— О, ты раньше, чем я думал. П…нг не стабильный,… гораздо ближе. У тебя есть транспорт? — пусть я немного вымотался пробираясь через ущелье, но задерживаться на морозе мне хотелось меньше, чем достать этого болтуна. И предвкушая его реакцию, я старался быстрее найти это укрытие.
— Лучше скажи, долго мне еще до тебя добираться? — с прошлым метрополитеном мне повезло найти целый выстроенный вокруг город-здание. Теперь была небольшая надежда, что рядом с бункером окажется еще одна станция. Пусть я и направлялся все больше в сторону востока по загнутому обрыву, простирающемуся на много километров вперед.
— Не могу сказать точно, десять, пятьдесят километров. Но ты точно миновал пару, приближаясь ко мне.… Ты стоишь? — вот то, чего я боялся, продвигаясь по краю — еще одна расщелина. Края которой казались не такими крутыми как у прошлой. И все же над ее преодолением пришлось немного потрудиться.
— Еще одно небольшое препятствие, придется сделать крюк, — я попробовал спуститься вниз и быстро обнаружил, что это слишком опасно. Дно в темноте сливалось с черной пеленой, и чем дальше я продвигался, тем ближе был обрыв. В конце концов, я решил обойти все это.
— Тебя долго не было, — я не заметил, как его голос пропал из эфира, пока огибал трещину, найдя подходящий переход. — На пять километров ближе, — рядом с провалом деревья встречались редко, а теперь приходилось пробираться через леса, выискивая проходы между них, прежде чем связь восстановилась. — Хотя нет,… на десять? Показания зашкаливают.
— Сейчас темно и я чуть не провалился по дороге. Давай я отдохну, а утром продолжим, — вокруг была такая же глушь, как и в местах моего первого пробуждения. Даже с учетом моих знаний никаких признаков подземных захоронений обнаружить не получалось. Безуспешное капание то тут, то там перешло в затянувшееся разглядывание звезд до самого рассвета, послужившего сигналом к продолжению поисков.
— Боюсь, ничего не получится. Что-то не так со значениями, — пока он решал свои проблемы, я ждал его решения на краю, разглядывая озерную долину глубоко внизу. Если бы эти замершие лужи имели круглую форму, снежная поверхность дна могла походить на луну после метеоритного дождя. Дальше обрыв ломался еще одной трещиной, на стенах которой что-то искрилось.
— Мне надо кое-что глянуть.… Буду поблизости, — в овраге среди бетонных обломков, торчащих из откосов у самого склона в бездну, висело множество серебристых пластин. А рядом в стене виднелось несколько комнатных проемов, облицованных этим материалом. При этом у расщелины я не увидел ни одного камня от силуэта наземных построек. Кому понадобилось строить такое подземелье вне города, метров на сто глубже самого глубокого метро?
Образовавшееся ущелье расходилось несколькими ветками, по одной из которых мне удалось без труда добраться до открытых проемов помещений. Оголенные структуры этажами уходили дальше под землю по левому скосу. Справа находились только замеченные мной останки одного из них. Срезанный коридор позволил мне пробраться внутрь круглой комнаты, правая часть которой была выломана и открывала вид на озерную долину в бездне.
Слева и впереди протянулись еще пара коридоров. Первый, самый широкий, вел к плотно закрытой широкой раздвижной двери. Рядом располагался ручной канализационный шлюз. Пройдя его, я почувствовал знакомое пощипывание кожи, означающее присутствие тех же наноструктур, которые чуть не превратили меня в скелет. В последний раз они мне ничего не сделали, но без доспеха, похоже, начинал работать выработанный иммунитет.
Испытывая удачу, я двинулся через темные канализационные ходы к другому ближайшему выходу. Здесь тоже был похожий проем, но створки оказались открыты, и сразу зажегся свет, когда я вышел и закрыл шлюз. Для чего делать такие мощные двери, если их так легко обойти? Эта часть здания еще функционировала и походила на ее разрушенный сегмент. В комнатах стояло много стеклянных шкафов, а на некоторых столах стояли консольные терминалы. Предназначения всего этого я не успел выяснить.
— Это… это что еще за фигня⁈ — в ушах заскрипел озадаченный шепот Леонида. — Ты… ты все еще на связи? — обратившись ко мне, он начал что-то настороженно бормотать. — Нет-нет, сюда никто не проберется.
— Да, что-то случилось? — не обращая внимание на озабоченного и оглядев знакомое снаряжение для канализации, я продолжил осматривать помещения. Странно, что связь еще не пропала. — Кто у тебя там?
— Не знаю.… Какой-то черт с крыльями. Такого не может быть.… Наверно камера глючит. Да, все пропало.… Нет, там! — его набор фраз сорвался на возглас, когда я нашел рабочий грузовой лифт и попробовал им воспользоваться, выбрав самый последний этаж. Кнопки оказались стеклянными, и я надеялся, что не пластиковыми. — Он спускается, — спускается? Посмотрев по сторонам кабины, под потолком я нашел темную полусферу, которая совсем не светилась. — Оно меня слышит?
— Вполне возможно.… Кстати! Кажется, мы так до конца и не познакомились, — поняв, что к чему и развернувшись к предполагаемой камере наблюдения, я добавил, расправив крылья. — Мое имя Иден!
Глава 30
Конец пути
— Кто… что ты? — эмоции в голосе Леонида мало чем отличались от других недавно встреченных мной людей. Такая преследующая навязчивость начинала угнетать. Одним достаточно назвать свое имя, другие выкатывают послужной список. А я, как задавал себе этот вопросы, так и продолжаю задавать, представляя разные контексты ситуаций. И вот в очередной раз, очередного знакомства, я не знаю что ответить.
— Я! Твой спаситель! Разве ты не рад меня видеть? — представляете! Вы, под обломками разрушенного здания в пыли, едва двигаясь, с екающим от страха сердцем в груди, ждете спасения, считая секунды до своей кончины. А к вам выскакивает такое чудо-юдо из кошмара. И все, конец! Если не от чудо-юда, то от остановки сердца. — Приве-ет! Есть кто дома? — потерял ли он сознание, или просто находится в ступоре?
Судя по щелчку и угасанию сопровождающего шума вокруг Леонида, связь прервалась. Если Алии мне не удалось объяснить, чего на самом деле надо бояться, а чего нет, то тут я точно был бессилен. За дверями лифта находилась еще одна просторная круглая комната.