Серьёзно ответил тот мужчина, что щеголял яркой южной внешностью. — Сэм просто хотел убедиться, что бумаги парня чего-то стоят. Но я сразу сказал, что он не врёт.
— Что за бумаги? — морщина на лбу женщины моментально разгладилась. — Какие могут быть вообще бумаги в этой ситуации?
— Сертификат на право быть инструктором от федерации паркура, — принялся загибать пальцы Сэм. — Выписка из реестра Корпуса о том, что он там действительно является соискателем. Выдержки видеозаписей его регулярных тренировок там, на их ландшафте.
— Откуда такой персонаж тут?! — негритянка снова удивилась. — Если он из Корпуса, зачем ему мы?
— Он неодарённый, — засмеялся араб. — Учится на гранте. Нужны деньги.
— А ты откуда это всё знаешь?! — кажется, женщина уже устала изумляться, оттого выглядела усталой.
— А он единственный из всего вашего сброда поздоровался правильно, на языке Пророка. — Хмыкнул третий. — И в лоб спросил меня, почему такой дурацкий критерий отбора: на видео будет важна не скорость, а техника прохождения.
— А ты? — негритянка уже развернула переносной терминал и теперь явно спрашивала по инерции.
— А я ему честно ответил на все вопросы, — пожал плечами южанин. — Вы же не думаете, что я буду врать человеку, который здоровается, как надо? И говорит со мной на одном языке?
— Стоп! — женщина резко подняла взгляд на мужчин. — Так он ещё и на языке говорит?!
— Ну да, — мужчины синхронно кивнули, затем озадаченно переглянулись между собой.
В их глазах заиграло зарождающееся понимание.
— М-да. Не сообразили по запаре, — кивнул товарищу Сэм. — Ну ладно. Хорошо, что три головы лучше одной.
Глава 15
— Питер, ты уверен, что чрезмерно не торопишься с серьёзными решениями? — Хайке Штавдакер, со свойственной ей прямотой, решила не откладывать проблему и обсудить всё по горячим следам. — При всём уважении к твоему выбору, я не уверена, что эта девочка — то, что стоит тащить в нашу семью. Уже не говоря о более серьёзных планах…
— СТОП! Остановись на этом месте, — сын, воровато оглянувшись по сторонам в просторном гостевом зале, указал глазами на большой диван у стены и продолжил уже на нём. — Мам, ты думаешь, что я действую слишком импульсивно и не думаю головой?
Хайке молча кивнула, обнимая сына и утыкаясь носом в его макушку.
Виктора больше нет… и сын остался только один…
— Мам, это как раз было полностью продуманное решение, — огорошил её старший отпрыск, не делая попыток высвободить свою голову (хотя лишних нежностей Питер не любил, это она знала). — Если ты думаешь, что пылающие чувства мне застили глаза настолько, что я потерял разум, то это далеко не так. Саяра рядом со мной — это исключительно решение мозга, а не других частей организма.
— Удивил, — призналась Хайке через десять секунд, не отпуская голову сына. — Видимо, я после Виктора стала хуже соображать… В чём смысл этого решения?
— Какая у вас с отцом основная проблема в отношениях? — Питер, подобно ей, тоже ответил прямо, не ходя вокруг да около.
— Я бы сказала, что у нас их сразу несколько, — сдержанно пробормотала Хайке.
— Одна из них ключевая. — Возразил сын. — Прочие лишь производные. Со стороны, ваша основная проблема — это то, что вы, как супруги, не уважаете друг друга настолько сильно, чтоб жертвовать личными интересами ради вашего союза. Каждый из вас живёт в своё удовольствие. Отец вон вообще живёт не дома, отговариваясь бизнесом. Видим его раз в неделю, и то не всегда. Ещё он наверняка пялит мать Саяры, о чём знают все… Иначе с чего бы ему оплачивать такую недешёвую учёбу Сае… И заметь, ты ещё не в курсе всего, что знаю я.
— Если бы он только её мать пялил, — в сердцах бухнула Хайке, окончательно решив не сдерживаться.
Разговаривать откровенно — значит, разговаривать откровенно. Тем более, сын у неё остался только один. С кем ещё, если не с ним.
— Во-о-от, — Питер похлопал мать по руке и наконец высвободил голову. — Мам, а я ведь заказал Шульцам сводку обо всех его текущих связях за последние три месяца.
— Ничего себе! — Штавдакер-старшая была более чем удивлена. — И они согласились?! Уверен, что не деза?
— Регулярные маршруты. Фотоотчёты. Допуск к их сотрудникам в любое время, в электронном виде; а картинку в режиме реального времени с Площади Федерации, например, не подделаешь, — пожал плечами Питер. — Причём, я всё оплатил им по контракту.