– Ты уверена? – кисло спросил женщина. Заметив уверенность Розы, она вздохнула. – Жаль, – искренне расстроилась Беатрис. – Но вот…
Договорить Беатрис не успела. В комнату постучали. Сразу после этого вошла Ханна, в руках которой был большой букет.
При виде его лицо Беатрис сначала вытянулось, а потом на нем появилась немыслимая жажда. Ей явно хотелось знать, от кого подарок.
– Розали! – воскликнула Беатрис. – Какие прекрасные цветы! Ты должна сказать мне, кто их прислал, – почти потребовала она. Роза заметила, как любопытство медленно сменяется ревностью и завистью. – Дорогая, ты должна быть осторожней. Самая знаешь, какие у людей злые языки. О, что я буду делать, если о твоем безрассудном поведении станет известно другим?
– Это просто цветы, – буркнула Роза, желая только одного – как можно скорее избавиться от женщины. Если бы не дело…
– Обычно все с этого и начинается, а потом родители находят своих дочерей глубоко беременными и мертвыми, – едко выдала Беатрис.
Не желая ждать, пока служанка отыщет вазу, она встала и подошла к ней.
– Милочка, ты такая нерасторопная, – после этих слов она бесцеремонно отобрала букет. – Ничего не можешь нормально сделать. Неудивительно, что его величество…
Беатрис не договорила, но каждому в комнате было понятно, о чем она хотела сказать.
– Ну же, принеси нам вазу. Что ты стоишь без дела? – возмущенно потребовала Беатрис, едва не стукнув Ханну букетом по лицу.
– Да, госпожа, – спокойно отозвалась та, но Роза видела, как сжались кулаки Ханны.
Ей даже стало жаль служанку. Сколько подобных вещей той пришлось выслушать от вздорных и грубых аристократок, которые только и мечтали ударить побольней тех, кто не мог ответить.
Пока девушка искала злосчастную вазу, Роза наблюдала, как мачеха буквально потрошила букет, желая найти записку. Ее поведение со стороны выглядело совершенно безобразным, но Роза ничего не сказала.
– Ты знаешь, от кого они могут быть? – спросил Райлан, стоящий рядом.
Роза даже не вздрогнула. Она просто пожала плечами, показывая, что не знает ответа на его вопрос.
– Ах вот она! – воскликнула Беатрис, доставая небольшую бумажку. Букет к этому моменту превратился в жалкие лохмотья. Что-то подсказывало Розе, что женщина сделала это специально.
Подошедшая с вазой Ханна посмотрела на Беатрис отстраненно.
– Что ты на меня так смотришь? – мгновенно отреагировала мачеха. – Поставь цветы в воду. Так, а мы посмотрим, от кого это.
Беатрис даже не подумала передавать записку Розе, просто развернула ее и принялась читать, будто и цветы, и послание предназначались ей, а не падчерице.
– «Они напоминают мне о вас», – прочла вслух Беатрис. – О, боже мой, боже мой! – заволновалась женщина.
Открыв рот, она вскинула руку к лицу и недоверчивым взглядом посмотрела на Розу.
– Что?
– Я не могу поверить, – выдохнула мачеха и почему-то покраснела. – Это что-то невероятное. Как тебе удалось? Что ты сделала? Ах, я ведь не сказала. Розали, дорогая, это… от короля!
В этот момент ваза выскользнула из рук Ханны и упала на пол, разбившись. Роза вздрогнула, как и Беатрис. Женщина непонимающе повернулась, а затем вскочила.
– Безрукая! – крикнула она девушке. – Как тебе вообще позволили работать в замке? Собери все немедленно и убирайся! Чтобы я тебя здесь больше не видела!
– Она не твоя служанка, – довольно громко возразила Роза. – Ты не можешь ее уволить.
– Что? – Беатрис глупо моргнула. – Да, конечно, но…
– Перестань кричать. Это просто ваза. Ничего страшного не случилось, – холодно произнесла Роза, которой происходящее совершенно не нравилось.
Да, она опасалась Ханну, подозревала ее в связях с мраком, но все равно не собиралась терпеть, когда кого-то унижают.
Беатрис хотела еще что-то сказать, но, заметив взгляд Розы, закрыла рот и села на место.
Ханна не оценила ее порыва. Когда Роза с Беатрис продолжили беседу, девушка присела около разбитой вазы и принялась собирать осколки.
Внутри нее клокотал гнев.
Она слышала, что сказала женщина. Цветы были от короля! Немыслимо! А ведь ей самой он никогда ничего не дарил!
Не успели их отношения еще остыть, как он нацелился на эту бледную немочь!
Ханна не понимала, что король видел в Розали Эллорд. Та была блеклой и скучной. Светлые, почти белые, волосы, бледная кожа, невыразительные глаза, практически бесцветные губы. Казалось, дунь – и она рухнет. Всегда спокойная и холодная, ничего общего с тем, что обычно нравилось королю!
Поднимая один из кусочков, Ханна стиснула зубы и покосилась в сторону ненавистных аристократок.
В этот момент ей хотелось схватить один из самых острых черепков и…
Интересно, как будет выглядеть лицо этой немочи, когда Ханна порежет его на куски? Будет ли она при этом кричать? А может, начнет отбиваться? Или заплачет? Рухнет в обморок?
Сжав кусочек в руке, Ханна посмотрела на закапавшую кровь.
Разве ее кто-то осудит? Она ведь так любила Геральда. Все для него делала, все сносила, терпела вечные издевательства, насмешки, ничего ему не говорила, покорно наслаждаясь счастьем, которое он ей дарил!
Никто не сделал для него больше, чем она!
Так почему Эллорд он дарит цветы, а ее даже своей фавориткой не сделал?! Чем она заслужила подобное отношение?
Ощутив тошноту, Ханна поднялась на ноги и повернулась к аристократкам.
В этот момент Розали скривила свои обескровленные губы. И показалась Ханне такой страшной, что сил смотреть и дальше не было, но она все равно смотрела. Впитывала каждую частицу.
Что в ней было такого? Почему одни получали все, а другие должны были всю жизнь выгрызать для себя право на жизнь и счастье?
Почему эта Эллорд с самого рождения была достойна богатой жизни, а она, Ханна, только и могла, что довольствоваться участью служанки?
Вечная стирка, уборка, тычки и насмешки. Сколько раз до того, как она сошлась с королем, ей приходилось ускользать от аристократов, которые считали, что любой служанке их милость будет в радость? Каких трудов ей составило сохранить свою девственность, пока ее не забрал сам король.
Она подарила ему свою самую большую драгоценность! А он выбросил ее, как нечто ненужное!
Променял… на… эту… блеклую моль, которая даже смеяться толком не умела!
Мысли Ханны стали хаотичными. Она стиснула черепок, совершенно не ощущая боли, хотя около нее уже образовалась небольшая лужица крови.
Все, что она видела перед собой, – это ненавистное лицо. Ханна должна была изуродовать ее, тогда король даже не посмотрит в сторону этой Эллорд.
Да, да, должна была сделать это…
Прямо сейчас…
Немедленно…
Как в трансе, Ханна направилась к сидящим аристократкам. Те до поры до времени не обращали на нее внимания, разговаривая о чем-то своем. Когда она подошла ближе,