Абитуриенты вскочили с мест. Заспешили к преподавательскому столу, а я оказался на месте своих врагов — замер на стуле, словно громом поражённый.
Калипсо⁈
Я помотал головой и зажмурился.
Этого не может быть!
Вновь посмотрел на преподавательницу.
Тёмные волосы убраны в строгий пучок, только две прядки обрамляют лицо. Гармонируют с тонкими стрелками бровей. Алеют изгибы губ. Подчеркивают светлый тон кожи. Карие глаза смотрят серьёзно, но с лёгкой смешинкой…
Она надела очки в тонкой оправе и наваждение исчезло. Я встал из-за парты, выбрал билет и вернулся на место.
Нет. Всё же не Калипсо, но, как похожа. Уж я-то знаю. Целых семь лет мы с ней жили под одной крышей, пока Одиссей пытался выбраться с острова…
— Начнем экзамен по истории древних цивилизаций, — прервала мои мысли преподавательница и написала своё имя на доске. — Я профессор Виктория Сергеевна Светлова. У вас сорок минут.
Её каблуки отстучали чёткий ритм по паркету. Строгая юбка-карандаш подчёркивала каждое движение изящных ног, и она уселась за преподавательский стол.
Сорок минут? Да это же история. Я и за пять справлюсь.
Я глянул на билет.
Тема,Древний Египет и Микенское царство, как колыбель цивилизаций. Опишите социальную структуру Египта времён третьей династии. Назовите основные торговые пути между Микенами и Критом. Опишите ход битвы при Тиринфе в 3112 году до нашей эры.
Ну вот, о чём я и говорил. Пути я прокладывал, в Египте учился врачевать, а Тиринф защищал,
Ух, как давно это было. До сих пор помню, как мы с отрядом защищали северную стену. Как жрецы благословляли наше оружие, а лучники поливали врага стрелами. Именно тогда я впервые использовал молнии в бою. Весь город потом называл меня Громовержцем, пока не родился Зевс и я не подарил ему это прозвище.
Ручка второй раз за день заплясала по бумаге. Пять минут — и готово. Встал из-за парты. По аудитории прокатился удивлённый шёпот.
Подошёл к преподавательскому столу. Виктория Сергеевна склонилась над свежим номером «Исторического вестника». Её пальцы рассеянно поглаживали глянцевую страницу с фотографией недавних раскопок на Апеннинском полуострове. Заголовок гласил: «Новые находки ставят под сомнение привычную хронологию».
Кашлянул и она подняла голову. В карих глазах промелькнуло удивление:
— Уже? Прошло всего, — она посмотрела на часы.
— Пять минут, — улыбнулся я, протягивая листы и добавил: — Кирилл Орлов. Можно просто Кирилл.
— Вы студент, и я буду называть вас по имени отчеству, — она удивлённо посмотрела на меня и, забрала листы, вчиталась в ответы.
— Виктория, — произнёс я мягко.
— Виктория Сергеевна! — в её голосе прорезалась сталь, повеяло холодом, но глаза выдавали интерес.
Она сосредоточенно пробежала по ответам. Брови поползли вверх, а губы приоткрылись от изумления.
— Это невозможно, — она подняла взгляд. — Слишком быстро и развёрнуто. Вы списали.
— Обижаете, — улыбнулся я, внимательно разглядывая её.
Ни кольца аристократа, ни титула при представлении. Прекрасно. Все условия для осуществления моего плана, как на подбор.
Все пять минут, что я отвечал на вопросы, она не выходила из моей головы. Поразительное сходство. В мыслях возникали картины из времён жизни с Каллипсо.
При виде Виктории молодое тело затребовало своего. А связываться с местными аристократками себе дороже. На утро либо под венец поведут, либо придётся объясняться с разъярёнными родственниками из-за поруганной чести. Продажная любовь тоже мимо. Не терплю. Никогда не платил за такое.
— Просто немного разбираюсь в истории, — добавил я, поймав взгляд её тёмных как мёд глаз, и она замерла, — история Древней Греции и Египта — это моя жизнь.
— Действительно? Вам настолько нравится? — её брови взлетели вверх, а пальцы нервно забарабанили по столу, но взгляд она не отводила. — Это объясняет детали, которые в обычных учебниках не раскрывают. — Она откинулась на спинку стула, и усмехнулась, — просветите, в каких источниках Вы прочитали о расположении комнат в Тиринфском дворце. Даже наши светила всё ещё спорят об этом.
Наклонился ближе, опираясь на стол.
— Ну, если вам так интересно, — я улыбнулся, глядя, как она прекращает ухмыляться и машинально поправляет прядку возле лица. — Могу рассказать подробно. Только, за ужином.
Она покачала головой, но в глазах блеснули азартные искорки и она произнесла:
— Хорошо, — она накрыла ладонью статью в журнале, которую читала, — когда был построен первый храм в Тиринфе?
— Завтра в 19:30, — улыбнулся я.
— Что? — она нахмурилась и захлопала глазами.
— Ужин, в ресторане, — ответил я, — где Вы узнаете, что это прекрасное, особенно на закате, когда последние лучи окрашивают ступени в золото, здание было построено в 3200 году до нашей эры.
В её глазах промелькнуло восхищение, но тут же сменилось торжеством, и она произнесла:
— Вы читали статью в историческом вестнике? Это не трудно.
— Нет, — покачал я головой, — я не читаю имперских газет.
— Это журнал, — она указала на свой экземпляр.
— Тем более, — усмехнулся я, — впервые вижу, но, подскажите, в каком из номеров писали о составе краски стенной росписи Кносского дворца?
Виктория прикусила нижнюю губу. Её взгляд на секунду поднялся к потолку, и она покачала головой.
— Я все номера читала, даже архивные. Такого не писали.
— Вот видите, — наигранно возмутился я, — тема различия красок на разных этажах дворца не столь интересна редакторам, так зачем читать не интересные журналы?
Она ничего не ответила. Только улыбнулась. На её щеках расцвёл румянец, а глаза засияли непониманием происходящего и восторгом одновременно. Я же вновь наклонился к ней и, понизив голос, произнёс:
— Неподалёку есть отличный ресторан. Там подают блюда по древнегреческим рецептам. Могу рассказать, как на самом деле готовили в Древней Греции.
— Простите, Кирилл, — она замялась на мгновение и попыталась добавить строгости в голос, — Орлов. Я не встречаюсь со студентами.
— Мы с вами уже встретились, — парировал я.
Боги, как давно я не чувствовал такого воодушевления от простого разговора.
— Я про отношения, — она не удержалась и улыбнулась
— А я тоже не встречаюсь со студентами, — развёл я руками, и широко улыбнулся. — Видите, у нас много общего.
Девушка на первой парте прыснула со смеху. Виктория одарила её хмурым взглядом, и бедняжка чуть не упала со стула. Но уголки её собственных губ предательски дрогнули.
— Вы можете