— О-о-о, а вот и адреналинчик у неё в крови попёр, — радостно потирает руки Алекс. Через секунду, впрочем, рассеянно добавляет. — Слушай, а у неё ж это на точность и скорость мыслительных процессов никак не влияет! Почти.
— И что? — мне интересно происходящее на экране, потому что это как взгляд на самого себя со стороны; оттого общаться сейчас не особо хочется.
— Ну, страх обычно влияет на процессы мышления. А у неё нет, — задумчиво поясняет Алекс. — Раньше я не имел возможности наблюдать этих ваших одарённых в таких вот, лабораторных, условиях. Как говорится, в те моменты было чуть не до того. Но девочка заня-ятная, да-а…
«Мы теперь вместе!» — торжественно добавляет экранная проекция Виктора, победоносно глядя на меня.
Блин, вроде и решено уже всё между нами с ним, а отчего-то по инерции неприятно. Видимо, было что-то не то, на уровне физиологической неприязни.
«А дальше будет несчастный случай с тобой во время тренировки», — говорит та Саяра, что на экране.
И Бак останавливает воспроизведение тычком пальца в планшет.
— Прошу приобщить к разбирательству, — он одной рукой выбивает что-то на виртуальной клавиатуре.
И на судейском мониторе появляется справка с датчиков полигона.
— Удар инфразвуком, вот этот момент. Удельная мощность… источник… продолжительность воздействия… фокус… — подполковник бегло цитирует параметры, в которых кроме него, кажется, никто не разбирается.
— Расшифруйте, пожалуйста, — нехотя цедит судья.
— А я не врач, — бесстрастно отвечает куратор. — Вопрос налево.
— Насколько подробно и профессионально пояснять? — абсолютно спокойно уточняет Матеуш (вспомнил! Он Матеуш, а не Тадеуш!). — Вы разбираетесь в нейрофизиологии?
— На доступном для старшей школы уровне, — отвечает судья и начинает барабанит пальцами по крышке стола.
— О-о-о! — мгновенно прорезается Алекс. — А вот у судьи мыслительные процессы сразу парализовало вполовину! Она сейчас в ступоре! Генерировать решения не сможет! Ну, или это будут такие решения, что…
— Тебе что, научной деятельностью больше заняться негде? — спрашиваю недовольно. — Нашёл место и время.
— Таких вариантов до сегодняшнего дня не выпадало, — возражает он. — Почти лабораторные и идеальные условия. Ладно, смотрим дальше. Потом объясню.
— Если коротко. Потеря сознания ввиду кратковременной гипоксии головного мозга… блокировка передачи сигнала по синапсу… самопроизвольные судороги… вот смотрите! У него как раз нога дёргается! — таким образом доктор Матеуш развлекает своими пояснениями присутствующих ещё минут пять. — Ну а по-хорошему, могло и насмерть зайти, — завершает он свой спич. — Смотря какая девочкой была вложена амплитуда. Что ни говори, но если учащийся до автоматизма выдрессирован работать по одарённым, то обычному человеку могло и сердце остановить. По вышеуказанным причинам. — Он лучезарно смотрит на судью.
— Насколько точны эти ваши показания датчиков и справки с них же? — уже совсем не так спокойно спрашивает судья Бака (после тридцати секунд полного молчания).
В её голосе слышится откровенное раздражение.
— У неё логичных аргументов нет, обосновывать личный курс в разбирательстве нечем, — просвещает меня Алекс. — Рефлекторно нарастает непроизвольная агрессия, которую она мозгами пытается обуздать. Но у неё это плохо получается. У Саяры этот навык намного лучше. Даже интересно, где девочка так мыслительные процессы прокачала…
— Ещё один такой вопрос, и я заменю судью, — обещает Бак с абсолютно неконфликтным выражением лица.
— Будете ходатайствовать об отводе, — въедливо поправляет его бабища в мантии. — А не замените.
— Да нет… Ходатайствовать — это когда моя личная оценка вашей профпригодности расходится с вашей. А когда департамент юстиции вашего городишки второй раз за полчаса ставит под сомнение законность федерального управления на территории вашей агломерации, это уже называется совсем другим словом. — Теперь уже подполковник смотрит на судью тем взглядом холодных глаз, которыми Саяра только что смотрела на меня в записи. — Оборудование полигона осуществлено в соответствии с техническим регламентом …
Бак секунд пятнадцать сыплет цифрами и параграфами, мгновенно подсвечивая их на экране с планшета.
Кстати, наш город и агломерацию он «городишкой» назвал зря… Нормальный город, как по мне. Но то, как он одним пальцем жонглирует с неудобного дисплея огромными массивами справочных данных, вызывает невольное уважение.
— … таким образом, заданный вами, оскорбительным тоном, вопрос относится не столько к оборудованию полигона. Сколько ориентирован на ревизию источников власти в Корпусе, в частности, вопреки Закону о местном самоуправлении. — Спокойно завершает Бак. — Как представитель федеральной власти, в этом вашем демарше усматриваю гораздо больше, чем рядовой личный интерес обычного служащего юстиции.
— Ни слова не понял, — сообщаю Алексу. — Вернее, слова по отдельности понятны, а в сумме не особо.
— Он намекает, что делает с ней одно дело — устанавливает истину. Но она впихивает какие-то неуместные интересы, — непонятно поясняет Алекс, после чего признаётся. — Сам не понял в этом месте. Бабка, кстати, опять перетрухнула.
— Вы мне сепаратизм не шейте, — огрызается судья. — Я просто спросила, насколько можно доверять всей этой технической трахомудии! Ваша личная экспертная оценка меня вполне устроит!
— Понимаете, таких соискателей, как Алекс Алекс, у меня по работе если и не тысячи, то уж сотни точно. А вот нездоровая атмосфера в вашем исполнении настораживает намного больше. — Будто с ленцой отзывается куратор. — Если вы намерены как-то укусить меня или федеральное правительство в моём лице, то отыграться можете только на нём. — Кивок в мою сторону, пока я послушно изображаю овощ. — Но вот тот момент, что вы два раза спрашиваете о соответствии федеральных институтов федеральным же регламентам… Не имея на то, пардон, ни полномочий, ни прав… и вещая с несопоставимо более низкого уровня…
— Вопрос снимается, — ворчит судья.
Бак активирует воспроизведение дальше.
«Ты его точно вырубила?» — это говорит Виктор, перемещая руку Саяре на жопу.
Тут на паузу ролик ставит доктор:
— С этого момента соискатель является недееспособным. Конвульсивные подёргивания, явн…
— Я поняла. — Угрюмо кивает судья, не отводя глаз от экрана.
Где сладкая парочка оканчивает обсуждение моей дальнейшей судьбы и волочёт меня далее по сектору.
— Благодарю за внимание, — говорит Бак ещё через какое-то время, прерывая трансляцию после того, как мозги