Заложенный в меня генетический код работяги заставляет меня оторвать жопу от рабочего… подчёркиваю — рабочего места… и просто сказать:
— Хорошо.
Одарив меня довольной улыбкой мерзкой стервы, она развернулась и ушла прочь. Скатертью дорожка! Выйдя в коридор, я уже знал, что путь мой лежит прямиком в подвал. Прямиком через двадцать ступеней. Прямиком в духоту, где в одной из комнат хранятся ебучие бобины с нитками.
За дверью, ведущий в подвал, меня поджидали не только ступеньки. Вязкий запах высушенной кожи заставил меня содрогнуться. Там, в самом низу, у подножья лестницы мне так и видится куча дохлых животных, медленно перегнивающих в сухом помещении. Так и кажется, что когда я переступлю последнюю ступень, моя нога погрузиться в ворох из волосатых шкур, успевших слезть с костей. Кости эти сразу же захрустят, а сквозь ремешки сандалий на кожу посыплются крохотные опарыши. Но ничего такого не происходит, когда я спускаюсь с лестницы. Тут, внизу прохладно и сухо. И светло. Солнечные лучи протискивались в подвал сквозь узкие бойницы, выдолбленные в фундаменте здания. Но вонь никуда не делась. Она стала более осязаемой. Прибавился запах мышиного помёта, словно я оказался на ферме, где всюду, на каждом углу, на каждой тропинке раскидан навоз. Никакой платок тут не поможет. Пришлось рукавом создать дополнительный фильтр.
Всё…
Делаю вдох…
Я…
Не могу…
Быстро убираю платок с лица. Содержимое желудка выплёскивается на стену и медленно стекает тонкими струйками на пол. Утерев рукавом губы, ощущаю облегчение. Мне заметно полегчало, и запах гнили практически не беспокоит. Во рту першит вкус кислятины и алкоголя, ощутив который мой организм выдаёт новую порцию рвотины, но уже на пол, забрызгав всё куриными дольками. На запах рвоты можно не обращать внимание. Пахнет луговыми цветами, в общей палитре творившегося вокруг меня пиздеца.
Мне понадобилось пару минут, чтобы прийти в себя. Накинув платок, а поверх приложив скомканный манжет рукава, иду дальше. Прохожу мимо запертых дверей, раскинутых в шахматном порядке по обе стороны коридора. Но дойдя до конца, вижу комнату без двери. Помещение наполнено светом, как будто там, под потолком висит яркая люстра. Внутри нахожу ровные ряды бобин. Ага! Вот и красная. По размеру они напоминают пивные кеги, — а значит, проблем не будет.
Беру.
Поднимаю.
Охуеваю…
Тяжёлая, пиздец! Сука, спину бы не сорвать. Закидываю на плечо, выхожу. Идя по коридору, замечаю дверь, из-под которой в коридор выливается света в разы больше и сифонит той самой вонью, что заполнила весь коридор. Помещение там явно просторное. И самое любопытное, обращаясь к памяти Ала, я не нахожу там ничего связанного с помещением за этой дверью. Пусто. Тьма. Только и хожу туда-сюда, поднося бобины к швейным станкам. Любопытно!
Пробую открыть дверь, дергаю ручку.
Заперто.
Зараза! Хочется уебать с ноги, но я же работаю в приличном заведении, а не в сортире фастфуда.
— Мы нашли!
Блядь! Я же просил меня больше так не пугать! Сложно предупредить? У меня и так кишки готовы в любую секунду разметать по полу всё лишнее. Я — не исключение!
Вдоль стены мне на встречу бегут две крыски, предусмотрительно обогнув лужу рвотины. Подбегают к моим ногам.
— Дайте угадаю, — говорю я, — за этой дверью находится то, что вы ищите?
— Да.
Поставив бобину на пол, я всё же уебал ногой по двери, о чём быстро пожалел. Раздался хруст. Большой палец взорвался ядерным грибом боли у меня в голове, словно по нему проехала легковушка. Опустив глаза, вижу на ногте большого пальца трещину, а с края ногтя выступила капля крови. Зашибись! Ладно, всё это временно. Всё заживёт. Открою дверь, сделаю дело и до свидания! Двину искать ту залитую кровью с ног до головы суку! Сейчас нужно потерпеть. Осталось совсем чуть-чуть.
Потратив еще пару минут на дверь, пришло понимание, что без ключа тут ловить нехуя. А у кого он может быть? Правильно! Либо у старого пердуна, либо у неудовлетворённой стервы, ждущей своих красных ниток. С неё и начнём.
Заметно прихрамывая, вылезаю из подвала, не забыв прихватить бобину с нитками и своих ручных крысок. Идя по коридору, заглядываю в комнаты. Везде идёт работа полным ходом, но в одной, где гораздо тише, замечаю нерабочий станок. Рядом стоит пустая бобина и трухлявая стерва.
Вот и моя остановочка!
Влетаю в комнату. На мою хромоту никто не обращает внимания, все ждут, когда же я налажу работу. Ждите-ждите, сейчас всё будет. Медленно ковыляю к станку. Снимаю старую бобину; легкая как пустой деревянный ящик. Чуть не обосравшись от напряжения, на освободившийся шест насаживаю новую бобину. Это было непросто! И если так делать по десять раз на дню — никакая это не лёгкая работа, бля!
Пока я ебался с этими нитками, я успел осмотреть комнату. А самое главное, я заметил стол, возле которого тёрлась старая швабра.
— Крыски, — говорю я у себя в голове, — посмотрите в том столе, возле которого стоит худющая женщина в косынке. В ящиках может быть ключ.
Пока все смотрели на мои мучения, ручные крыски максимально незаметно спускаются внутри штанин на пол, как по спасательному рукаву. Затем, ловко маневрируя между столами и ногами рабочих, бегут к женским ногам, похожим на тонкие колбаски к пиву.
— Готово! — говорю я своим неблагодарным зрителям.
После моих слов, этот ходячий скелет, эта дряхлая мумия отрывает свой тощий зад от стола и бегом ко мне. Глаза блестят, на лице появляется мучительная улыбка, но её губы больше смахивают на потрескавшийся на солнце резиновый шланг. Скажи я еще чего лесного в её сторону, и она точно захлопает в ладоши. Но когда она встаёт возле меня, от её кожи всё равно веет холодом, как от автомобильного кондиционера.
Не увидев на моём лице взаимной реакции, она сухо произносит:
— Скоро закончится синий цвет. Готовься.
Я всегда готов!
Она говорит:
— Ты свободен. Иди.
Мне захотелось кое-что проверить. Поймав женский взгляд, я улыбнулся. Есть контакт! В глазах этой змеюки замечаю искорку увлечения, вылезшую наружу как геморрой. Сучка. Явно хочет меня. Знаем мы таких! Строят из себя сухой шиповник, а чуть запусти руку в кусты — и фонтан изобилия обливает тебя с ног до головы.
Подмигнув ей напоследок, ухожу в туман. Выхожу в коридор и двигаю вперёд, взяв курс на свою комнату. Но туда я не иду. Сразу