– А вот так и утекает зерно, – сказал Ян и указал на пролом в стене, видимо, от попадания авиабомбы. Очень характерный был след, как от удара сверху. – Я приметил это место, когда мимо проезжал на машине.
– Ну пошли, посмотрим.
Конечно, это далеко не самая лучшая идея, ночью лезть в черный пролом в здании, где отчего-то так мало охраны. Только потом уже, задним умом, Семен подумал о том, что охраны, скорее всего, было не мало, а ее сняли. Но это уже было потом. А сейчас его спасло только то, что хорошо видел в темноте. А те, кто там засел, – нет. И когда Ян чиркнул спичкой, то случайно ослепил тех, кто был внутри, и они ринулись наружу. Началась короткая драка, но дрались явно не солдаты. А просто обычные люди. Дрались молча, ожесточенно, лезли пальцами в глаза, рвали губы. У Вадима в кармане неожиданно оказался свисток, и резкий пронзительный свист разорвал сосредоточенный клубок звуков ночной драки. Воры разбежались от этого звука как тараканы.
– Это точно не диверсанты. Обычные подростки и женщины, – сказал Семен, поднимая туфлю, которая совсем не подходила для февраля. – Скорее всего, прятались в одном из домов и воровали зерно. И думаю, что скоро нам следует ждать новых трупов со следами заражения. Видели мешки?
Ян медленно кивнул:
– Да. Я видел, что у них за спинами были мешки.
Вадим отряхнулся.
– А что нам теперь объяснять патрулю, который, кстати, теперь бежит сюда, что мы тут делаем?
Трое мужчин решили, что, пожалуй, ничего объяснять они не будут, и резко и не сговариваясь сорвались с места. Мало что так роднит людей, как ночная драка и дальнейший бег по улицам разрушенного города. Спрятались они за одним из складов Ластади, караул не слишком торопился, но все-таки пробежал мимо них в сторону мельницы.
– А зачем мы-то бежали? – спросил Ян, когда они пошли дворами в сторону дома Семена.
Решили, что сегодня можно заночевать у него. Места было много, да еще и треть мешка картошки имелась. Последнее, кстати, сыграло решающую роль в выборе места.
– Чтобы не отвечать на глупые вопросы. Гораздо интереснее другой момент, – отметил Семен, – охрана мельницы. Куда делась? Мы заметили всего одного человека, и он спал. Притом спал настолько крепко, что даже не заметил драку?
– А может быть, его оглушили чем-то? Я пока на разборах завалов работаю, дойду завтра, посмотрю? – предложил Вадим и добавил: – Нам каждое утро разные места для работы дают, завтра вроде в порту будем работать. А что? Работа хорошая, и на свежем воздухе, и очень полезная.
Ян горячо похвалил нового приятеля, пока Семен варил картошку. Еще некоторое время они обсуждали, что нужно будет все равно как-то донести до властей, что дыру в стене нужно заделать, иначе слишком быстро растащат запасы с этого склада. Так как ближе всего к комендатуре был Семен, то это дело поручили ему. Ян пообещал раздобыть более удобные комбинезоны для вечерних дежурств.
– Зачем? Ты хочешь еще раз осуществить вылазку в порт? – удивился Семен. Он был уверен, что сегодняшнего пустого, по сути, похода им хватит.
– А ты заметил там хоть одну дохлую птицу или крысу?
– Но было темно, – робко возразил Вадим.
– Мы бы поняли, если бы наступили на труп. Значит, это зерно не отравлено. Нужно искать дальше!
И они решили, что, в самом деле, нужно будет продолжить поиски.
Пока Семен готовил нехитрый ужин, Ян посвятил Вадима в их план. И его теорию о том, что диверсанты отравили зерно и хотят сорвать план по переселению. Семен мысленно поаплодировал связному группы. Он словно родился для роли простачка, готового на подвиги.
– Хоть завтра. Но мне бы бросить кости где-то, я пока жил в Штадхалле, там что-то вроде стоянки для нас сделали перед распределением по казармам.
– Так оставайся у меня, – предложил Семен, – две комнаты же.
Буквально на мгновение у него перехватило горло, когда он чуть было не сказал про то, что Тамара уже не переедет.
Ян радостно хлопнул в ладоши.
– Значит, завтра можно приступить к делу.
– У нас с тобой завтра завод, – напомнил Семен, – тебе еще свой корабль достраивать.
Спать они легли уже ближе к рассвету. И снова ночью Семену снились тревожные сны. И даже во сне он никак не мог справиться с ощущением, что что-то упустил, был какой-то момент, совсем рядом. Вот же. Протяни руку. Но проснулся он в этот раз просто от храпа. Да, самого обычного, но очень громкого.
– Не хотел бы я оказаться с ним в одном укрепе, – прошептал Вадим с другой стороны комнаты, и они с Семеном посмотрели на Яна, который, лежа на боку, выдавал такие рулады, что, кажется, весь дом ходил ходуном.
– Зато те животные, что уцелели в зоопарке, наверное, думают, что к ним везут льва, или уже привезли, но он сбежал, бродит где-то на свободе и рычит, – таким же громким шепотом ответил Семен и неожиданно рассмеялся.
И как-то было под этот храп, пожалуй что, даже уютно спать, поскольку рядом кто-то живой. Ян, словно понимая во сне, что говорят про него, храпел еще громче и разнообразнее, но все уже крепко спали.
Утром они проснулись от крика петуха. Живого. Обычного петуха.
– Была легенда, что у соседа Канта был очень громко кукарекавший петух. И он готов был выкупить его за любые деньги и отправить в суп, – не открывая глаз, сказал Семен.
– Что сразу в суп-то? – отозвался Ян.
Вадим и Семен проснулись почти одновременно и посмотрели на стоящего посреди комната Яна. Который буквально светился, словно только что нашел клад.
– Я кофе нашел. И сварил нам. В кастрюле.
– А-а, так это ты кукарекал? – осторожно спросил Вадим.
– Я. Еще в детстве научился, в деревне. У бабушки, – отозвался инженер. И он в самом деле сварил кофе. И даже приготовил нехитрый завтрак из всего того, что нашел у Семена на кухне.
– У меня точно не было варенья.
– Оно стояло в холодильнике.
– Где?!
Ян встал и открыл дверцу под окном, Семен даже не замечал ее. Под подоконником был небольшой шкафчик. И там действительно стояли банки с вареньем.
– А отравлено оно