Да уж, мне думалось, что я везу Алену в счастливую, пусть и суровую жизнь. А выяснилось, что все не так уж и радужно.
— Без тварей Фекой является вполне себе лакомым куском, — продолжал Форсварар. — Если даже не брать во внимание редких зверей, то неподалеку рудник лунного серебра. При должном старании его вполне возможно восстановить.
— Или сделать проще, — сказал я. — Подождать, пока восстановит кто-то другой, а потом просто забрать все. Но это ладно, расскажи лучше, ты видел проклятого кощея, о котором говорил Анфалар.
Словно в подтверждении моих слов, Безумец громко всхрапнул.
— Видел. Он приходил ко мне. Говорил, что я должен правителю Нирташа восемь сотен серебряных монет за исчезнувшие когти. И еще две сотни лично ему за беспокойство.
— Коллекторы одинаковы во всех мирах, — вздохнул я. — Я думал, тагран и так служит правителю.
— Нет, тагран — нечто вроде звания. Это особо приближенный наемник, которого используют по всяким щекотливым поручениям. Его можно причислить к элите. Но все же это наемник. У правителя Нирташа достаточно рубежников, и брать к себе на службу проклятого он едва ли будет.
— Что будет, если, скажем, мы убьем этого кощея?
— На его место придут другие. Наемники из Горолеша и Озирага пришли с похожими требованиями. Только суммы там значительно скромнее, оттого и рубежники слабее.
— Мы решили, что я завтра поговорю с этим самым кощеем.
— Это очень опрометчиво. Если проклятый возвышается до такого ранга, в его душе нет места свету. Ты же знаешь, как Скугга относится к проклятым?
— В общих чертах, — ответил я.
— Если Изнанка отметила тебя, если сочла, что ты не достоин ее силы, то твой хист восстанавливается значительно медленнее. Говорят, на определенных рубцах он только тратится. Как у меня сейчас. И лишь одно может помочь для заполнения промысла и получения новых рубцов.
Я догадывался, о чем скажет Форсварар. Поэтому он меня не удивил:
— Убийства. Только если бы проклятым нужно было для заполнения рубцов убивать рубежников, представляешь, что бы тогда началось?
— Думаю, тогда правители всех городов просто перебили бы проклятых.
— Все так, — вяло согласился Форсварар. — Но есть те, чья смерть не вызовет больших вопросов. Беспризорная нечисть и чужане.
— Прости, Форсварар, но если выкосить всех чужан, кем рубежники будут править?
— И снова ты зришь в корень, Матвей. С каждой нашей встречей ты становишься все мудрее.
— У меня в подчинении есть нечисть, которая бы с тобой не согласилась.
Правитель пропустил мои слова мимо ушей.
— Имеется важный нюанс. Считается, что при обычной смерти ты получаешь лишь часть хиста. А чтобы взять промысел полностью, его обладатель должен страдать. Потому проклятые мучают своих жертв, вычищая хист досуха.
Я вздрогнул, представив подобную картину. Да, приятными парнями проклятых едва ли можно назвать.
— Поэтому мы стараемся не давать новых рубцов тем, кого отвергла Скугга, — продолжил правитель. — Чтобы поднять их до ранга ведуна не может быть и речи. Теперь представь, что творится в душе того проклятого, который возвысился до кощея?
Я кивнул, давая понять, что примерно представляю масштаб катастрофы.
— Ничего не попишешь, я все равно поговорю с ним. К тому же, со мной будет еще один рубежник. Почти кощей. С очень необычным хистом. Думаю, при всем желании наемники с нами не справятся. И даже если что-то пойдет не так…
Я опять продемонстрировал Осколок, вытащив его со Слова.
При виде светящегося кристалла Форсварар замотал головой.
— Самое благоразумное, что ты можешь сделать, Матвей, избавиться от него. Осколки не делают нас лучше, только разрушают. Это не наша сила.
— Помню, заемная. Я думаю, что до этого не дойдет. Ладно, Форсварар, мне пора. Уже довольно поздно по нынешним меркам. И это… Я постараюсь помочь вам. Всем вам, и тебе тоже.
— Меня пугают твои слова и вместе с тем обнадеживают. Потому что ты порой находишь выходы даже из самых безвыходных ситуаций. И, Матвей, еще кое-что.
— Что такое?
Наверное, мой тон выдавал некоторое нетерпение. Потому что я уже взвалил Анфалара на плечо и даже подобрал пустой кувшин. Ну, мы же из лиги Чистомена и все такое. Убираем за собой.
— На мгновение показалось, что этот кощей мне знаком. Но больше я ничего не могу сказать.
Я кивнул, махнув на прощанье рукой. Не уверен, что эта информация мне пригодится. Ясно, что вести переговоры придется довольно жестко. Правда, тот факт, что наемник не является подданным правителя радовал. Значит, никто не хватится, если с ним вдруг что-то случится. Не то чтобы это мой вариант решения проблем, но развязанные руки — уже неплохо.
Что до развязанных рук — судя по встречавшей нас Алене, этим и могло закончиться. Но пустомеля перехватила Анфалара, причем, без особых усилий. Хотя лично я точно бы не дотащил Безумца, если бы не хист. А потом быстро определила в одну из комнат.
— Извини, лишил тебя первой брачной ночи, — сказал я, когда она вернулась.
— С чего ты решил, что у нас бы что-нибудь сегодня было? — искренне удивилась Алена. — Я девушка воспитанная. Три свидания, цветы, знакомство с родителями.
— Ага, айфон и такси-комфорт до дома.
— Айфона тут не дождешься, — хмуро окинула взором жилище Алена.
— И пункт с родителями тоже придется вычеркнуть, — заметил я. — Безумец сирота.
— Не могу сказать, что сильно расстроена, — ответила девушка. — Ну да ладно, мой-то нормально себя вел?
— Ага. Только Форсварар, который нынешний правитель, сказал, что Анфалару противопоказано пить.
— Это я уже и сама поняла. Но интересно же было посмотреть на него настоящего, без всяких этих розовых очков. Сам знаешь, в первое время все всегда рисуются. Стараются казаться лучше, чем они есть на самом деле. А что у трезвого на уме…
— У пьяного на языке, — хмыкнул я.
Значит, Алена вообще не случайно напоила своего возлюбленного. Какую страшную (в иносказательном смысле) и опасную женщину я сбагрил. Это мне еще повезло, что я не в ее вкусе. Думаю, пришлось бы значительно сложнее, чем с той же сирин.
— Так вы идете утром с этим кощеем базарить? — спросила Алена.
— Не базарить, а наводить мосты. Хотелось бы решить все миром.
—