После завтрака она забрала Генерала из гостиной и подвезла клетку на удобное место ближе к теплу. Оберон попятился, поджав хвост. Генерал оставил это без внимания. Он почистил перья, затем задрал голову и принялся высокомерно озирать всех поверх своего крючковатого клюва. Нелл открыла верхнюю часть клетки и переставила деревянную жердочку-насест, чтобы попугай сидел снаружи. Наблюдая за этим, Таня спросила:
– А он не улетит?
– О, нет, – сказала Нелл. – Только если его что-нибудь не напугает. Он просто посидит здесь, как хороший мальчик.
Тане трудно было представить, что вообще может напугать Генерала.
– Все равно не оставляй его без присмотра, – порекомендовал Уорик, складывая тарелки в раковину. – Не забывай про Вулкана. Может, он и стар, но инстинкты хищника все при нем.
Проходя мимо Генерала, он внезапно вскрикнул.
– Что случилось? – удивилась Флоренс.
– Он меня клюнул! – Рассерженный Уорик держался за руку.
Генерал глумливо хихикнул, будто хотел уязвить еще больше.
– О, господи! – сказала Нелл. – Ты, наверное подошел слишком близко и напугал его.
– Прямо-таки до смерти он перепугался, – ядовито парировал Уорик и, гневно взглянув на попугая, вышел из кухни.
– Как грубо! – выкрикнул Генерал. – Отрубить ему голову!
Прошло три месяца с тех пор, как Таня последний раз поднимала расшатанную половицу в своей комнате. Из углубления под ней она вытащила обувную коробку, завернутую в красный шарф. Шарф был не для красоты – красный цвет служил маскировкой от фейри и защищал от них коробку. Таня сняла крышку. Ее старый дневник, несколько фотографий, тяжелый серебряный браслет с подвесками и потускневший латунный компас. На первый взгляд компас казался совершенно обычным, но если рассмотреть чуть внимательнее, то кое-что в нем было странным: стороны света не указаны, а вместо буквы «С», обозначающей север, стоит буква «Д». Как догадалась в свое время Таня, «Д» – это «дом».
– Ну? – спросил Фабиан. – Еще работает?
Таня достала компас из коробки.
– Нет. Стрелка просто крутится, будто сломался.
– Ну что ж, – вздохнул Фабиан и потянулся к браслету. – А его ты все еще надеваешь?
– Нет. – Таня мрачно посмотрела на браслет. – Ни разу после того, как… обитатель стоков…
Изначально на браслете было тринадцать подвесок, но крошечный серебряный Котел оказался у одного фейри, который потом попытался украсть и остальные подвески. Удирая от погони, обитатель стоков погиб, став жертвой Вулкана.
– И где сейчас Котел? – спросил Фабиан.
Таня пожала плечами.
– Наверняка в трубе под раковиной вместе с другими вещами, которые стянул обитатель. – Таня отложила браслет в сторону, затем закрыла коробку и убрала обратно под половицу. – Видеть его больше не могу. Хочу отдать бабушке.
Она поднялась на ноги и сказала:
– Давай пойдем. Вернем компас Мораг, пока погода хорошая. А браслет отдам бабушке перед уходом.
Однако, когда Таня с Фабианом спустились, внизу никого не было. На столе лежала записка от Флоренс, где сообщалось, что она поехала за продуктами в Тики-Энд. Из чайной коробочки слышался ритмичный храп брауни. Никаких признаков Уорика или Нелл, только швабра и ведро на кухне.
Таня взяла поводок, висевший на задней двери.
– Пошли. Если спросят, скажем, что выгуливаем Оберона.
Прежде чем выйти из дома, Таня спохватилась и положила браслет на записку Флоренс. Можно будет потом объяснить бабушке, какие чувства он у нее вызывает.
Заросший сад позади дома выглядел так, словно художник нарисовал его осенними красками. Таня запрокинула голову и вдохнула запах палой листвы.
На альпийской горке никого видно не было, а летом здесь часто появлялись три гоблина. Таня подружилась с одним из них, добродушным созданием по имени Брансвик, над которым издевались два его злобных товарища. Как он, интересно, поживает?
Выйдя из калитки, Таня, Фабиан и Оберон направились к лесу. Ненадолго остановились у небольшого ручья, протекавшего между поместьем и лесом, и перешли его по камням. Фабиан было устремился к опушке, но Таня его окликнула.
– Подожди! В лесу ведь полно фейри – нужна защита!
Она быстро сняла куртку, вывернула наизнанку и снова надела. Фабиан проделал то же самое.
– Готова? – спросил он.
Таня кивнула:
– Идем!
