— Веселей, Трот. Нам с этой дорогой ещё без малого час трахаться. А секс должон быть с любовью, как пылкая любовь с сексом — иначе никак. Проникнись высокой истиной связи — глядишь удовольствие получать начнёшь.
Мужик сбросил скорость, объезжая очередную яму. Потом снял кепи, проведя рукой по соляно-белому «ёжику». — Не. Имел я как-то секс в «первом классе» поезда, но не скажу тебе, что это был первоклассный секс. Больше скажу, если б ту бабу заменить на первоклассника, то и это ничего бы не изменило в качестве мероприятия.
Да уж моральный настрой, иногда не заменит работающего кондиционера.
Экс-мур криво ухмыльнулся опять, выжимая газ и делая очередной вираж.
Ё. ххх. ххх. — Раздалось разом из нескольких глоток. — В нескольких десятков шагов впереди без предупреждения, как включившийся экран, возникла туманная стена. С запозданием в окно донесло невыносимую кислую вонь.
— Перезагрузка. — Трот озвучил вслух истину и так понятную каждому рейдеру. — Он резко вывернул руль разворачиваясь на месте. — Мы тут недалеко проезжали поворот на север. Надо туда сворачивать. Петля выйдет почти в день езды — но так будет лучше.
Радар протянул задумчиво. — Лучше? А может всё же рискнуть и рвануть прямо? Душу конечно рвёт с тех видов что по свежей перезагрузке бывают… И «заразы» будут опасные… — Но выиграем время, возможно возьмём трофеев — той же еды. Да и споранов в два тяжёлых пулемёта набить можно.
— Душевные раны эта тема канешно трагичная…. Но их водкой залечить можно, если нужно. Вот пулевые — опасней будут.
Слишком тут близко до степи и баз внешников. А повадки этих уродов я помню хорошо. Странно будет если они, по такому удобству, «залётов» не подъедут ловить.
Человечина со свеже перезагрузившегося сегмента конечно не такая нажористая, как ливер стронга — зато она и не отбивается, как тот стронг. И наловить её можно легко и очень много.
Мне надо объяснять, что от полного охотничьего рейда внешников при встрече нам не скрыться, не оторваться и не отбиться? Авиаразведка, хорошая быстрая техника и охренительное численное превосходство побеждаются одним способом — быстрым драпом.
Лучше хорошо съёххх, чем плохо ехх.
Радар как-то странно посмотрел на товарища, потом ответил. — Тебе точно, «погремуху» от тротила дали? А то я эту поговорку раньше слышал. У …Ну неважно.
Ладно, убедил. Хотя чую я, что-то вроде интуиции что прямо было бы лучше.
— А я не чувствую… Но я никогда не чувствую. Не моё. Приходится выживать на одном расчёте… — Трот окончательно развернул машину и начал петлять обратно.
Немногим меньше часа продолжалась езда по убитой дороге среди нежилой местности. Отдельные дома и хозяйственные постройки, видные с дороги, выглядели настолько грязно и разрушено, что не вызывали ни малейшего желания их как-то исследовать.
Когда на дороге обозначился срез, за которым начинался ровный красивый асфальт, а вдали стояло несколько высоток рейдерам повеселело.
И не только потому что появилась возможность прекратить буквально задолбавшую скачку по колдобинам… Но и потому что свежие дома не так давили на психику, как бесконечные убогие развалины.
Трот, как думаешь, какой срок с последней перезагрузки у этого куска? — Парень с интересом изучал окрестности через окно.
— Пара недель, плюс-минус дни. Это я могу определить достаточно точно. — Блондин чуть выдохнул, и вдохнул ветер из окна, расслабляясь на ровной дороге без подлых подскоков.
— Откуда такое точное знание? — Парень заинтересовался.
— Ооо. Это такое сильно могучее секретное колдунство. Ему учат только монахи тайной секты, со стаба спрятанного за внешкой. И, разумеется, они берут за свою помощь офиглиард гороха, с каждого ученика.
Но только как своему, почти родному — пару сот гороха и научу. Поверь, полезная тема, работает почти без исключений.
Сзади из-под пулемётного купола раздался удивлённый голос Сапёра. — Если действительно что-то умеешь и это не местный дар — объясни. Не дело в таком жмотничать. Полезные знания в одной команде не жидят.
— Тьфу, на тебя. — Трот криво ухмыльнулся. — Окошко открой, и нюхни воздух. Он выждал паузу. — Ну? Дошло?
— Аааа. Ты в этом смысле. Да, понял. Понял. — Сапёр наглухо замолчал.
— Вы о чём? — Радар был заметно раздражён.
Блондин продолжал лыбиться мазутной улыбкой. — Атаман, ты же видел несколько раз, что творится на свежем сегменте с перезагрузки. Обычно всё прилетевшее население жрётся в ноль за несколько часов. Хотя, Улей есть Улей, тут всё бывает и по-всякому. Иногда муры или внешники всех вычищают. Вспоминай, как это всё бывает и что после этого остаётся.
Разумеешь, чи ни? Что будет там, где было тысячи свежаков, с плотного сегмента где, например, высотки, как здесь?
Были тысячи людей, стали тысячи объедков, разной степени обглоданности. И что у нас с ними? Какой запах над этим всем стоит? Через пару дней после прилёта, на кластер лучше заходить только сначала чем-нибудь заткнув нос.
Дышать нечем, это, правда, несмертельно, если речь не о боевой химии. По таким кластерам уже часто и очень охотно работают рейдеры. Гы, догадайся, откуда я это знаю?
Ну, а через пару недель остатки догрызаются отбросами заражённых или просто выветриваются. Плюс — мухи, они и в Улье мухи.
Вот тебе и всё. Повидаешь достаточно, сможешь и сам по уровню гнилого запаха определять сроки перезагрузки.
Здесь он слабый, еле заметный. Но, если ты не свежак, ещё не отвыкший от табака и парфюмов, засечь уже можно. Всяк, кто не совсем дурак и пережил первый выход, отвыкает.
Рейдерская мода навсегда — не светиться и не пахнуть. Кошмар для понтореза, родной ад жизнелюбивых ублюдков.
А так — воздух нюхнул, уже кое-что о кластере понятно. И не только о кластере…
Сапёр, ты свои погоны на настоящей войне нажил, так? Раз запах просёк? На сладкие сентиментальные воспоминания не тянет?
— Нет. И… Война пахнет не так. — Голос сзади звучал ровно и глухо.
— Шо, порохом и розами? — Трот чуть сбавил скорость просматривая высотки вдоль дороги.
— Нет. Гнилое мясо, трупный запашок…Он бывает. Я его знаю. Но это не так часто.
Часто — застарелый пот, сортир и гарь. И порох, он тоже, да. Вот роз, ровно, как и любых других цветов, я не помню. Наверно мне не повезло — мою часть ни разу так не встречали. — Сапёр говорил медленно и тяжело. Он реально что-то вспоминал и эти картинки не вызывали у него ни тепла, ни улыбки.
Радар изучал окрестности чуть прищурившись. Для того что бы использовать дар это было ненужно, но так было легче. Как «якорь», запускавший привычное действие. Он обернулся