По толпе прошла волна обсуждений. Князь снова поднял руку:
— Вы что, полагаете, что у меня есть время вас уговаривать?! Приказ был отдан! В храмы шагом марш, остальным по домам и без крайней необходимости на улицу не выходить. Кто окажется на улице, будет задержан! Если кто сейчас же не отправится куда положено, я расценю это как сопротивление! А ну марш!
Не без эксцессов, но порядок удалось восстановить. Ворча и испуганно озираясь, толпа начала расходиться. Женщины и дети отправились по домам, а мужчины в храмы, ворота которых тотчас подперли массивными бревнами. Ставни в окнах заколотили снаружи, и они не позволяли людям покинуть здание через них. К полудню город казался обезлюдевшим, только локхерские патрули на улицах и часовые на стенах.
Закончив с наведением порядка внутри города, взялись за возведение укреплений. Дополнительно набросали камней на дорогу, начали поднимать разобранные арбалеты в горы с другой стороны дороги. В свое время князь сомневался, брать их или нет. Удобство новых арбалетов в том, что они были разборными, это и решило дело. Станковые арбалеты разобрали, и в таком виде солдаты их несли с собой, десять штук. Теперь для них подбирали места и укрепляли, мастерили «ежи», которые тут же устанавливали поперек дороги от горы до городской стены. В несколько рядов. И камни, много камней.
Работали лихорадочно и быстро, даже дворян запрягли. А куда деваться, если и князь, засучив рукава, таскал камни и сооружал насыпь. Мастерили ловушки под снегом из кольев и натянутых веревок, пусть попробуют конницей атаковать. Местность тут и так не очень хороша для нее, а если еще дополнительно с ней поработать…
Дорога с перевала в этом месте расширялась, выходя на просторную равнину, с одного края которой и располагался город Минот. Ближе к городу она чуть сужалась, а дальше уже только расширялась, горы становились все ниже и ниже, пока не сходили на нет. Так что это место было единственным, где можно задержать вражескую армию, идущую от Тарона. На эту особенность местности князь и рассчитывал, когда готовил план. Выходя с перевала, армия сразу попадала на просторное место. С одной стороны, это облегчало им атаку, а с другой, когда на выходе из перевала встанет подошедший Лигур, то атаковать его родезцы смогут только небольшими силами, на себе испытав эффект «бутылочного горлышка». Тот же самый эффект, только в меньшей степени, будет действовать и у города. Ну и как заключительный аккорд — на склонах гор вокруг располагались охотники Лира и лучшие стрелки локхерцев.
Трудились до вечера — все понимали, что их жизни в предстоящем сражении напрямую зависят от того, насколько хороши будут укрепления. Люди готовы были работать и ночью, но князь велел отправить всех, кроме часовых, на отдых. Напоследок он только приказал полить склоны возведенной насыпи водой. За ночь она должна превратиться в великолепную ледяную корку, пусть желающие штурмуют.
К утру о противнике ничего слышно не было. Пока все тихо, продолжили укреплять позиции, теперь водой заливали и «ежи», веревки, которыми их скрепляли между собой, склоны гор вокруг.
Князь трудился наравне со всеми — работа помогала забыть о волнении. Как всегда, в ситуации, когда что-то где-то происходило без его участия, он нервничал: все ли там идет как надо?
Первые вражеские всадники, появившиеся у перевала, развеяли тревогу. Солдаты уже давно прекратили строить укрепления и теперь укрылись за ними, рассматривая вражеских разведчиков. А те, немного постояв, развернули коней и умчались обратно. Прибыл один из охотников, наблюдавших за дорогой.
— Милорд, идут! Спешат шибко, будут тут через час.
Интересно, все идут или оставили прикрытие от Лигура? Впрочем, это не важно. Много в прикрытие они выделить не смогут, а с малыми силами Лигур справится. Главное, чтобы из Тарона в тыл ему не ударили, а то получится настоящий слоеный пирог. На это шансы невелики, для этого родезцам договориться надо, а времени у них нет.
Кавалерия прибыла даже раньше часа. Вот они разом выскочили на открытое место и замерли, изучая укрепления, протянувшиеся поперек дороги. Похоже, вражеский командир только сейчас сообразил, что недооценил численность врага, и решал, что делать. Выскочили-то они лихо, явно готовились с ходу врубиться. Сейчас задумались. Вот часть войска отделилась и ломанулась обратно. Офицеры вокруг князя удивились таким действиям, только один сообразил:
— Кажется, поняли.
Князь согласно кивнул:
— Похоже. Сообразили, что у них в тылу тоже есть враги. Только ничего теперь не сделать, там дорога не очень широкая, и Лигур вполне может продержаться против всей этой армии, мы с ним обдумывали такое развитие ситуации. Если что, он и отступить может. А тут и мы их зажмем.
Прошел еще час. Князь взглянул на часы, на небо.
— Чего они там решают? Если в течение трех часов ничего не придумают, то ночевать им под открытым небом. Зимой. Мы-то дров достаточно заготовили, можем и всю ночь тут стоять, а вот они…
Вражеский командир и сам сообразил это. Шли-то они на выручку Тарона налегке, сбросив все, что мешало им быстро двигаться: запасы еды, палатки, инструменты. И сейчас, фигурально выражаясь, оказались с голым задом посреди степи. Точнее, в горах зимой. Ни еду приготовить, ни от мороза укрыться. Пусть мороз тут минус восемь по ощущениям, но попробуй поспать при таком на снегу. И назад идти нельзя — к ночи до Тарона они точно не успеют добраться, а на перевале морозы сильнее.
Вот с перевала вернулись всадники. Князь в бинокль видел, как родезцы устроили весьма бурное обсуждение ситуации, вплоть до выяснения отношений кулаками. Кажется, спорили о том, идти ли на штурм его укреплений или пытаться прорываться к Тарону. Но вот один из мужчин, видимо, командующий, утихомирил разбушевавшихся офицеров.
Князь сейчас радовался, что не ему выбирать. Оба варианта одинаково плохи. Если враги пойдут на прорыв в Тарон, ему придется выводить своих солдат из укреплений и двигаться за ними на перевал… Плохо, конечно. Сумеет ли сдержать их Лигур до подхода главных сил? Должен, тем более у него почти вся артиллерия.
Впоследствии выяснилось, что именно это и решило дело в пользу атаки родезцев на укрепления у города. Оказалось, они уже успели познакомиться и со спрингалдами, и с «тачанками», которые выкатывались из строя, обстреливали их и быстро прятались за стеной из копий и щитов. И защиты от станковых арбалетов не было, на узкой дороге их стрелы прошибали всадника