И они вошли в Лес Висельника. Найти фургон старой цыганки было трудно. Однажды Тане помог отыскать его гоблин Брансвик, но сейчас предстояло действовать самостоятельно. Фабиан, который всегда мыслил логично, предположил:
– Очевидно, Безумная Мораг любит одиночество. Иначе зачем бы жить в лесу? Значит, фургон в укромном месте, но не слишком далеко…
– Почему ты так уверен? – перебила Таня. – И, ради всего святого, перестань называть ее Безумной Мораг. Она не сумасшедшая, просто со странностями…
– Со странностями? Да она ведьма! – отрезал Фабиан. – Говорю же, она старая, далеко ходить не хочет. А ей надо в Тики-Энд за продуктами. В общем, скорее всего, фургон где-то у ручья, чтобы воду набирать было близко. Так что надо идти по течению в эту сторону.
Таня не стала спорить. Доводы Фабиана казались разумными.
Продираясь сквозь подлесок, они углубились в чащу, и Таня увидела ведьмины круги: красные, бледно-коричневые и блеклые, беловатые поганки и мухоморы росли широкими кольцами между деревьями, а порой и вокруг них.
– Осторожней, – предупредила Таня. – Не наступи внутрь. Я читала, что они опасны.
– Насколько опасны?
– Если наступить, может затянуть в колдовской танец – на всю ночь, а то и на годы. Их надо обходить.
– Легко сказать, – буркнул Фабиан. – Тут едва получается шагнуть, чтобы туда нога не попала.
Ведьмины круги и правда были повсюду.
Вскоре Таня стала улавливать знакомые шорохи в ветвях деревьев. Она смотрела прямо перед собой, но все время была настороже.
Затем круги ядовитых грибов стали попадаться реже, а потом и вовсе исчезли, но тут Таня с Фабианом увидели кое-что еще. Серебристые перила огораживали здоровенную яму. Оберон потрусил вперед, обнюхал листву у ограды и поднял ногу у столбика.
– Как думаешь, сколько тут метров? – спросила Таня.
– Примерно три. Почти такая же, как та, которую мы видели летом.
Эти ямы назывались Катакомбами Висельника. До того, как поставили ограждения, в лесу годами пропадали люди. Провалы вели в пещеры, в извилистый подземный лабиринт, тянувшийся на многие мили[5]. Таня видела такую яму уже в третий раз, но впечатление она производила не меньше, чем в первый. Это было что-то зловещее, и никто не знал реального происхождения катакомб.
– Пойдем! – позвал Фабиан. – Смотри! Там тропинка.
Оберон убежал вперед и ждал, виляя хвостом. При их приближении опустил нос к земле, будто учуял какой-то запах. Чуть прошел вперед, снова остановился и, высунув кончик языка, стал поджидать.
– Похоже, что-то унюхал, – сказал Фабиан.
– Точно, – ответила Таня. Сквозь зелень мелькнуло желтое пятно. – Он тут бывал раньше. И он ее нашел.
Фургон был точно таким, каким она его помнила: старый, ярко-желтый. Они подкрались к голубой входной двери. Таня уже занесла руку, чтобы постучать, но замерла – из открытого окна послышались голоса. Пораженная, она резко повернулась к Фабиану.
В одном из говоривших оба узнали Уорика.
– Что он здесь делает? – почти беззвучно шепнула Таня.
– Не знаю! – прошептал Фабиан. – Но если попадемся ему на глаза, он сдерет с нас шкуру живьем, ты же знаешь, нам нельзя заходить в лес! – Он прижался к фургону под открытым окном и жестом подозвал Таню. – Давай послушаем. Хочу узнать, зачем отец здесь. Если что, спрячемся под фургоном.
Таня встала рядом с Фабианом, сердце у нее колотилось. Из окна донесся тихий голос Уорика:
– Значит, ты ничего не можешь мне сказать?
Старческий голос Мораг был похож на карканье:
– Нет, не могу – мне ничего неизвестно про нее, по крайней мере сейчас.
– Но если что-нибудь увидишь, пошлешь за мной? Это важно.
– Если что-то о ней откроется, я дам тебе знать, – пообещала старуха.
Несколько мгновений в фургоне молчали.
– Что происходит? – в полном недоумении прошипел Фабиан. – О ком они?
– Не знаю о ком. Но она явно про свои видения. Твой отец просит рассказать о том, что она может… увидеть.
Оба посмотрели на открытое окно.
– Вижу кое-что еще, – наконец послышался голос Мораг. – Очень туманно, но как-то связано с новым прибытием… в поместье. Что-то в прошлом… дитя. Дитя, которое пропало. Этого не забыть. И впереди ждут напасти, здесь сомнений нет.
– Что за напасти? – резко спросил Уорик.
– Те, с которыми вы все уже знакомы, – ответила Мораг.
Изнутри фургона послышалось шарканье и звук тяжелых шагов, приближающихся к двери. Тайная встреча подошла к концу.
Таня и Фабиан в панике посмотрели друг на друга, забрались под фургон и спрятались за большущими колесами. Над ними открылась дверь, и заляпанные грязью сапоги Уорика стали спускаться по маленькой лестнице. Через пару ступенек он повернулся к двери. Оберон, учуяв знакомый запах Уорика, начал