— Я догадалась — раздраженно откликнулась Рита. — Просто не сразу. Чего не спишь?
— Бутерброда захотел. С колбасой. Хочешь? Держи.
— Перед сном тяжёлое есть?
— Да, нет, он лёгкий — Ромка потряс его в руке, взвешивая.
Рита юмор оценила, но даже не улыбнулась. Достала бутылку с минеральной водой. Крышка с громким пшиком откупорилась. В стакан полилась живительная влага. Рита выпила её в три глотка и испытала блаженство. Никогда ещё вода не вызывала такое удовольствие.
Утолив жажду, она почувствовала, что жар отступает. Надеялась, что не подхватила вирус, Рита включила свет на вытяжке и зашторила окна, чтоб любознательный прохожий не заметил ночного гостя.
Роман задумчиво проследил за её манипуляциями и проговорил:
— Помнишь, в тот день, когда Аню убили, у меня свет горел, я ещё хотел тебя проводить, но побежал проверять. Вазу эту злополучную оставил. Вот если бы не оставил, то не убили бы. Нечем было.
Рита спорить не стала, хотя сомневалась. Человек, напавший на Аню, не собирался нападать с голыми руками, все равно бы вооружился любым тяжелым предметом. Ваза оказалась для него самым удачным. Она внимательно смотрела на одноклассника, прикидывая, смог бы он убить Аню и Оксану. А что могло ему помешать? Совесть? Законопослушность? Чистоплотность ума? Что из этого имеется у Ромки? Всего помаленьку. Этого не хватит, чтобы остановить его в случае возникшего желания убийства. Но должна быть причина, мотив, если уж рассуждать о преступлении.
Рита забеспокоилась, что слишком поздно решила предположить, что за всеми преступлениями стоит Роман. А если это действительно он. Тогда ему не составит труда стукнуть её по голове, убить бабушку, когда она спустится в подвал покормить бедного узника. Заберёт все сбережения бабушкиной пенсии, и уедет на север. Рита скептично хмыкнула, сообразив, что Ромке больше нравятся тёплые края, и если он сбежит, то на юг.
Надо было раньше думать, хотя бы до того, как сказала ему укрыться от полиции в собственном дворе.
Трезвые мысли последствия жара, набирающего силу, задавали вопрос: кто Ромка? Друг или враг?
Рита прикрыла глаза и стала выстраивать хронологию событий, вырисовывая их по пунктикам. Она долгое время сопротивлялась сама с собой, выкидывая подозрения из головы, стараясь обелить Беликова, но сегодня её мысли были против него. Рита была недовольна сама собой. Ей ужасно не хотелось сейчас осознать, что прикрывала и прятала убийцу в своём доме, а если быть точной, то в подвале.
— Ирочка, дочка Веры, сказала, что Оксана пряталась в кустах, потом пришёл ты с цветами, ушёл, пришла Аня, Оксана её встретила, вошли в подъезд. Ты крутил роман с ними двумя?
— Рита, ну ты как ребенок маленький, совсем ничего не понимаешь. Я мужик, мне надо было.
— Стоп. Ты мужик, и ты собирался жить с Аней.
— Ни с кем я не собирался жить.
— Я сама слышала, как в школе… прости, я чуть — чуть подслушала. Ничего не понимаю.
— Ну, приукрасил я. Пообещал. Жить с кем — то — это значит быть несвободным. А я люблю свободу.
— Себя ты любишь.
— Пусть будет так — не стал спорить Беликов. — А они решили меня охомутать. Я, между прочим, и с тобой хотел замутить.
— Любвеобильный ты наш, мутить со мной сложно, я — трезвомыслящая. — Пока Роман не успел перефразировать свое предложение, Рита заметила — кто решил тебя охомутать? Кто это они?
— Анька и Оксана. Обе мои женщины мертвы. Осуждаешь?
— Делать мне больше нечего — возмутилась Рита. — Ромчик, а Оксана перевезла к тебе домой вещи?
— Ой, Рита. Не начинай. Вот я все время ей говорил, что не готов к семейной жизни. А она в последнее время напирала. Чемодан приволокла. Но я его в шкаф закинул, чтоб глаза не мозолил. Ты знаешь, я ведь Оксанку не любил.
— А она влюбилась — задумчиво вспомнила Рита.
— Да, пофиг. Она из меня соки выжимала. Подпустит к себе, а на утро оттолкнет. Видите ли я ей не пара.
— Подожди. Что-то не получается. Она мне сказала, что влюбилась и вещи к нему перевезла, то есть к тебе.
— Рита, Царёва никого и никогда не любила — с нажимом ответил Беликов. — Царевна, одним словом.
Их ночные разговоры не прошли незамеченными. Бабушка всем своим видом и действиями сообщала о недовольстве. Включила телевизор и возмутилась:
— Даже ночью от вас покоя нет. Нам с Ритой было спокойнее.
— Надежда Семёновна, я не могу оставить вас в одиночестве. Я — человек, который не собирается выходить из подвала в руки полиции.
Надежда Семёновна оставила парня без комментариев, но её вздохи были красноречивее.
— Как ты думаешь, Надежда Семёновна долго ещё будет меня терпеть? — прошептал Роман.
— Уже не долго — в тон ему ответила Рита.
Рита подозревала, что скоро бабушка пристанет с расспросами. Не могла она долго смотреть, как внучка делает вид душевного благополучия. Поэтому Рита готовилась выйти из собственного заточения и объясниться с бабушкой. Она налила себе компот и устроилась наслаждаться своим мрачным настроением, попивая клубничное творение. Ничто не предвещало беды, тем более Рита настроилась на болезнь, даже убедила себя, что все — таки подцепила какой — то вирус. Но мысленно склонялась к тому, что это защитная реакция организма к постоянному невероятному стрессу — лучше переболеть, лёжа в кровати, чем бегать по деревне в поисках доказательств и улик.
Ромка доедал бутерброд, когда в окно постучали. Он пригнулся, притих и вытаращил глаза так, что Рита испугалась за его зрение. Стекло повторно гулко отозвалось на стук. Кто — то усердно требовал открыть ему дверь. Рита судорожно соображала, где спрятать Романа, дорога в подвал ему была перекрыта незваными гостями.
Надежда Семёновна бесшумно вошла в кухню, схватила парня за шиворот и отвела в свою комнату. Рита слышала шорохи на полу, он полез под кровать. Разве это его спасёт от бдительной полиции?
— Рита — позвал приглушенный голос с улицы.
Рита отдёрнула шторку и присмотрелась. Из темноты на нее смотрел Сергей. Она махнула ему в сторону входной двери. И пошла открывать.
— Рита, позови Романа — с порога потребовал он и без приглашения прошёл на кухню. Сел за стол и отодвинул надкусанный бутерброд.
Несмотря на то, что гостей никто не приглашал, Надежда Семёновна устроила показательное гостеприимство. Рита подозревала, что таким образом бабушка прячет свой страх.
— С чего ты взял, что я могу это сделать?
— Роман у вас в подвале. Больше негде.
— Полно мест — скептично заметила Рита.