Я хмыкнул.
— Я тебя не узнаю. Где твоя паранойя, Кас? Где твой неизменный пессимизм?
Мой «брат» нахмурился и чуть обиженно возразил:
— Я просто смотрю на ситуацию реалистично. Подумаешь, небольшое внешнее изменение. Это не идет ни в какое сравнение с тем слухом, что ты якобы хотел жениться на дочери Костяного Короля и сбежать с ней в земли шибинов.
— Хорошо если так, — пробормотал я. — Хорошо если так… Ладно, поищу Морага завтра в Академии, как посоветовал Зелрат. Кстати, я так и не узнал, что это за друзья, которые якобы из-за меня погибли.
— Зато я узнал, — тут же отозвался Кастиан. — Поспрашивал народ пока ты находился под барьером. Эти погибшие друзья — та самая троица парней-старшекурсников, которая отделилась от вашей группы во время ночной охоты. Ты еще говорил про них, что, мол, держались они высокомерно и наособицу. Никто из них не вернулся, и Морагу отчего-то взбрело в голову, что вы, те, кто выжил, виноваты в их смерти.
— То есть после меня он собирался вызвать на дуэль еще и Сандара с Ашу и Ольхой?
Кастиан пожал плечами.
— Наверное. А с тебя начал потому, что ты ему первым встретился. Но теперь, думаю, уже не будет никого вызывать — вряд ли захочет снова позориться. К слову, это тот самый Мораг, которому из-за нас влетело в самый первый день занятий и о мстительной натуре которого предупреждал Азам. Помнишь?
Теперь, когда Кастиан сказал, я действительно вспомнил. Вот ведь!
— Мораг смог убрать все иллюзии и заклинания скрытия с моего перстня. Я не ожидал, что у обычного студента такое получится. Ладно бы это сделал профессор.
— Ты ведь сказал, что он родом из Старшего клана Персеус? — переспросил Кастиан. — Тогда ничего странного.
Я посмотрел вопросительно, и он пояснил:
— Не стоит недооценивать любой Старший клан, Рейн. А клан Персеус и вовсе был ответвлением от моего клана, от Аэстус. Ты не обратил внимание на то, что их названия заканчиваются одинаково? В мое время Персеус входил в первую десятку самых могущественных кланов, но, когда династия сменилась, все его семьи предпочли вернуться в корневые земли и затаиться там. Думаю, боялись, что из-за родства с прежним императорским кланом их тоже вырежут. Собственно, они до сих пор сидят в своих землях и ведут дела только с ближайшими соседями. Политическое влияние они потеряли, зато выжили и сумели избежать опасного внимания новой династии.
Вот оно как. А я прочитал о них краткую справку в Хрониках кланов и решил, будто все понял.
* * *
На следующий день я отправился в Академию с большим запасом времени до начала занятий, но Морага, лекции которого начинались раньше наших, найти не смог. И только после многих расспросов и даже подкупа других студентов я узнал, что Мораг еще прошлым вечером уехал из столицы, направляясь, по его словам, в корневые земли клана. О причине отъезда никто мне рассказать не смог — о ней Мораг не распространялся.
Я выслушал все, внешне сохраняя спокойствие, но внутри скреблось нехорошее подозрение, что отъезд связан с нашей дуэлью и с тем, что Мораг во время нее увидел.
Глава 16
Через два дня после дуэли, рано утром, я сидел на кровати и смотрел на устроившегося напротив Кащи. Тот, в образе фиолетового кролика, приглаживал лапкой правое ухо и, кажется, не обращал на меня никакого внимания.
— Ну так как? Сможешь?
Теневой Компаньон остановил свое «умывание» и посмотрел на меня укоризненно.
— Кащи думает, — уведомил он, после чего перешел к левому уху.
— По-моему, ты его слишком избаловал, — вполголоса произнес наблюдающий за нами Кастиан, будто бы сидящий рядом «кролик» не мог его услышать.
Лапка на ухе опять замерла, и «кролик» повернулся к Кастиану.
— Кащи не как люди. Кащи очень умный. Кащи должен все обдумать и проанализировать. Это люди торопятся и совершают опрометчивые поступки, а потом приходят и винят Кащи!
Мне показалось, или Теневой Компаньон действительно стал говорить несколько иначе? Нет, судя по приподнятым бровям Кастиана, не показалось.
— Ты ни в чем не виноват, — сказал я. — Я ведь сам решил отдавать тебе магию. Если мне и стоит кого-то винить, то только себя.
Красные глаза посмотрели очень внимательно, потом их обладатель кивнул.
— Кащи умный, Кащи обязательно придумает, как ему всегда держать связь со своим человеком, — произнес он, и в этот раз интонация казалось другой, более мягкой. Будто бы он намеренно сдерживал рычащие нотки.
* * *
— Тебе не кажется, что Кащи изменился? — спросил Кастиан по дороге в Академию.
— Кажется, — согласился я. — У него стал шире словарный запас и ярче выражение эмоций. Теперь они очень напоминают человеческие.
— Ты уже третью неделю отдаешь ему огромное количество магии, — задумчиво сказал Кастиан. — Я предполагал, что его сила увеличится, но не думал, что перемены затронут что-то еще.
Тогда, вернувшись домой после дуэли, я первым делом постарался узнать, на каком расстоянии Кащи меня слышит. Оказалось, что оно зависело от моего уровня магии. То есть на пике силы я вполне мог призвать Теневого Компаньона с расстояния и полутора, и даже пяти миль — дальше во время эксперимента я просто не уходил. А вот когда мой уровень снижался до восьми камней, Кащи меня слышал, самое дальнее, футов за триста. После этого связь между нами терялась.
Однако я помнил, что ни во время экспериментов, ни после них не говорил ничего, что Кащи мог бы воспринять как обвинение.
— Это из-за твоих слов он обиделся? — спросил я Кастиана.
Тот чуть покраснел.
— Я уже не помню, что ему говорил.
Все он прекрасно помнил, только признавать не хотел.
— Ты же маг жизни, — я укоризненно покачал головой. — Должен быть добрее меня.
Но Кастиан лишь пробурчал что-то невнятное.
* * *
Академия кипела как растревоженный муравейник. Даже сильнее чем когда я разрушил гнездо поклонников Древнего и вызвал в столице землетрясение.
Кора еще не пришла, и я повернулся к Сельме — высокой смуглой девушке с миндалевидным разрезом глаз. Как я помнил, была она дочерью одного из городских магистров, и за всеми событиями в городе и в Академии