— Убегай! Сейчас на шум сбежится весь дом!
— Вы найдёте мой рюкзак?
— Поднимайся! — кричит крыса, после чего снова бросается на мужчину, и кусает его за нос.
С потолка бьёт яркий свет. Нужды в факеле больше нет, только руку занимает. Я кидаю за спину палку с огнём. За спиной новый сноп искр, треск, шипение, и раздирающий крик боли. обернувшись, вижу, что факел упал мужику на лицо. Извините, я не специально! Хочу вернуться, убрать факел, но крысы снова орут мне:
— Поднимайся!
С мечом на перевес я быстро поднимаюсь по лестнице. Оказываюсь в узкой комнате с одной дверью, за которой я вижу длинный коридор, залитый солнечным светом.
Уже утро⁈ Это же сколько времени я был в отключке?
— Закрывай люк, быстро!
Эти две вымазанные кровью крысы еще не успели подняться по лестнице, а уже приказывают мне во всю! Но, справедливости ради, если бы не они — продолжал бы я сейчас валяться связанным на кровати и хрен знает, какой бы по счёту мужик потел бы над моим телом. А может и под…
— Надеюсь, вы ему яйца отгрызли? — с презрением спрашиваю я, поглядывая сквозь проход на мужчину, валяющегося скрюченным на полу в тусклом квадрате света.
— Люк закрывай!
— Да-да…
Оторвав от стены массивную крышку, искусно сколоченную из шести досок толщиною с четырёхтомник Толстого, я пытаюсь закрыть вход в подвал без лишнего шума, но нихуя не выходит. Усталость и стресс начали сказываться. Где-то на середине, мои руки не выдержали веса этой махины, и побелевшие пальцы решили просто отпустить крышку. Проход закрылся, но с таким грохотом, что аж стёкла узких окон звякнули в коридоре.
— Быстрее, — говорят крысы, — побежали.
Две мохнатки ускакали вперёд, в коридор. Я следом, выставив меч.
Я уже начал думать, что пронесло. Что самое страшное позади. Что вот-вот и крысы проведут меня к двери, которую я благополучно открою, выйду на залитую солнцем лужайку и убегу домой. Уже начал мечтать о выпивки, о сигаретах, о тёплой кровати. Хотя нет, сейчас в кровать мне что-то совсем не хочется… Спасибо, но я выспался! Я мог еще много чего нафантазировать, но не успели мы пробежать коридор целиком, как услышали топот. Громкий, тяжёлый, словно молотом били по доскам.
Я притормозил, понимая, что если сейчас вылечу из прохода — попаду прямиком на приближающееся к нам тело. И я оказался прав.
Выход из коридора перекрыл огромный мужик. Он казался даже шире этого коридора. И я сразу узнал в нём того самого амбала, вырубившего меня всего одним ударом. Но даже несмотря на всю его брутальность, на его кожаные доспехи цвета бурой ржавчины, на его дюжие плечи, увидев меня он искренне растерялся. Лицо выпрямилось, челюсть чуть опала. Он уже собирался меня о чём-то спросить, но увидев в моих руках меч, который я выставил перед собой, он окончательно впал в ступор.
Честно, я сейчас и сам растерялся и даже не представлял, что делать дальше. Меч безумно лёгкий, но скопившаяся усталость тянула руки к полу, а ноги чуть лихорадило, а еще болели ступни, бля, а еще…
Еще…
Ну, и если вы помните, еще меня мучает цистит. Короче, достало всё!
Амбал перевёл взгляд с кончика меча на моё лицо. Растерянность сменилась тревогой.
— Где Севастьян? — спрашивает Амбал. — Что с ним?
Ну почему сегодня меня все спрашивают про Севастьяна? Почему меня не спросят: приятель, как ты себя чувствую? Не болят ли у тебя руки, ноги? Как голова? Эгоисты!
— С твоим дружком всё в порядке, — говорю я. — Ждёт тебя в своей уютной постельке!
Зарычав, Амбал шагнул мне на встречу. Давай-давай, дядя, я жду тебя! Его плечи упёрлись в косяк, и мне стало любопытно: сможет он втиснуться в столь узкий коридор?
Ну вас нахер!
Смог!
— Откуда у тебя этот меч?
— Подарок!
Кожаные накладки, что пришиты серым шнурком к его плечам, туго сморщиваются и покрываются белыми трещинами, когда вжимаются в стену. Каждый его шаг сопровождается скрежетом и тяжёлым пыхтеньем.
Между нами метров десять. Я стою. Ожидаю. Но меч держу двумя руками на уровне своего лица, нацелив кончик прямо в брюхо амбала.
Рука амбала, облачённая в твёрдую кожу, потянулась к поясу. Там висели ножны, из которых торчала рукоятка меча в точь-точь как у меня. Только одно отличие — сухая ладонь была от левой руки. Да и сам амбал оказался левшой. Когда он достаёт меч, я вижу еще одно, немаловажное отличие — меч пиздец огромный! Эта детина словно достала кран из штанов! Лезвие взмыло в воздух, откинув на меня тень. Может мне и показалось, но я точно ощутил в этот момент тяжесть во всём теле. И обречённость.
— Крысы, вы где? — спрашиваю я, медленно отступая. — Мне нужна ваша помощь!
То, что я еще живой — заслуга узкого коридора. Будь он чуть шире, это огромный меч, кстати, сделанный, как и мой — из грубой высушенной кожи — давно бы разрубил меня пополам. Нет сомнений — один удар, и я распадаюсь на две половинки. Вываливаюсь из кишок вместе с говном на пол и…
— Беги! — кричат крысы.
Ну наконец-то! Мои друзья не забыли про меня!
— Нападай на него!
Что? Вы серьёзно?
— Нападай!
О! Отработанная схема. Такой вариант меня полностью устраивает. Я уже боюсь считать в который раз я доверяю свою жизнь крысам, но что поделать, сегодня они мои спасители.
С мечом на перевес я рванул вперёд. Целюсь амбалу в живот. Думаю, что всё пройдёт гладко, как и в прошлый раз. Но блин, с каждым шагом уверенность затухала. И куда делись крысы? Ладно. Но теперь меня беспокоит вопрос: смогу я отбить удар?
Да не-е-е-е, до этого не дойдёт.
Да, мои мохнатые друзья?
Я верно всё понимаю? Я бью ему в живот и дело с концом?
Тишина…
Усмехнувшись, амбал рубанул воздух над моей головой.
Когда морда твоей машины влетает в морду встречной машины, оказавшейся на встречной полосе не в подходящий момент, первое что ощущаешь — безумное сотрясение. Тебя всего встряхивает, как коктейль в блендере.
Вот и сейчас. Вначале меня встряхнуло, выбив из меня всё иллюзорное говно о скорейшей победе, а потом