И все же мое тело не выглядело творением Франкенштейна. Как бы уродливо оно ни было на первый взгляд, все выглядело гармонично и принадлежало одному виду существа. Но какому? Для начала я собирался исследовать окружающую обстановку. Здесь могли находиться и другие подопытные. Мысли об этом пугали и в то же время давали надежду, что я был не один.
Передвигаясь на четвереньках, я медленно продвигался по захламленной комнате. Здесь были массивные колонны, за которыми валялись разбитые остатки приборов. Все было прахом и металлическими каркасами. Лабораторное назначение этого места выдавали некоторые обветренные знаки и обозначения на стенах. Из щелей и трещин торчала странная трава.
От прикосновения к сооружениям конструкции осыпались как выгоревший уголь. Был ли это пожар или время так обошлось с ними, оставалось неясно. На входе была некая ржавая дверь, которую удалось расколоть, но не открыть. Петли больше не держали ее, но она прочно прилипла к каркасу. Выломав ее, я оказался в просторном коридоре. Здесь был тот же вид давно заброшенного и развалившегося здания. Несколько похожих пустых комнат ничего не говорили о присутствии кого-то еще.
Встав на ноги, прижимаясь к стене, я побрел дальше, осторожно делая каждый шаг. Еще одна комната напомнила общественный туалет. Здесь были разбитые раковины, обветшавшие перегородки и остатки грязных, помутневших зеркал. Но разглядеть в них свое отражение не получилось. Найдя подходящий осколок, я потер его о ладонь, из-за чего отражающее покрытие сморщилось от моего прикосновения и стало бугристым, оставив только стекло в моих руках. Я хотел набрать воды, чтобы плеснуть ей на грязь, но когда я опустил руки в образовавшиеся по углам заводи, вода в них зашипела, и поднялся пар.
Температура тела была явно больше ста градусов, но я совсем не чувствовал себя раскаленной печкой. Мне оставалось только смотреть на свой мутный силуэт со светящейся головой и тенью ангела или демона. Какие-то религиозные фанатики сделали из меня исчадие? Простой пересадкой мозга здесь не обошлось, он бы просто сварился в таком теле. Такая процедура была явно за пределами обычных технологий. И откуда они могли взять подобное тело? Если только это не было сделано медленно на протяжении долгого времени. Но тогда они явно не собирались ждать результата этого превращения. Чем дольше я об этом думал, тем больше впадал в первоначальное отчаяние. Нужно скорее выбираться.
На развилке были еще коридоры, местами растекались лужи. Массивная покорёженная дверь, которая рухнула от одного моего прикосновения, открыв высокую шахту, разрушенную от падения лифта. Лестниц я не заметил, можно было попробовать забраться по арматурным выступам, но надеяться на их прочность точно не стоило. А еще я боялся высоты. Были ли в этом сооружении другие технические шахты или рабочие поднимались при помощи лебедки без лифта?
Переборов свои страхи, я стал экспериментировать с прочностью оставшейся конструкции. Длинные когти мешали прочно обхватить узкие выступы, но легко могли раскрошить бетонную стену. Возможно, она была просто очень старой. Немного поковыряв стену ногой, мне удалось сделать прочную скважину для подъема. Это был долгий путь. Немного осмотрев стены, я нашел желоб, в котором должны находиться трубы и провода, но все здесь обрушилось и лежало в куче хлама. Проход не был узким, в него можно было легко встать, упершись спиной и руками в противоположные стенки, только мешались лишние отростки на спине. Кроме них я также нащупал наросты на позвонке и продолжение грудного панциря.
Перекинув пару крылатых отростков через плечи, со звоном металлических пластин, я начал карабкаться. Долгое время я не уставал, на пути то и дело встречались обвалы стен и дыры, преодоление которых грозило падением вниз. Чем выше я поднимался, тем страшнее становилось их обходить. По началу, я несколько раз срывался, но моя кожа с ороговелостями оказалась достаточно прочной, чтобы выдержать торможение о камни, когда я прижимался спиной, чтобы остановить скольжение. Создавая ямы своими когтями, я прочно фиксировал свое положение для отдыха.
Сложно в моем состоянии оценить время, которое ушло на подъем. Шахта была очень глубокой, странно, что ее до сих пор не затопило дождем или грунтовыми водами. Даже если здесь был построен водоотвод, со временем он мог обрушиться, а также это могло означать наличие более глубоких помещений. Или это здание строили без окон и дверей, за стенами которого должно светить солнце. Но ничего кроме осыпавшейся земли и камней сквозь разрушения видно не было. Отвлекая себя различными рассуждениями, я выбрался на следующий этаж. Это была конечная точка для данной шахты, хотя выход предстояло еще найти.
После нескольких шлюзовых проемов и разбросанных останков дверей я вышел в большой ангар. Здесь находилось несколько когда-то застекленных этажей, обломки, пышные заросли мха и травы. Все это напоминало небольшой павильон торгового центра после апокалипсиса. Свет пробивался сквозь обвалы в потолке, но внешние стены были без окон. К моей радости я смог найти массивные лестничные проходы возле очередных лифтовых шахт. Новые коридоры и новая глухая шахта лифта.
Я был в недоумении. В пятидесяти метрах наверху зияла дыра, ведущая на поверхность, но шахта казалась ничуть не меньше предыдущей и такой же темной, без намека на промежуточные этажи. Здесь торчали остатки обвалившейся лестницы, части которой лежали на два этажа ниже в горе хлама. Все заросло, а вода струйками стекала по мохнатым стенам. Поиски обходного пути привели меня к небольшим, полностью разрушенным шахтам. Они были немного больше, чем желоб, по которому я карабкался раньше, но здесь тоже было много земли и камней.
Наверху одной из шахт был виден просвет, поэтому я решил забраться по ней. Здесь пришлось хорошенько растопыриться, подбирая подходящие уступы для подъема. Поверхность скользила и шипела под моими руками, а камни то и дело вываливались из стен. Путь оказался более коротким, но забираться пришлось до самого вечера. К тому времени, как мне удалось добраться до вершины, уже начинало темнеть.
Солнце висело на горизонте, а я оказался на склоне массивных гор. Отсюда внизу были видны разломы и трещины, в которых обвалилась часть горной породы. Сооружения на поверхности показывали каркасы фундамента уходящего в землю, верхние части валялись на земле, словно сметенные сильным порывом, но все давно покрыл густой мох и земля, а деревья и ели образовали плотные заросли ближе к подножию гор.
Даже если бы все выглядело менее разрушенным, я бы все равно