«Он устал. Он очень-очень устал», — подумала она. Дезирэ ухмыльнулся, сунул большие пальцы за ремень, выставил ногу, наклонил голову и посмотрел на безмолвную Белоснежку.
— Прости, малыш. Мне чё-то в последнее время больше по душе блондинки. Без обид.
Королева не ответила. Она наблюдала за Гильомом, расставляющем шахматные фигурки. Стражники толпились у дверей и тоже не понимали, что делать дальше. Младший принц резко выдохнул, обернулся к Осени, пафосно преклонил колено:
— Ты выйдешь за меня? Тьфу ты! Совсем одичал. Ваше высочество, прошу вашей руки…
— Нет.
— Нет⁈
Он запнулся, нахмурился:
— Зайчоныш, ты офигела? Я только что всех спас! Между прочим, ради тебя. Я у твоих ног тут, как пёсик виляю хвостиком, того и гляди язык высуну. А ты: «нет». Осень, ты хотела сказать: «да»?
— Нет.
Дезирэ озадачено посмотрел на девушку. Белоснежка подошла к алтарю, взяла мужа под руку и заметила негромко:
— И правильно, дорогая. Дезирэ — последний, за кого стоит выходить замуж. Кстати, Ваше высочество, не могли бы велеть вашим людям — ведь теперь люди герцога Монфории ваши — открыть двери крепости? Там, снаружи, наш брат сражается с всадниками. Мне кажется, нам всем стоит очнуться: враг у ворот.
Младший принц даже не оглянулся на неё и, кажется, вовсе не услышал невестку. Он не сводил пытливого, насмешливого, но немного растерянного взгляда с лица Осени.
— Встань, — та потянула его за руку. Дезирэ молча послушался. — Я тебя люблю. Ты это знаешь. Но мой ответ всё тот же: нет.
Гильом оглянулся на них.
— В таком случае, брат мой, вы арестованы по подозрению в убийстве Его величества короля Андриана. Будьте любезны сложить оружие.
— Осень, — тихо проговорил Эй, — я не понял.
— Ваше величество, — принцесса посмотрела на королевскую чету, — напомню, что Вы — мой гость. И Вы, Ваше величество, тоже. И принц Дезирэ — тоже мой гость. Все мои гости неприкосновенны. Никаких арестов. Вы все — под моей защитой.
И увидела, как потускнело и заледенело лицо Дезирэ. Ей очень захотелось обнять его, сжать его руку, или хотя бы ткнуться лбом в его лоб, но Осень удержалась. Взглянула на стражу:
— Отпереть ворота города. Всем людям герцога занять позиции на стенах. Всех снять со всех постов — на защиту города. Это приказ. Теперь, до победы, вы — мои люди, а я — ваша принцесса.
Они прокричали «славу» и поспешили выйти. Эй, не оборачиваясь, вышел за ними. Белоснежка подошла, обняла Осень, которую считала Авророй, и с удивлением спросила:
— Он правда тебе нравится? Дезирэ?
— Он изменился, — прошептала принцесса. — Он уже не такой, каким вы его знали прежде.
* * *
Стражники на воротах внезапно услышали грохот цепи в цепной башне, а затем с изумлением обнаружили, как падает подвесной мост, и следом за ним — поднимается решётка.
— Колдовство, — прошептал один из них, рыжеватый, со сломанным носом.
И перекрестился.
А затем перекрестился ещё раз, когда из крепости через ворота промчался громадный — что твой жеребец — волк с всадником на хребте. Что это был за всадник никто не успел разглядеть, лишь мелькнул длинный хвост чёрных волос, да чёрная одежда сверкнула золотом.
— Что стоим⁈ Закрывай! — рявкнул командир.
Двое стражников бросились к вороту подъёмного механизма, но сколько ни старались — сдвинуть его не смогли. Что за чертовщина?
И тут волк завыл. Хрипло, мощно, люди зажали уши и зажмурились. Попадали на колени. Казалось — в голове взрываются пушки. Кони заржали, вздыбились, и волны врагов не сошлись. Воин, рядом с которым плескал лазурный значок принца, обернулся. Закричал что-то. Волк смолк, и тотчас горны завыли отступление. Лёгкая кавалерия хлынула за рейтаров, прикрывающих отход войска в крепость.
— Что за чертовщина? — прошептал другой, с коротко, но неровно обрезанными пшеничными волосами.
— Именем принцессы Авроры! Впустить войска короля в город, — крикнул один из личных рыцарей герцога Монфории. Он бежал из замка к воротам, на ходу поправляя кирасу.
Дозорные на воротах перестали пытать крутить заклинивший ворот и выдохнули облегчённо. А потом вспомнили, что ворота всё ж таки придётся закрывать. После того, как войско зайдёт, если успеет, перед тем, как ринутся всадники кагана.
* * *
Марион захрипел, дёрнулся в её руках, из уголков его губ побежала струйка крови, а глаза остекленели. Аня встряхнула мужа:
— Рион, нет! Нет, пожалуйста!
Прижалась, рыдая, к груди, обняла, пытаясь услышать сердце. Услышала тишину. Вскочила, упала на колени рядом, двумя ладонями ударила в грудь, делая непрямой массаж сердца. Ещё раз. Вдохнула воздух в его рот…
— Бесполезно, — прошелестело за ней. — Он умер из-за тебя. Они тоже умрут.
Аня обернулась и задохнулась от ужаса, увидев своих детей. Их голые тельца покрывали жуткие чумные наросты.
— Нет… нет… — прошептала она, пятясь.
Мёртвые младенцы шли на неё, раскачиваясь.
— Ты права, –раздался низкий голос позади. — Этого нет. Это лишь твои кошмары.
Девушка подскочила и обернулась. Принц Чертополох, такой же, как она его помнила — беловолосый, с изуродованной половиной лица, сидел на стуле посреди пустоты, откинувшись на спинку и скрестив ноги.
— Твой муж жив. Пока что. И дети — тоже. Ты запуталась в своих страхах, Аня.
— Выведи меня отсюда, — прошептала она, дрожа, и встала.
— Не могу.
— Пожалуйста.
— Не в моих силах вывести тебя из зеркального коридора. Из него каждый выходит сам. Или не выходит. Некоторые остаются здесь навсегда.
— Я не смогу, — прошептала она, глотая слёзы.
Чертополох задумался.
— Знаешь, что мы с тобой сделаем, девочка, — он посмотрел на неё гетерохромными глазами — один чёрный, другой — фиолетовый, — я отведу тебя в собственные кошмары. Не уверен, что это поможет, но чужие кошмары и есть чужие. Может быть, тебе будет легче справиться с ними, как знать.
Встал, протянул руку и оказался совсем рядом. Аня вцепилась в его ладонь. Её трясло, и зубы выстукивали танец страха. И тут же она разозлилась на себя за этот детский страх.
— Ты же решил бросить Эрталию на произвол судьбы? Ты завязал и не участвуешь? Устал и мухожук?
— Кто сказал?
Фаэрт посмотрел на спутницу и усмехнулся.
* * *